Тень мессии
Шрифт:
Самое неприятное — ничего интересного в вероятностном поле высмотреть не удалось. Это-то и пугало. Никаких атомных бомб, флаеров с группами захвата или завалящего радорианского блюстителя порядка, спрашивающего прописку. Горизонт был чист. Точнее, то, что от него осталось.
Изменился сам характер предвидения. Глубина сократилась в разы. Я с трудом читал события в десятиминутнои зоне. Дальше… Ерунда какая-то. Обрыва, как на Кие, не было — киноленты сливались в мутное, бессмысленное болото. Что за чертовщина? Кто-то научился давить мою способность к прозрению? Кто? Существо, пытавшееся
Я до того увлекся попытками разложить размытую зону на отдельные потоки, что не сразу уловил еще одну перемену. А когда наконец заметил — заволновался не на шутку.
Ручейков событий становилось меньше с каждым мгновением. Да, они по-прежнему уносились вперед, дробились бесконечным множеством кадров, но с каждой секундой поток вариантов, истекающий из устья реки «сейчас», становился слабее.
Очередной перекресток. Я могу пойти налево, а могу вперед. Могу даже подождать. А вот поворота направо нет, как нет пути назад. Почти бегом я пересек пустую улицу. Что происходит?!
Я петлял между домами, нырял в переходы, обгонял одиноких прохожих. И с каждым шагом болото неопределенности подползало все ближе. Десятиминутная зона предвидения сократилась до девяти минут, потом до восьми…
Я буквально запрыгнул в капсульник, проехал две остановки, соскочил на посадочную площадку, взлетел на лифте на крышу средней руки небоскреба, вновь нырнул в утробу железной змеи. Кажется, наступление хаоса замедлилось, и даже ручейков-вариантов как будто прибавилось… Надолго ли?
Еще четверть часа я нарезал круги, петли и спирали. И хаотичные маневры начали давать первые результаты. Тиски, сжимающие будущее, сначала остановились, а потом начали медленно сдавать под напором свежевыкроен- ных вероятностных лент. Переходящая в страх нервозность потихоньку сходила на нет. Но ощущение, что на меня неторопливо наводят орбитальную лучевую пушку, до конца не ушло. Хорошо хоть способность трезво мыслить вернулась.
Я перескочил на очередной капсульник, идущий в центр, и попытался привести мысли в порядок. Чего я, собственно, струхнул? Понятно, что неизвестность пугает куда больше реальной угрозы. Тем паче сужение спектра предвидения неприятно само по себе. С другой стороны, ничего страшного так и не произошло. Да и не факт, что нельзя выходить за границу просматриваемого будущего. Возможно, и нет там ничего травмоопасного…
Я еще раз сверился с компом. Техноактивность завышена самую малость: вероятность слежки близка к нулю. Замечательно. Остался главный вопрос — что теперь делать? Оставить все как есть или перестраховаться? Сменить личину, перебраться в другой город. Дальше… Дальше ждать. В конце концов, должны же чертовы Наблюдатели рано или поздно выйти на связь?!
Я прикинул, как лучше провернуть трансформацию, и решил начать с гостиницы. Вернусь как Варрон Карт Сташ, спокойно создам новую личность, выберу подходящий город, а там — на флаер, и ищи ветра в поле. Немного паранойи не помешает.
До гостиницы я добрался без приключений. На всякий случай покружил по окрестностям, сбивая со следа гипотетических преследователей и отслеживая техноактивность. Ничего нового —
Поднявшись в номер, я тщательнейшим образом исследовал комнаты — вдруг какие устройства слежения подбросили. Ничего не обнаружил, заказал легкий ужин и занялся органопластикой.
Спустя час из зеркала на меня смотрел солидный немолодой радорианин. Еще крепкий, пусть и страдающий худобой. С тяжелым выдающимся лбом и длинными тонкими пальцами. Эдакий профессор Мориарти в радорианской постановке. Чем-то он мне даже нравился.
Новые документы и идентификационные карты комп сгенерировал без проблем. Вписал новорожденного в базы данных социальных служб. Плотная проверка фальшивку, разумеется, выявит, но моя задача в том и состоит, чтобы плотной проверки избежать.
Я включил новостной канал и склонился над подносом. Чашку с тягучим соком местного растения пока в сторону. Хлебец туда же. Я пододвинул миску поближе и занялся прикладной инопланетной кулинарией. Мелко порубленное мясо, утопленное в постном соусе, покрылось сначала желтой, потом белой пыльцой. Есть оригинальные радорианские специи я так и не научился — от некоторых воняло жженой резиной, после других час щипало язык, третьим могли бы радоваться только китайцы с их стремлением к острой пище. Единственный выход — заказать что-нибудь нейтральное и, как пишут в кулинарных книгах, добавить соль-сахар по вкусу. Жаль, сахара на Гарте я так и не обнаружил…
«Последние результаты тризахвата… — Я зачерпнул ложкой густую смесь и принялся осторожно жевать. Неплохо. Вполне съедобный гуляш. — …напомним, что на матче присутствовали… — Хрустнула сухая прессованная лепешка — радорианский аналог хлеба. — …а также представители Элии…» Меня как током прошибло. Я вскочил, едва не перевернув стул. На экране показывали переполненный стадион с высоты птичьего полета. Комментатор не счел нужным тратить на чужаков лишнее эфирное время.
Элиане… Какого?.. Нет, не может этого быть… Я судорожно хлопнул по сенсору, активируя терминал. Места на стадионе… Прибывшие за последний месяц корабли… Таблицы и списки выныривали из архива, разворачивались и таяли, сменяя друг друга. Дважды приходилось подключать наблюдательский комп — система отказывалась выводить служебные данные. Элианский транспортник… Пассажиры… Регистрационные карты, голограммы…
Ублюдки! Я едва удержался, чтобы не сорвать со стены пленку экрана. Вынырнувшая из небытия Тень, съедая отполированное покрытие, слоем копоти покрыла пол. Подпрыгнула, свилась в текучую ленту Мебиуса и разрубила ни в чем не повинный диван. Побежала трещиной по стене. Нет, но каковы наглецы… Да уймись ты!
Я перехватил контроль над тьмой и заставил ее убраться. Опустился на чудом уцелевший стул, критически оглядел картину разрушений. Остались от номера рожки да ножки…
Плевать, не до него сейчас. Итени Рин… Опять Итени Рин. И эта дрянь с щупальцами, заманившая меня в ловушку на крейсере. Остальные… Я на несколько секунд прикрыл глаза — нет, остальных не знаю. Черт возьми, да что же это такое?! Национальный спорт у них, что ли, — охота на землянина?!