Тень минувшего полнолуния

Дез Олла

– А почему нет?

– Он мало что скажет. Своего убийцу точно не назовет, не сможет. Да и не видел он его, кстати-то говоря. Что ты хочешь услышать? – и я подняла голову, заглядывая ему в глаза.

– Я знал его с детства. Он учил меня читать. Я хочу знать…

– Понятно. Не предал ли он тебя. Может быть он просто жертва. Хорошо. Я сделаю. Прогони всех. Расставь охрану по периметру, тут не должно быть никого. Брендан, ты тоже, – распорядилась я.

– Но я…

– Брендан. Ты единственный кто точно его не убивал. Ты в этот момент был рядом со мной, поэтому

тебе я доверяю, – начала я.

– А если бы не был? – надулся парень.

Вот же дитя малое и неразумное, но я продолжила.

– Я тебе доверяю сразу по многим причинам. Так что ты отойдешь на безопасное расстояние и будешь меня охранять. Я буду уязвима, поэтому это важно, – пояснила я ему.

Вот теперь парень был доволен. Он встал и отправился вместе со всеми.

А я опустилась рядом с телом на колени и принялась магией рисовать нужную мне пентаграмму.

– Когда все получится, то возможно времени у нас будет немного. К тому же я не некромант, а перед нами не мертвая ведьма. Так что спрашивайте быстро и четко.

– В прошлый раз ты разговаривала сама.

–В тот раз была ведьма. И было ее посмертие, специально оставленное для ведьмы. А теперь перед нами труп убитого только что оборотня. Я вообще не уверена, что получится. Но в любом случае говорить будете вы. Со мной он беседовать не станет, а вот вам возможно и ответит.

– И от чего это будет зависеть?

– От количества его незавершенных дел. Но все дело в том, что то, что нам кажется важным здесь – там теряет всякий смысл, – продолжила я объяснять, пока чертила.

– Это как? – Роланд продолжал стоять рядом, только переступал ногами, когда я чертила линии.

– Ну, вот например, был вам кто-то денег должен? И вам был важен этот долг. А там вам глубоко безразличны эти деньги. Или бытовые вещи. Не забрал он белье у прачки и мучился этим весь праздник. А вот теперь это белье ему и не нужно. Многое, что не успели сказать или сделать там теряет всякий смысл. Но есть вещи важные.

– И что же может быть важным для него? Учитывая, что убийцу он не сможет назвать?

– Важным может оказаться степень его вины, если он все же виноват, а не жертва. А еще желание что-то изменить. Не знаю. Но предлагаю это узнать.

Я закончила и поднялась с колен во весь свой небольшой рост. Пентаграмма закончена, и удерживать сущность оборотня больше нужды не было.

– Иди сюда, вставай в круг, он нарисован для двоих и клади мне руки на талию. Выше.

– Я уже это слышал раньше. Там, на кладбище, – он положил руки мне на талию и крепко прижал к себе.

– Отлично. В этот раз ты даже долго ее и не искал. Это большая победа – сарацины в испуге бежали, услышав о ней, – съязвила я.

– Злюка, – беззлобно ответил он.

– Уж какая есть. Я начинаю. Сосредоточься, пожалуйста.

– Это очень сложно сделать, когда я прижимаю тебя к себе. Но я постараюсь.

– Позови его. Мысленно зови его дух. Когда ответит, я его постараюсь зацепить. И помни, у тебя очень мало времени, – с этими словами я выпустила магию, замыкая и окончательно напитывая ей пентаграмму.

Сначала не получалось

и я было подумала, что уже и не получится, когда прямо перед нами заклубилась знакомая призрачная фигура оборотня-библиотекаря.

Когда призрак поднял голову, Роланд резко и коротко бросил.

– Почему ты предал меня?

Вот так сразу? Ни тебе наводящих вопросов, ни тебе утешительных фраз. Я бы вот обиделась и ничего не сказала. Но оборотень как раз наоборот оценил такой подход, и мы услышали слабый шепот.

– А как мне было отказаться от такого соблазна и избежать грехопадения? Это же почти невозможно.

– Ты столько лет преданно служил мне!

– И все это время огромная сила и власть была прямо перед моими глазами. Как, по-твоему, я мог устоять?

– Кто еще?

– Многие, очень многие пытались ее найти. Я не первый, не последний и даже в этом промежутке времени не единственный.

– Кто еще? – голос Роланда походил на рычание, только вот я же предупреждала, что призрак не ответит на такой вопрос.

Так и вышло.

– Все рядом с тобой, перед твоими глазами. Мне жаль, но с появлением этой ведьмы все стало в несколько раз сложнее. Но в то же время выросли твои шансы выжить. Только не упусти их.

– Я не упущу.

– Постарайся простить меня, и найди книгу у меня в столе, она должна помочь.

– Помочь простить предательство? Нет, это вряд ли, – Роланд снова рычал.

– Нет, она поможет тебе выжить.

Роланд в ответ снова зарычал. Как у него плохо с прощением. И потом, он же кот? Откуда тогда это рык?

– Плод был слишком сладок. Отпусти меня, ведьма. Мне пора.

Я убрала магию из пентаграммы, и призрак стал стремительно таять. Я расслабилась. Как не странно сил я потратила не очень много, но только вот Роланд то об этом не знает. А почему, кстати, так мало ушло на этот, в общем-то, затратный ритуал? Потом не забыть бы подумать на эту тему. Потом. Как только перестану наслаждаться крепкими руками надежно прижимающими меня к себе.

Я откинула головку на плечо Роланда и закрыла глаза.

– Устала? – прошептали мне на ушко.

– Немного.

– Давай я тебя отнесу домой? Могу и сапоги снять, и шерстяным одеялом укрыть совсем как тогда, в кладбищенском домике. Ты была такая беззащитная и трогательная, когда спала там, на узкой кровати смотрителя кладбища, – продолжал он шептать.

– Скажешь тоже. Ведьма и вдруг беззащитная, и трогательная в центре кладбища?

Я улыбнулась, не открывая глаз, и чуть повернула голову, давая ему доступ к моим губам. Чем Роланд тут же воспользовался. Я разорвала поцелуй, повернулась в его руках и, закинув руки ему на плечи, сама потянулась к его губам. Поцелуй был нежным. Ролан не торопился, будто у нас впереди вечность. Как будто мы одни, а не в окружении оборотней из его замка. Как будто мы в спальне с уютным камином, а не в центре площади с трупом его библиотекаря под боком. И это подкупало. Эта щемящая душу нежность трогала меня сейчас сильнее его огненной страсти. Оторвавшись от моих губ но, продолжая крепко прижимать меня к себе, он тихо прошептал