Тень минувшего полнолуния
Шрифт:
И снова тишина. Ну да, читаю на латыни я тоже довольно бегло. И вот не нужно меня спрашивать почему. А вот потому. Но меня снова не спросили.
– Но для нас в этой фразе интересно только ее начало. Panem. А, как известно, это у нас в переводе означает хлеб. Хлеб – этот центральный символ на одном из замков. Но я бы не назвала его картушем всего замка. Скорей всего центральным словом является что-то другое.
– А фто тафое кафруф, – вдруг послышалось.
И только тогда я подняла голову. Огромная миска с пирожками была пуста. Вот абсолютно и бесповоротно.
– Лик, а ты пирожок будешь? Вон у тебя под рукой? – спросил Роланд.
– Да, вы… Да, я… – воздуха не хватало выразить мое возмущение.
– Нет, ты просто его даже и не откусила, вот я и подумал. Может, ты и не хочешь? Я бы тогда съел, – и на меня посмотрели глазами голодного котенка, которого не кормили как минимум трое суток.
– Я… – слов просто не находилось.
– Нет, если ты его будешь, так я и не спорю. Лик, а ты чего там про картуш и замок говорила?
– Обжоры, – буркнула я и демонстративно откусила последний пирожок.
Чего уж теперь орать? Все уже съели. Меньше надо было на книжки с картинками отвлекаться. А теперь поздно вопить. Пока я ела пирожок, его в мой рот просто таки провожали возмущенными взглядами. Когда я доела, они оба почти синхронно облизнулись и вздохнули.
– А почему наш повар такие пирожки делать не умеет? Всегда только хлеб да хлеб. Сплошные караваи. А корку иногда вообще не укусишь. Нет, я не жалуюсь, но вот даже ваша жена, Ваша милость, говорит, что есть то, что он готовит, невозможно, – вдруг выдал Брендан.
– Да? Хм… Ну, он вообще-то походный повар. А в походе и каша и хлеб всегда самые простые. Я как-то и не задумывался, – и Роланд почесал голову.
– А вы в городе или в походе такое вкусное ели?
– В походе если поел, то уже хорошо. Ел, кажется. Но там чем больше и сытнее – тем лучше. А уж на вкус это обычно так себе. Если каша не пригорела, то уже праздник. В городах там да. Можно вкусно поесть. При дворе короля хорошо кормят. Но ты же знаешь, я там редко бываю, – и на меня снова посмотрели маленьким смешным котиком, что было особенно забавно из-за больших размеров Маркграфа.
Я перестала злиться. Ладно. Съели и съели. Я еще сделаю.
– Так. Картуш это такой овальный контур вокруг имени. Такой контур указывает, что имя в нем вписанное – это царское имя. Это такое слово, которое все объединяет и запускает. Хлеб – это один из слов-ключей к открытию замка с артефактом, но не основной, – ответила я на вопрос Брендана, но Маркграф слушал меня с не меньшим вниманием.
– А как та абракадабра на латыни что ты сказала переводиться? Та, что с хлебом в конце?
– «Хлеб наш насущный дай нам на сей день». Это слова одной очень старой молитвы и оно в начале, – ответила я.
– А ты ее откуда знаешь? Молитву?
–
Да они что сговорились сегодня?
– Так, давай еще раз. А то я запутался. У нас пять надписей? И в каждой есть слово-ключ от замка с артефактом? Первое слово хлеб?
– Да. Так, по крайней мере, расшифровал твой библиотекарь.
– Что еще в той записи есть?
–Тут сказано «in fundo arcis». Это можно перевести как внизу твердыни или замка, – я сказала это и закусила губу.
Да я могла бы это не говорить, но я как-то пообещала, что он может мне верить. К тому же он и сам смог бы это прочитать, и бесполезно прятать то, что перед глазами.
– Что? – тут же вцепился в слова Роланд.
– Это непосредственно указывает на нахождение артефакта, – ответила я.
– Я так понимаю, что ты знаешь, где это? Да? Ты говорила, что держала в руках и пыталась уничтожить вторую часть артефакта. Значит, ты и в сам тайник залезала? – стал допытываться он.
Я замолчала, кусая губу. Я не хотела его во все это втягивать, но у меня не получалось. Смерть шла за нами по пятам. И кто знает, кто будет следующей жертвой? А вдруг это Брендан, которого мы в это уже втянули по самые уши? Или сам Роланд, который уж тем более увяз по самую макушку? И не буду ли я себя потом корить, что вовремя не рассказала про тайник в его собственном замке? Может правильнее будет все рассказать? Ну, почти все?
– Лика? Это мое дело. Я Маркграф на этих землях. Я не только хозяин, но еще закон и порядок. А на моих землях гибнут люди и еще неизвестно сколько погибнет. А если он или они нас опередят и найдут его раньше? Ты уверена, что они нас не опережают в поисках? И что будет тогда?
Какие же правильные вопросы он задавал. Я встала и отошла от стола, повернувшись к ним спиной. Он прав. Если кому и рассказывать, то именно ему.
– Под замком есть потайной лаз. Из донжона он ведет за пределы замка, в случае осады через него можно выбраться и спастись, – начала я, не оборачиваясь рассказывать.
Так было проще. Когда я смотрела на них, мне казалось, что каждым словом я подписываю им смертный приговор.
– В тексте помимо «in fundo arcis» есть и другие указания. А именно середина прохода, открой второй проход и берегись ловушки. Пятого указания там нет, потому что пятую надпись не видели ни мы, ни твой покойный библиотекарь. Но там уже просто дополнительное указание. Основное понятно. В центре этого коридора есть ответвление с ловушками и смертельной западней.
– Ты там была?
– Да.
– Когда приходила в тот раз?
– Да. Ты отвлекся на приезд жены, а я успела туда сходить.
– А открыть не смогла?
– Нет. Я не знаю последовательность и сами слова. А слов там много, их не угадать. Те что я использовала в замке Меро… не важно. Символы с парного артефакта не подошли.
– А ловушки?
– Их строил один и тот же мастер. Я справилась. Я столько раз их обходила в… том, другом замке, что уже выучила наизусть.
– Что бы ты сделала, если бы открыла замок?