Тень могущества
Шрифт:
— Старые пушки, очень старые, — авторитетно заявил я, отбросив дробовик и пистолет-пулемёт второго в сторону после недолгого изучения. — Хорошие модели — ещё тех времён, когда безопасность ещё не была общественным делом.
— Короче, Джек. У меня от этого места волосы дыбом стоят. У тебя, кстати, тоже.
Я провёл рукой по волосам, ощутив под пальцами вздыбленную и потрескивающую корону. Со стороны мы наверняка смотрелись очень потешно, вот только смеяться не хотелось.
Совсем.
— Это
— Ясно. В другом кармане плаща были патроны россыпью. Если уцелели — переснарядишь магазин?…
«А куда я денусь?» — хотел было сыронизировать я, но воздержался. Не знаю, нервничают ли электронные симуляции личности, но проверять мне это не хотелось.
Я скрестил ноги по-турецки и аккуратно принялся вкладывать патроны в магазин.
Один.
Второй.
Третий.
Четвёртый.
Этот тип был явно другой породы, чем первая пятёрка. Двигался легко и мягко, как кошка, а в руках держал старый-старый интеллектуальник «Армагеддон», самозарядную винтовку войскового снайпера.
Я наблюдал за происходящим как в замедленной съёмке.
Пятый.
Я по инерции загоняю в магазин последний патрон.
Тип замечает нас и начинает разворачиваться, вскидывая винтовку к плечу.
Линда открывает огонь из «игольника», но первая очередь лишь выбивает асфальтовую крошку под ногами владельца «Армагеддона».
Раз — и я присоединяю магазин к горловине патронника.
Два — голова противника обзаводится новым отверстием посреди лба.
Три — Линда корректирует прицел, и грудь уже убитого кем-то стрелка с «Армагеддоном» расцветает россыпью мелких точек, быстро сливающихся в одно красное пятно. Overkill, сверхуничтожение.
Четыре — практически одним движением я передёргиваю затвор и перевожу рычажок предохранителя в положение «одиночные».
Оружие Линды издаёт требовательный гудок, означающий, что магазин пуст.
Пять — метрах в тридцати за спиной убитого взрывается микрометеорит, выпущенный из уже знакомой мне снайперки.
Шесть — напарник снайпера с кургузым МП-11 вылетает из-за туманной стены эффектора поля, а на кончике ствола уже пляшет огненный цветок.
Несколько пуль с характерным чавканьем влепляются в тело Линды, а затем полёт автоматчика натыкается на мою пулю.
— Попал, — констатирую я, и укатываюсь с линии снайперского огня в боковую аллейку.
Линда без особой грации прыгает за мной.
— Я на секунду подумала, что живая, — сказала Линда, когда мы оказались хоть под каким-то прикрытием.
В боковых аллейках снайпер нас видеть не мог. Впрочем, пока снайпер,
— Поэтому и промахнулась? — спросил я, дозаряжая магазин.
Опасное место эти электрические джунгли! Того и гляди кто-нибудь выскочит.
— Сильные помехи, Джек — от антенн. Камеры не дают чёткой картинки.
— Главное — ты справляешься, — сказал я, проверяя, не содержит ли каких-нибудь сюрпризов свэггеровский кольт.
— И выбрось ты, наконец, эту железяку! — не выдержал я, ткнув в издающий требовательные гудки с равномерностью метронома игольник.
Линда отбросила пистолет в сторону, и я вручил ей автомат.
— Похоже, у нас появился союзник, — поделился я результатом своих умозаключений. — Работает на команду Ван Даглера, а это значит, что в нашем забеге мы пока лидируем. Судя по всему, полковник использует нас как трал, прокладывающий ему дорогу.
— У тебя же на него зуб, — в голосе Линды прозвучала ирония. — Быть может, мы идём не в ту сторону?
Я хмыкнул.
— Как раз наоборот — если мы попробуем повернуть, снайпер займётся нами. Впрочем, я не поверну.
— Так хочется предотвратить взрыв на ПБЗ?
Я пожал плечами.
— Мне хочется арестовать Ильвинского. Лучше даже после взрыва — тогда Ван Даглер точно сгорит на стуле.
Линда мои слова никак не прокомментировала.
И мы двинулись к статуе Благоденствия.
На всякий случай — зигзагом.
На вершину статуи Благоденствия я и Линда добрались старинным русским способом — пешком по лестницам опоясывающих статую лесов.
Можно было, конечно, воспользоваться и лифтовой клетью, но я резонно рассудил, что уж рядом с лифтом нас точно будет ожидать засада — либо вверху, либо внизу.
Я бы на месте Ильвинского поступил бы ещё проще, попросту взорвав лифт, но мне казалось, что как раз Шагга так поступать не будет. Человек, вызвавший ионный щит из небытия намеревался отправит его обратно — и, судя по всему, был не против зрителей на своих похоронах.
А я не очень рвался ему мешать… на что, судя по всему, Шагга и рассчитывал — когда мы беседовали с ним в баре.
Когда я, выставив перед собой кольт, пересчитал последние ступеньки, отделявшие меня от вершины, я опешил.
Сказать по правде, я ожидал, что резервный центр управления ПБЗ будет выглядеть более… обихожено, что ли.
Я же оказался в руинах.
В окружающей меня ночи немилосердно дул ветер, заставляя плащ хлопать, как сорвавшийся с рифов в шторм парус.
Впрочем, того, что нас услышат можно было не опасаться — свист в ушах стоял такой, что даже турбинам реактивного лайнера пришлось бы постараться, чтобы его перемочь.