Тень могущества
Шрифт:
Налётчиков было шестеро, но в относительном сознании пребывала лишь половина. Прочие — нарк с обрезом, ещё один, перетянувший бицепс ажуром от «Вандебра» и забывший вытащить из вены шприц больше походили на предметы обстановки. Последний, с нахлобученным на голову шлемом виртуальника, восседал на прилавке и, судя по недвусмысленным телодвижениям, пребывал в одном из виртуальных борделей.
Трое других — в чёрной, украшенной полицейскими значками-трофеями коже, нервно водили по сторонам разнокалиберными стволами и, похоже, начинали бояться сами.
Эйлин знала, что это будет ещё хуже. Свой собственный страх
— Чё за хмырь? — недоумённо спросил один из вампиров, глядя в окно. — Кокнуть его?
Эйлин скосила глаза, пытаясь понять, о чём говорят бандиты. Вдоль витрины брёл какой-то панк в грязно-сером плаще. На отвороте у него сверкал полицейский значок, однако парня отчётливо шатало.
— Псих какой-то, — сказал второй — Может, дури обожрался?
Другой конец Галактики оказался неожиданно близко. Утруждать себя открыванием двери мне не захотелось, и я с размаху вошёл в витрину, окутавшись ворохом осколков, медленно, словно снежинки неведомой стеклянной зимы опускавшимися вниз.
Я — громовержец, и пришёл карать.
Рядом с виском неспешно, насвистывая вальс, проплыла пуля.
Где-то далеко внизу, у самой земли, мелькнула чёрная тень с длинноствольным револьвером, и я пригвоздил порождение ада тремя молниями, таящимися в моей левой руке.
А затем земля рванулась мне под ноги в сумасшедшем пике.
Какой-то верзила у дальней стены держал коротко опиленный ствол у самого носа белокурой девушки. Она медленно приподняла связанные руки, и прямо над её головой расцвёл сноп огня. Я всадил в спину верзилы ещё три пули и крутнулся, заставив полы плаща взметнуться вверх комком ложной цели, сам падая вперёд и вниз.
Пистолет в моей руке взорвался огнём.
Описать огненный танец невозможно. Сознание в этом не участвует. Ты крутишься волчком, спасаясь от пуль, заставляя врага дырявить не тебя, а плащ, по которому противник, приняв несчастный кусок ткани за личного врага, садит пулю за пулей. Пистолет в деснице плюет огнём — нет времени целиться и дуло наводится по выбоинам на стенах и фонтанчикам выплеснувшейся крови — потому что человек против тебя может носить бронежилет, да и нельзя, невозможно остановить, придержать жмущий на курок палец — пауза в стрельбе подобна смерти.
Смертью она обычно и заканчивается.
Увесистое тело 38-го летит в лицо, удивлённые глаза ещё одного парня, бомбой взрываясь у него в зубах. Поворот — и целящийся в спину человек падает, получив несколько пуль в грудь, оборот закончен — и оставшийся без зубов принимает свою порцию свинца в пах — потому что с пола вставать неудобно, а его пули только что свистнули над тобой, швырнув в кровь дополнительные вёдра адреналина.
Ещё один, лежащий у прилавка, не опасен, он в отключке, но гарантий того, что это не притворство — никаких, и мои пули дырявят его корпус, отбрасывая в небытиё. Сидящий на прилавке парень швыряет в сторону пластик виртуального шлема, поднимая в воздух тяжёлое, неподъёмное тело пистолета.
Ствол неспешно плывёт вверх, а моё сознание улавливает пустые щелчки бойка, жадно
Предательство! Бога грома и огня оставили без молний!
Я иду-бегу к возносящему пистолет человеку, но до него далеко, несколько вселенных, и шаги по миллиону световых лет в сравнении с этим расстоянием кажутся жалкими и смешными.
Мимо неведомым астероидом, заблудившимся в пространстве, плывёт револьвер, сопровождаемый диким окриком «Держи!». Я не знаю, что нужно держать — астероид, эта маленькая смертоносная планета, сама ложится в мою ладонь.
Я вновь спотыкаюсь о собственный носок и падаю-плыву-лечу вперёд, извергая молнии своей десницей. Рядом летит чья-то пуля, и я, лениво удивившись, поворотом корпуса пропускаю смертоносную огнехвостую комету мимо своей груди. Удивление оправданно — стрелявший в меня сломанной игрушкой лежит на прилавке, будто его с размаху ударили в грудь молотом. Но оружие не удержать — и голова человека взрывается, не в силах выдержать снопа молний, всё ещё живущих в моей руке.
Моё падение завершается и действительность что было сил бьёт меня по зубам.
Целовать его было тем же самым, что и целовать манекен, но Эйлин не обращала на это никакого внимания. Физическая близость, доказательство того, что она есть несмотря и вопреки всему случившемуся, была сейчас ей необходима, и она хваталась за полицейского, как тонущий вцепляется в спасательный круг.
Наконец она сумела оторваться от стрелка, чуть подрагивающими пальцами заряжавшего пистолет. Слова хлынули потоком, Эйлин молола чепуху, не думая о смысле, лишь чувствуя огромное облегчение и ощущение безопасности — такой зримой, наглядной; пытаясь разрушить тот барьер судорожного, панического молчания, который отделил её от остального мира на несколько последних часов.
Неожиданно она осеклась, поймав взгляд полицейского — пустой, потерянный; магазинчик уже наполнили крепкие парни из спецотряда, походившие в своих доспехах на инопланетных захватчиков.
— Мисс, с вами всё в порядке? — один из полицейских в белоснежных латах с синей «снежинкой» медицинской службы подбежал к ним.
Эйлин только кивнула, чувствуя, как чьи-то руки помогают ей встать и влекут к разбитой витрине. Кошмар и впрямь завершался. Она бросила взгляд через плечо, и неожиданно ощутила холодок страха. Уничтоживший шесть единиц живой силы противника — она сама не поняла, с чего это вдруг ей пришла в голову военная терминология — человек по-прежнему заряжал пистолет… запихивая всё тот же патрон в переполненную обойму. Патрон падал ему на колени, человек механически подбирал его и пытался вставить в магазин снова. Судя по всему, её спаситель был не в себе. И ещё — мимо него то и дело проходили люди, старательно делавшие вид, что его здесь нет.
Эйлин куталась в термоодеяло, сидя на пилоне двигателя полицейской машины. Двигатель работал на холостом режиме, отапливая окружающую атмосферу как промышленная домна и приближая тепловую смерть одной отдельно взятой планеты. Город, конечно, закрыт теплоулавливающим куполом, но кто его знает, насколько могут быть эффективны все эти новые технологии. Недаром все таблоиды то и дело печатают сенсации о том, что эти технологии принадлежат пришельцам — не то с Альдебарана, не то с Фомальгаута.