Тень Нерона
Шрифт:
– У парня тяжелое ранение, – сказал Марк.
– Вижу! Или ты что думаешь, я слепой? – отозвался лейтенант. – Платформу сюда!
Двое, что пришли с офицером, уже подогнали платформу с компенсаторами и грузили на нее раненых. Марк кинулся помогать. Заметят они или нет, что на нем вовсе не форменные брюки? Впрочем, после ползания по залитому кровью полу его штаны никто бы не смог назвать белоснежными.
Трое, ушедшие проверять коридор, вернулись.
– Мы заварили дверь с той стороны, – доложил Гарри. – Теперь ни одна сволочь не прорвется к доку.
– С этой стороны тоже заваривай! – приказал лейтенант. – Ты и Гвидо. Остальные – за
– Как они прорвались сюда, к нам? – недоумение Марка было искренним.
– Через грузовой лифт. Наружная шахта – как сфинктер, каждая сволочь норовит туда что-нибудь вставить. Ничего, мы этот путь теперь перекрыли. Пятый и четвертый уровни уже очищены.
Неры забрали с собой всех живых и погрузили в просторную кабину лифта.
Марк заметил на указателе девять уровней. Они были сейчас на третьем и спускались на второй. Лейтенант сказал, что пятый уровень очищен от колесничих. А выше? Неужели четыре уровня уже захвачены?
“Или уничтожены”, – подсказал голос предков.
Атакующие прорвались даже на третий. Но их, судя по всему, отбросили. Хотя кто-то из нападавших еще может скрываться в переходах станции.
“А на Островах Блаженных не знают об этой войне”, – мелькнула мысль.
Марку ничего не оставалось, как идти вместе с нерами.
Лифт дернулся и пополз вниз. Итак, космическая станция неров. Какая их трех? “Сенека”? “Тразея Пет”? Или “Поппея”? Всем планетам Звездного экспресса известна всеядность неронейцев. Их девиз звучит примерно так: в истории нет ни правых, ни виноватых, все прошлое – было. И это единственная его характеристика. Тразея Пет точно так же достоин памяти, как и его убийца Нерон. Перед историей все равны. Но зачем в этом случае ее реконструировать? Если ты называешь свою планету в честь монстра, разве тень Нерона не накрывает твою душу? Со временем ты начинаешь считать Нерона отличным парнем, которого историки вроде Корнелия Тацита незаслуженно оболгали.
Лифт дернулся и остановился. Двери разошлись. Голубой свет. На полу – красный крест. Медицинский блок. Один из солдат выкатил платформу с ранеными. Вновь прибывших встретили двое в зеленых комбинезонах и масках. Один солдат остался с офицером, Марк хотел идти вслед за носилками, но лейтенант его остановил.
– Сержант, ты не ранен?
– Нет.
– Тогда за мной! – приказал офицер и указал на боковой коридор.
Мерд! Я что, буду сражаться за неров? Против колесничих? Почему бы и нет? Если с колесничими – с превеликим удовольствием. Во всяком случае – это пока единственный способ спасти свою шкуру. Причин не стрелять во врагов у бывшего раба колесничих просто не могло быть.
Глядя в спину идущего перед ним офицера, Марк пытался отыскать в памяти предков какой-нибудь подходящий эпизод. Как говорится, пример для подражания. Что-то непременно должно быть. Хотя бы штурм пятнадцатой базы на Петре. Там был его дед. Особенно блестящих подвигов дедушка не совершил, но вел себя вполне достойно. Ну что ж, не уроним в грязь память предков. Достаточно, что он успел оставить сомнительное пятно на своей памяти, ударившись в панику несколько минут назад.
– Стоп! – приказал лейтенант.
Сержант открыл дверь, и они очутились в небольшой кладовой.
– Идем на шестой уровень. В док. Там возможна разгерметизация, – сообщил лейтенант. – Берите скафандры с бронированной кирасой и гермошлемами, регенерация воздуха внутри скафандра позволит вам пробыть в этих доспехах сутки. Так что не берите запас кислорода – сегодня одному
Коробки, пакеты, закрепленные в ячейках. Вин выхватывал одну нужную коробку за другой. Содержимое вываливалось на пол. Упаковки пищевых таблеток. Лекарства. Жидкие ткани. Фильтры. Кладовка была забита ширпотребом. Сержант принялся раскидывать упаковки. Марк тоже стал рыться в барахле. Нашел коробку с бельем для скафандра, стал переодеваться.
– Слушай, а где ты был, когда швырнули выжигатель? – спросил Вин.
– Нырнул в контрольную камеру.
– Везучий.
– Точняк. – Это слово, кажется, единственное из современного жаргона неронейцев знал Марк.
– Держи! – Лейтенант швырнул ему скафандр.
Корвин проверил в ранце систему питания, залез в скафандр, сложил а нагрудные карманы запасные батареи, ключ, мощный молекулярный резак. Кобуру с бластером повесил на пояс. Гермошлем был немного велик, трубочка подачи воды уперлась не в рот, а в нос, пришлось изогнуть ее так, чтобы ткнулась в губы.
– За мной! – приказал Вин.
Они вновь двинулись по коридору. Марк шагал последним.
“Если бы мы воевали с Лацием, я бы должен был сейчас убить этих двоих, – подумал Корвин. И мысленно добавил: – Все-таки мне иногда везет”.
Если, конечно, можно назвать везением его внезапный перенос с курорта в самую гущу военных действий, и вместо купания в теплом океане – ползанье по окровавленному полу в коридоре. Но он был жив и даже не ранен. И – возможно – на пороге отгадки очередной тайны. Марк поймал себя на том, что начал коллекционировать свои дела, как будто составлял отчет для высшей инстанции и торопился показать себя в самом выгодном свете. Впрочем, сегодня он один раз облажался. Усомнился в собственных силах. А если проще – струсил.
Они миновали еще два шлюза, снова поднялись на лифте, прошли до конца полукруглого коридора, за которым был еще один шлюз. И, наконец, очутились у огромных дверей.
Наискось обе створки пересекали оранжевые молнии.
“Давление в доке в норме”, – светилась надпись.
Здесь ключ-скороход не подходил. Лейтенант вытер грязную ладонь о скафандр и приложил к экрану. Створки открылись. Марк и его спутники вышли на узкую галерею. Под магнитными подошвами скафандров загрохотал металл. Они очутились в огромном помещении. Марк заметил открытую галерею с леерным ограждением уровнем выше, чем тот, на котором они сейчас действовали. В том месте, где галерея расширялась, из бронеплит наскоро был сооружен дот. Лейтенант поманил за собой Корвина, вдвоем они забрались внутрь примитивного укрепления.
На полу, скрючившись, сидел какой-то парень в заляпанном бурым скафандре. Пожалуй, в герметичности этого барахла стоило усомниться. Стекло гермошлема было поднято. На чумазой мордочке с курносым носом сверкали белоснежные зубы. Парень запихивал запасные батареи в свой тяжелый бластер.
– А, подкрепление! – парень махнул рукой. Запястье было обмотано бурой тряпкой. Поверх тряпки нацеплен комбраслет. Да, скафандр точно не герметичный. К тому же, похоже, что парень сменил неудобные перчатки скафандра на тонкие теплоизолирующие для “земных” пространств. Работают ли у него специальные манжеты на запястьях? Или этому типу на все плевать, и он вообразил себя неуязвимым анималом? – Как вам удалось отыскать еще один кусок пушечного мяса? Где вы его нашли, лейтенант Вин? На кухне?