Тень нестабильности
Шрифт:
Она вообще была счастлива хоть когда-нибудь? Когда-нибудь жила так, как сама того хотела, а не так, как должна была? Работа - вот единственный смысл ее существования. Бесконечная череда заданий, постоянная грызня внутри Управления... и собственное стремление быть лучшей из лучших. Сначала - чтобы доказать свое право находиться на "неженской" службе, а потом - чтобы ни в коем случае не оступиться. Ибо падать пришлось бы слишком высоко, больно и унизительно.
Она ведь действительно любила эту жизнь: опьяняющее чувство принадлежности к великой системе, коей является
...и в то же время - полное отсутствие выбора. Наивное желание маленькой девочки -выделиться из числа сверстниц и заслужить одобрение отца - предопределило судьбу взрослой женщины. Начав обучение, она уже не могла остановиться на достигнутом. Да и не позволили бы ей это сделать: отец всегда придавал большое значение своему наследию - частью которого она являлась.
Еще совсем недавно Исанн все устраивало. Но сейчас...
За спиной послышались тяжелые шаги. Крепкие руки обхватили девушку за плечи, сжимая их почти до боли.
– Ты совсем глупая?
– осуждающе прошептал Сельвин, прижимая ее к себе.
– Стоишь на холоде почти голая. Простудиться решила?
...но сейчас у нее есть этот дикарь. И как без него жить дальше, Исанн уже не представляла.
– Ты прав, Райт. Я совсем глупая, - она обезоруживающе улыбнулась, оборачиваясь к нему.
– Я думала, ты спишь.
"Скажи мне кто раньше, что все так обернется, я бы долго смеялась".
– Спал. А потом понял, что рядом кое-кого не хватает, - он усмехнулся и потянул ее за собой.
– Пойдем. Буду тебя горячим чаем отпаивать, дурочка.
С готовностью кивнув, девушка последовала за ним. Сельвин так и не разжал объятий, а Исанн не собиралась отстраняться.
Все правильно. Звания не помогут ей в трудную минуту, а ордена и медали не согреют ночью. Променять на них единственного человека, которому она по-настоящему дорога... какой же невообразимой глупостью это теперь казалось.
Бросив взгляд на изможденное лицо Сельвина, девушка нахмурилась:
"Но прежде я должна спасти его от самого себя. Уничтожить то, что между нами стоит... в том числе и его собственные убеждения".
С помощью гипноза и комбинации наркотиков можно заставить солдата забыть о пережитом плену. Приложив чуть больше усилий, можно заставить его добровольно застрелить товарища и лучшего друга - привив, скажем, воспоминания о страшном предательстве и воздействуя на некоторые эмоциональные центры. Блокирование участков памяти, вживление чужеродной информации на подсознательном уровне - старые игрушки Разведки, хотя весь их потенциал еще только предстоит раскрыть.
Исанн нужно лишь освежить свои познания в этом вопросе и посмотреть, что можно сделать в полевых условиях. Быть может, она сумеет заставить благородного принца забыть о придуманном долге перед его жалкой родиной.
* * *
Казалось, Сельвин только сомкнул глаза - и проснулся, разбуженный первыми лучами рассвета.
"Пора ехать".
Принц быстрым, слитным движением поднялся с постели. Тело протестующе ныло, а в ушах стоял противный звон, но он давно уже отвык давать себе хоть какие-то поблажки. Совет был назначен на семь часов утра, так что тянуть с отбытием не следовало.
Привести себя в порядок после сна, немного размять мышцы и одеться - на все это ушло не больше пяти минут.
Со стороны кровати послышался тихий шорох: Сиена беспокойно заворочалась, кутаясь в одеяло, и потянулась к пустующему месту рядом с собой. Длинные ногти слегка царапнули еще теплую подушку.
Сердце кольнуло - остро и мучительно-сладостно. Сельвин подошел ближе и ласково провел ладонью по щеке девушки; отбросил назад упавшие на лицо пряди - угольно-черные на алебастровой коже.
Его женщина. Его любимая. Единственная простая, человеческая радость в его жизни.
– Я вернусь к тебе. Обязательно вернусь, - прошептал он, целуя ее в лоб - легко, чтобы не разбудить.
Слова прозвучали с горечью, удивившей его самого. Словно прощание.
Он мог не вернуться. У него было чертовски много шансов никогда больше не увидеть ее.
Но он вернется. Потому что иначе и быть не может.
Сельвин развернулся и вышел из комнаты, ни разу не оглянувшись назад.
* * *
Уверенный, властный голос Сельвина Вельна раздражал. Отвлекал от собственных размышлений, приковывая внимание Ридена к ничего не значащим для него словам.
Ему не было никакого дела до атаки на губернаторский дворец, которую повстанцы планировали на следующий день. Куда больше его занимали последствия...
...хотя план и впрямь был не так уж и плох. Завтра на площади перед дворцом планировалась ярмарка в честь какого-то местного праздника - подачка аборигенам и, наверное, самое неуместное во время гражданской войны мероприятие. Повстанцы, раздобыв по своим каналам необходимые разрешения, вроде как намеревались пригнать три грузовика - якобы со всяческой сельхозпродукцией. На деле же один из них будет доверху набит взрывчаткой, а два других - вооруженными до зубов террористами. Вельн еще упоминал что-то о диверсантах, замаскированных под простых гуляк, о своих людях внутри дворца, о снайперах, которые будут расставлены на нужных позициях...
Риден поморщился. В голове будто тикали часы - назойливо так тикали, крайне раздражающе. Отсчитывали время, которое ему осталось жить.
А значит, к хаттам детальную проработку побега. Сойдут и те наброски, что у него имелись.
– Также мы организуем ложную атаку на космопорт - с опережением в полчаса. Это отвлечет имперцев на какое-то время, - продолжал вещать принц, обводя присутствующих тяжелым взглядом.
– По всему городу будут спровоцированы массовые протесты; особенное внимание планируется уделить митингу у мэрии и забастовке рабочих на оборонном заводе. Само собой, большинство протестующих будет вооружено.