Тень рыцаря
Шрифт:
– Не смешите меня, – сказал Джиллард, пытаясь поднять Томмера. – Вы и сэр Одиар едва стоите на ногах. – Он повернулся ко мне. – Ты сказал, что собираешься положить конец этому заговору, остановить убийства и так далее. Возьми с собой остальных, найди заговорщиков и убей.
И тут я увидел небольшой темно-синий мешочек размером с кулачок ребенка. Вытащил из-за пазухи нож и осторожно открыл вверх мешочка. Он был на четверть полон темно-синего порошка. Святые угодники, сколько же у них было в начале? Неужели они всё применили к Томмеру?
– Мальчику
– Шивалль! – воскликнул герцог. – Найди моего лекаря! Найди Фиренси, тотчас же!
Когда толстяк потащился к проходу, Уф прокричал ему вслед:
– Постарайся не потеряться, а?
Герцог Джиллард посмотрел на нас.
– Сэр Истан, сэр Джайрн, то есть Пэррик, как бы тебя, черт побери, ни звали, вы останетесь здесь, чтобы вместе со мной защищать моего сына. Все остальные, идите и отыщите убийц, прежде чем они сбегут.
– Пошли, – сказал я Валиане.
Она хотела встать, но Томмер схватил ее за руку и заплакал:
– Сестра, останься. Пожалуйста… Мне страшно. – Веки его снова затрепетали.
– Она тебе не сестра, – мягко сказал Джиллард, хотя в голосе его слышались нотки гнева. – Она не моя дочь, просто…
Мне захотелось на месте избить его до полусмерти за то, с какой легкостью он отрекся от девушки, которую на протяжении восемнадцати лет считал своей дочерью, но, к ее чести, Валиана думала лишь о Томмере.
– Он несколько дней находился рядом со злыми, опасными людьми, ваша светлость, – тихо сказала она. – Если мое присутствие его утешает, то…
– Хорошо, черт вас всех побери. А теперь идите, схватите этих проклятых дашини!
Мы вышли в зал.
– Три прохода, – показал я.
Не сказав ни слова, Кест побежал в один, Дариана – во второй, я пошел в третий, но не успел сделать и двадцати шагов, как услышал, что за мной спешит Уф.
– Я иду, – тяжело дышал он. – Я иду. Чертова лошадь не лучше меня. Но быстрее.
Мы дошли до конца коридора, я посмотрел на землю в поисках свежих следов, но ничего нового не заметил.
– Как ты думаешь, куда они пошли? – спросил я у Уфа.
Он показал на проход справа.
– Назад к лестнице. Потом на первый этаж и во дворец. Тут один путь.
– Не может такого быть, – возразил я. – Две дюжины рыцарей ждут на верху лестницы. Никакой убийца не пройдет этим путем. Должен быть другой выход.
Уф покачал головой.
– Нет другого. Одна дверь – черная.
– Послушай. Сэр Тужан только что сказал, что убийцы говорили о другом выходе, по которому можно войти в подземелье и выйти из него.
Уф резко ответил:
– Ты ничего не знаешь, чертов крутой плащеносец. Я иногда тут бывал, а? Никогда не знаешь, вдруг бы герцог разозлился или эта стерва Патриана меня сюда отправила, а? Я везде смотрел. Я везде ходил. Осматривал камеры. Чертовы рыцари ни хрена не знают. Я знаю. Один выход отсюда. Черная дверь.
Бывший палач смотрел с вызовом, ожидая, что я начну спорить; его черные маленькие глазки
– Святой Загев, Вызывающий слезы песней… – Я повернулся и увидел в тусклом свете коридора, как две фигуры поднялись с пола в камере. Один из них протянул руку к синему мешочку с порошком дашини.
Молча выругавшись, я бросился бежать по коридору – Уф, пытаясь догнать меня, спрашивал:
– Что? Что??
Томмер не заставлял рыцарей приводить его в подземелье, – сказал я, проклиная себя за то, что оказался таким болваном. – Это Тужан и остальные двое насильно притащили его сюда.
Глава тридцать третья
Похитители
Мы добежали до камеры за несколько секунд, но за это время успели проиграть битву. Сэр Истан умирал, лежа у железных ворот, кровь полилась у него из горла, когда он попытался встать в последний раз. В коридоре Пэррик на полу боролся с рыцарем, который прежде лежал рядом с Томмером. Рыцарь колотил кулаком по рукояти кинжала, который торчал у Пэррика между ребер – наверное, ему удалось обнаружить зазор между защитными пластинами плаща, – жуткий крик, от которого стыла кровь в жилах, эхом заметался по камере. Рыцарь поднялся, вытащил кинжал и вонзил его Пэррику в лицо. Уф подбежал к рыцарю, схватил его за длинные каштановые волосы и швырнул в мою сторону. Я ударил противника рапирой в правое плечо, затем в левое: хотел, чтобы он еще пожил немного и успел рассказать, кто приказал устроить нападение. Пусть помучается.
Послышался лязг – я оглянулся и увидел, как сэр Тужан закрывает дверь в камеру. Он заперся с Валианой, Джиллардом и Томмером; сквозь вертикальные прорези в двери я увидел, что он оборачивает тряпицей лицо, оставив открытыми лишь глаза. Мальчик все еще лежал на полу и не двигался. Валиана с Джиллардом сидели скрючившись в разных углах, стеная от ужаса.
Пэррик схватил меня за ногу, чтобы привлечь внимание.
– Пыль, – прошептал он. – Когда ты ушел, Тужан бросил в нас горсть пыли. Это… Святые угодники, Фалькио, это намного хуже, чем я думал…
Я понимал, что он имеет в виду: никогда не забуду пыль дашини и то, что она сотворила с моим разумом…
Я огляделся, не найдется ли другого способа пробраться в камеру, но черная железная дверь с тремя узкими, в два пальца шириной, вертикальными прорезями была единственным входом. Даже если бы я метнул нож через узкое отверстие, то вряд ли смог бы попасть в Тужана, и уж тем более не хотел рисковать, случайно ранив кого-то другого. Тужан тоже не рисковал: он бросился к пленникам, схватил Томмера и прикрылся им, как щитом.