Тень в зеркале
Шрифт:
А Карана продолжала возбуждать образы в его дремавшем сознании. Вот они вместе стоят перед мостом, ведущим в Шазмак. Вот получают разрешение остаться в городе. Все это Лиан вновь пережил во сне, полностью поверив в то, что, отправляясь за Зеркалом, Карана не имела ни малейшего представления, куда и зачем она идет, а отдавая его в чужие руки, не знала, что это за вещь, и в то, что сейчас она не испытывает ничего, кроме стыда и страха.
Карана сделала свое дело. Теперь будь что будет! Ничего лучше придумать она не смогла! Лиана посетили новые сны, а Карана позволила его образу сжаться до размеров булавочной головки и упрятала его куда-то далеко на задворки своего
На следующее утро Лиан, пробудившись от необычно крепкого сна, понял, что так ничего дельного и не придумал, сварил кофе, положил на поднос кусок сладкого пирога и постучал в дверь к Каране. Ответа не последовало. Дверь была заперта. Это что-то новенькое! Лиан поставил поднос на стол в своей комнате, взял дневник и начал перечислять на чистой странице все возможные действия в данной ситуации, потому что с пером в руке ему всегда лучше думалось. Внезапно во входную дверь кто-то громко постучал. Лиан отставил чашку с кофе и пошел открывать. На пороге он увидел высокого крепкого мужчину с черными волнистыми волосами, окладистой черной бородой и типичным для аркима хмурым лицом. Он был одет с головы до ног во все серое.
— Мое имя Тензор, — сказал он. — Я вернулся с востока на заседание Аркимского Совета. А ты — Лиан, мастер-летописец из Чантхеда?
Вид Тензора вызвал у Лиана вполне понятную робость, язык ему почти не повиновался, но он все-таки умудрился подтвердить предположение относительно своей личности.
— Я хочу, чтобы ты выступил на суде над Караной из Баннадора. Она обвиняется в измене. Ты согласен?
Лиан поперхнулся, у него подкосились ноги.
— Согласен, — пробормотал он, цепляясь за дверную ручку, чтобы не упасть.
— Вот и хорошо. По результатам суда тебе тоже может быть предъявлено обвинение… Карана у себя?
Лиан кивнул. Язык его больше не слушался.
— Я могу войти?
Лиан понимал, что этот вопрос задан лишь из приличия, и ему почему-то ужасно захотелось плюнуть Тензору на начищенный до блеска сапог. Но вместо этого он посторонился.
В сопровождении Эмманта и еще пятерых аркимов Тензор широкими шагами пересек комнату. Бледный как смерть Раэль постучался к Каране. Ответа не последовало. Он постучался еще раз и взялся за ручку, но дверь не поддалась.
— Нам придется выломать дверь, — сказал Лиану Тензор.
— Ломайте, — едва слышно прошептал тот.
Дверь выломали и положили в сторонке. Карану нашли там, где она ночью лишилась чувств. Лиан подбежал к девушке. В этот момент она подняла голову и осмотрелась. При виде Тензора она нахмурилась, но тут же снова опустилась без сил на пол.
Тензор наклонился над ней и осторожно погладил по лбу, откинув с него рыжие кудри.
— Ах, Карана, Карана! Что же ты наделала?! — проговорил он печальным голосом. — Ведь ты была нашей надеждой и отрадой! Не думал я, что доживу до этого дня!
— Зачем ты рассказал обо мне Эмманту?! — гневно прохрипела Карана. — Как ты мог так со мной поступить?!
Лицо Тензора будто окаменело, и на мгновение он опустил глаза.
— Мне нелегко далось это решение, — сказал он, — но по-другому было нельзя.
Он еще несколько мгновений посидел рядом с
— Карана Элинора Мелузельда Ферн из Готрима. Я приказываю тебе выступить перед судом Аркимского Совета и попытаться опровергнуть предъявленное тебе обвинение в том, что ты не оправдала доверия аркимов и предала их великую цель, похитив в Фиц Горго у Иггура принадлежавшую некогда аркимам, потерянную и давно разыскиваемую ими драгоценность, Арканское Зеркало, каковое ты и намеревалась отнести Мендарку, Магистру Великого Совета Игадора. Будешь ли ты защищать себя и честь своего рода?
Карана очень удивилась.
— Мендарку? — прошептала она. — При чем тут Мендарк?
— А при том, что тебя сопровождает человек Мендарка. Карана не нашлась, что ответить.
— Так ты будешь защищать честь своего рода?
— Буду, — еле слышно прошептала Карана.
— Тогда пойдем! — резко сказал Тензор. — В мире зреют большие перемены. У нас мало времени.
Он дал знак двоим аркимам, которые взяли Карану под руки и медленно повели к двери. Не успевшая даже обуться, девушка с трудом волочила ноги, ее рука в гипсе напоминала сломанное птичье крыло. За ней шел Раэль с посеревшим лицом. Потом — Лиан, который так переживал за Карану, что у него свело судорогой желудок: еще немного — и его вытошнило бы и он осрамился бы на глазах у собравшихся. За ними медленно последовали все остальные аркимы, кроме Эмманта, который задержался в комнате, потому что его зоркие глаза заметили что-то сверкавшее на полу у окна. Он наклонился, подобрал с пола амулет на цепочке, сунул его в карман и выскочил вон.
Несмотря на спешку, о которой говорил Тензор, суд начался только в середине дня. Он проходил в круглом зале с высоким куполом. На стенах были изображены виды Аркана: железные башни на горных отрогах, выглядевшие так, будто они были сделаны изо льда, горы, покрытые желто-зеленым и красным снегом, заросли спутанной и изломанной виноградной лозы с черными листьями. Купол должен был напоминать зеленоватое небо далекой родины аркимов, на котором взошла оранжевая луна. Зал тускло освещался подвешенными под сводом желтыми шарами.
Лиан вошел в зал через заднюю дверь. Пол спускался вперед уступами, сиденья были только на самых нижних из них. Напротив мест для зрителей находился невысокий помост, на котором полукругом стояло несколько железных стульев аркимской работы с витыми спинками. Немного в стороне от образованного стульями полукруга Лиан увидел каменный пьедестал, окруженный винтовой лестницей из черного металла, насчитывающей двадцать ступенек. Пьедестал венчала площадка из металлического кружева, огороженная перилами из мрамора с красными прожилками. На этой площадке, цепляясь за перила, чтобы не упасть, стояла Карана. Снизу она выглядела очень маленькой, несчастной, испуганной и виноватой.
Лиан сел вместе с аркимами, а Раэль в парадных одеждах поднялся на помост и занял место среди членов Аркимского Совета. В зале воцарилось молчание. Потом в боковой двери появился Тензор и широкими шагами прошел к расставленным полукругом стульям.
Суд начался с обмена приветствиями, которые, хотя и звучали на общем языке Мельдорина, были слишком витиеватыми, чтобы Лиан смог до конца уловить их смысл. Он наблюдал за Караной, к которой в перерывах между официальными фразами обращались с вопросами. Она отвечала все более и более рассеянно, снова и снова шаря у себя по карманам в поисках потерянного амулета. Наконец она оставила попытки его найти и в отчаянии уронила голову на руки.