Тень Великого Древа
Шрифт:
Кроме прочих бед – а счет им шел на дюжины – имелась и такая. Гной-ганта Пауль обещал орде сказочные трофеи. Почти каждый в округе, кто только мог двигаться, ушел вслед за ним. Степь опустела, редко-редко встречались бедные пастухи: старики да мелюзга с одной-двумя худыми коровами. Пара ведер молока – вот и весь прок от них. Ни информации, ни, тем более, медикаментов.
Однажды нашли безногого шавана. Чтобы выжить, он рыл землю и жрал червей, выжимал зубами сок из травяных стеблей. Обрубки ног вовсю сочились гноем, мухи так и
Недолго длился спор о том, подарить ли калеке милосердие. Решили, что он не заслужил его: ведь по своей доброй воле шел с ордою Пауля. Северяне двинулись дальше, бросив живой обрубок.
И тогда кайр Джемис сказал:
– Мы должны пойти за Паулем.
Среди прочих несчастий, коих и так не сосчитать, с Джемисом творилось нечто странное. В ночном бою почти каждый что-то потерял. Кто лишился жизни, кто верного друга, кто здоровья или коня. Под Эрвином погиб Дождь – славный, умный товарищ, прошедший с герцогом огонь и воду. Не будь даже никаких иных бед, одной гибели Дождя хватило бы Эрвину, чтобы пролить слезы.
Кайр Лиллидей не потерял никого. Выжил Стрелец, только мех опалил. Выжил Эрвин – единственный друг Джемиса в этом войске. Гвенды не было в сожженных кораблях – она рассталась со своим спасителем еще в Славном Дозоре и уплыла на север. Стало быть, она тоже жива. И несмотря на это, Джемис сделался мрачнее тучи. Молчал целыми часами, смотрел в землю так, что взглядом продавливал борозды. Брал в седло Стрельца и бесконечно гладил, гладил, гладил его. Пес скулил, чувствуя: это вовсе не ласка, а нечто пугающе иное.
Эрвину досаждало поведение кайра. В отличие от Джемиса, он нес на плечах двойной груз: ответственность за всех, кто выжил, и страх за свою семью. В Уэймаре отец и сестра, и именно туда скачет Пауль с ордою. Любой другой воин мог утешиться тем, что семья и дети – далеко на Севере, в безопасности. Но семья Эрвина очутилась прямо на острие ножа.
От ближайшего своего соратника он ждал поддержки, а не угрюмого молчания. Спросил было:
– Джемис, что с вами творится?
– Все хорошо, милорд, - кайр выцедил так, будто продавил кинжал между зубов.
– Вините меня в поражении?
– Нет, милорд.
– Да в чем же дело, тьма сожри?
– Оставьте, милорд. Я в порядке.
И стиснул холку бедного Стрельца.
Иксы двойственно относились к Джемису. Он вызывал их уважение как сын великого отца и блестящий мечник. Но в дни осады дворца Пера и Меча, когда ковалась кольчужная дружба иксов, кайра Лиллидея не было с ними. Он не вкусил блеска победы при Лабелине, не ликовал в ночь штурма столицы, не стоял на дворцовой стене днем и ночью, не оплакивал Деймона Ориджина и Бранта Стила. Джемис вернулся из Запределья уже после войны – однако стал лучшим другом и первым помощником герцога. Иксы ощущали ревность.
Кроме
– Не волнуйтесь, милорд, пустячное дело! – Капитан широко и как-то по-детски усмехался. – Рука же левая, это ерунда. Вот если б череп, было бы хуже!
Меррит – лекарь первой роты – снова осмотрел его и покачал головой. Герцог тоже видел багровые полосы, протянутые, словно щупальца, по коже капитана. Гнилая кровь…
– Употребите все снадобья. Верните его любой ценой!
– Какие снадобья, милорд? – осведомился лекарь. На третьи-то сутки даже пузырьков не осталось.
– Возьмите… это.
Эрвин отдал флакон с соком змей-травы. В миг, когда пальцы оторвались от стекла, он ощутил тяжесть потери. Это зелье помогало выстоять всякий раз, когда было плохо. А сейчас, пожалуй, хуже всего. Глоточек-другой вечером – и удастся поспать. Глоточек утром – и…
– Заберите и спрячьте! – рыкнул лекарю. – Послушайте, как давать…
Он сообщил инструкции. Меррит спрятал пузырек и тихо произнес:
– Милорд, вы должны понимать: то, что случилось в Запределье, - чудо. Видно, сама Агата взлетела на Звезду и на руках принесла вас назад. Не стоит надеяться, что сейчас…
– Закройте рот и делайте свое дело!
Потом он созвал офицеров. Следовало назначить нового командира роты. Заместителем Гордона Сью служил лейтенант Фитцджеральд. Нужно утвердить его в новой должности, либо… Кайр Джемис Лиллидей давно перерос уровень простого мечника. Он отлично понимает тактику, кое-что знает о стратегии, и он – самый надежный боец изо всех. Не дать ли ему офицерский чин?
Когда люди уже собрались, Эрвин понял свою ошибку. Волнение за Гордона Сью затуманило мысли, вот и сделал не подумав. Нужно было сперва обсудить с Джемисом и Фитцджеральдом, а уж потом говорить всем. Но теперь поздно: группа офицеров стоит перед герцогом, и у каждого лицо чернее пахотной земли, и каждый уже все понял о Гордоне Сью.
– Милорд, есть ли шансы? – спросил Фитцджеральд почти без надежды.
– Я выжил с такой же болезнью, - ответил Эрвин. – То было чудо.
Все поникли, буквально согнулись к земле. Гордона Сью любили. В Альмере он рискнул репутацией и чином, чтобы спасти лес с деревнями. А в бою у Флисса сумел выстоять против тройного превосходства врага. Его любили больше всех остальных командиров!
– Да поможет ему Праматерь Сьюзен, - с горечью молвил барон Айсвинд.
А Шрам сказал:
– Фитцджеральд, смотри, не подведи Гордона Сью!
И это вынудило Эрвина ляпнуть поспешно:
– Я еще не сделал назначение. Кайр Джемис… - он запнулся, поскольку все офицеры изменились в лице, - …вам доводилось командовать ротой?
– Вы знаете, что нет, - холодно процедил кайр.
– Милорд, - вмешался барон Айсвинд, - я бы задал иной вопрос. Где был кайр Джемис, когда вас держали под огнем?