Тень. Своя судьба
Шрифт:
– - И ничего не сказал...
– - Тебя это... возмущает?
Я подумала -- и покачала головой: нет, не возмущает. Амулет (или как назвать предмет, обладающий особыми свойствами, но не содержащий ни капли магии?) не ограничивает моей свободы, просто дает дополнительную страховку. И... он спас меня. Глупо было бы испытывать недовольство по этому поводу.
Заговорила я о другом:
– - Ты вытянул все это у Волка, пользуясь своей властью? Как Владыки и Хозяина Теней?
Рэйм кивнул:
– - У меня есть такая возможность... и такое право. Спешу тебя успокоить, это совершенно
– - А я и не беспокоюсь, -- криво усмехнулась, -- если бы пришлось развязывать ему язык пытками, не словом не возразила бы. Заслужил.
– - Доверишь мне наказать его?
– - Разве законодательство Нимтиори не высказывается достаточно однозначно, что покусившийся на члена правящего дома -- любого из -- подлежит смертной казни?
– - Высказывается. Но для Теней существуют и иные варианты. Это, как ты понимаешь, не законы страны, но законы моего народа. Мы можем изгнать провинившегося.
– - И только?!
– - Изгнать из мира, -- пояснил Владыка, -- и запечатать проход, чтобы он не смог вернуться до истечения срока наказания.
– - Это... тоже право Владыки?
– - Не совсем. Но как Владыка я могу обратиться к Безликой. Это ритуал, который доступен только моему роду. Я определяю в нем лишь срок изгнания, остальное делает богиня. Она же может и срок изменить, если сочтет его несправедливым. Обычно при этом еще и перекрывается возможность переходить в теневую форму -- тоже до конца наказания. Оказываешься в чужом мире, без поддержки, без привычных возможностей -- и выживай, как сумеешь. Это суровое наказание. Не только и не столько за покушение на особу из правящего дома, сколько за неправомочное использование дара и нарушение законов чести -- нападение на своих.
– - Странно, -- озвучила я свои мысли, -- мне казалось, что в этом мире, где есть свои боги, Безликая не имеет власти.
– - Безликая не привязана ни к одному из миров -- только к своим народам...
Владыка говорил, а я начинала вспоминать. Я ведь тоже все это уже знала, просто полученная информация еще не улеглась у меня в голове. Важное -- то, что сочла важным в момент получения, -- я попыталась понять и принять сразу, остальное осело в глубине -- до той поры, когда я решу обратиться к новым знаниям. И сейчас, под размеренную речь Владыки, представления Теней о богине всплывали у меня в голове.
Дети Безликой живут во многих мирах, и не все они Тени, дары богини разнообразны. Сама же она не принадлежит ни одному из миров, потому и безлика, ибо облик боги обретают, воплощаясь в мире, прорастая в него, позволяя себе пустить в нем корни. Безликая -- вольная богиня, потому и дети ее обладают дарами свободы. Просто не все это понимают.
– - Ну что, какой срок?
– - Рэйм вырвал меня из размышлений.
Я пожала плечами: по мне, так лучше бы вовсе не возвращался. Но так, наверно, нельзя...
– - Пусть будет... пятнадцать лет, -- предложила я.
– - Хорошо, -- кивнул Владыка, -- только сначала он сыграет роль в моем маленьком спектакле...
... Еще два дня мы с братом приходили в себя после нашего приключения. Потом жизнь вернулась в прежнее русло. Только я взяла с Ирье клятвенное обещание быть предельно осторожным --
Теперь я уже знала, чем он занимался все это время -- не столько по поручению Владыки, сколько по собственной инициативе, но с его одобрения: Ирье вел расследование событий тринадцатилетней давности в Риатане. Искал того, кто уничтожил княжескую семью.
Наверно, мне самой стоило позаботиться об этом -- проявить инициативу, поговорить с Владыкой... Но у меня просто скручивалось все внутри от невыносимой боли, стоило подумать о том, что случилось с моими близкими. Какое уж тут расследование... Я была благодарна брату, что он взял это на себя.
Владыка отправил в Риатану трех своих агентов. Ирье координировал их действия, собирал и сопоставлял полученные сведения, сам беседовал с дворцовыми слугами, которых удалось найти...
Предателя он вычислил: из бывших Теней, утративших память о своем происхождении, родня князя в седьмом и, кажется, в двенадцатом колене -- дальше проследить не удалось, ну да это и неважно. Там было много чего намешано: недовольство своим положением, личная обида -- за сестру, которую князь обошел своим вниманием при выборе супруги, покровительство контрабандистам, которое грозило вскрыться, потому что князь затеял расследование. А потом возник Тауналь со своим заманчивым предложением, и появилась возможность повернуть все иначе, а заодно и отомстить...
Вот только наказать за смерть родителей и братьев мне теперь некого. Виновник был найден мертвым в своем столичном особняке почти десять лет назад. Отравление. Тогда решили -- самоубийство. Возможно, из-за несоответствия ожиданий действительности. А я не исключаю, что таунальская корона позаботилась о том, чтобы не осталось живых свидетелей и участников неприглядных деяний -- чтобы когда-нибудь можно было переписать историю на свой лад. О князе-тиране, под властью которого стонала страна, и короле-освободителе, принесшем благоденствие на земли Риатаны.
***
Я сидела в зале аудиенций рядом с Владыкой, облаченная в парадные одежды, увенчанная княжеской короной и с массивным родовым медальоном на груди -- чтобы входящие в зал послы сразу видели, что перед ними действительно княжна, принятая родовым артефактом.
Разумеется, среди послов был маг, способный понять и засвидетельствовать этот факт. Впрочем, такое свидетельство было бы чистой формальностью -- никому и в голову не приходило усомниться, что княжна будет настоящей, все же Владыка Нимтиори слыл достаточно дальновидным политиком, чтобы не пойти на подлог, который так легко разоблачить.
Напряжение, близкое к страху, заставлявшее до боли сжимать кулаки и стискивать зубы, вызывал у меня вовсе не маг, а глава тайной канцелярии Тауналя, отправившийся с посольством. Стеумс счел эти переговоры слишком важными, чтобы доверить их кому бы то ни было. Надеялся поторговаться, потянуть время, дождаться стабилизации обстановки в Лайвериме... Напрасно.
После традиционного обмена приветствиями, Владыка в нарушение протокола взял слово:
– - Прежде чем приступить к собственно переговорам, я хотел бы разрешить одно недоразумение, чтобы ничто не препятствовало заключению соглашения.