Тенарская Яга

Уткин Михаил

Наверху потемнело, будто натянули гигантский полупрозрачный тент, крадущий свет, и в вышине, освещая зеленоватый туман, начали носиться шаровые молнии. Они мелькали, в вышине словно искры по проводам, по толстым лианам. Происходит это на недостижимой высоте - метров двести, а вот внизу новую зону отметили кустарники. Вначале едва видимые в колышущимся море папоротников. Потом побольше. В конце концов, пошли кудрявые шапки, в которых можно спрятать быка.

На некоторых сверкают ягоды. Красные и синие. Питомец пару раз тянулся к ним, но каждый раз

отскакивал, словно кто-то щелкает по носу. Когда и я из любопытства потянулась к ветке, Костя сказал нравоучительно:

– Не советую это делать.

– Что?
– решила уточнить я.

Скелет пояснил:

– Есть.

– А то что?
– спросила я кривясь, но ладонь все же убрала.

Костя пожал тощими плечами и проговорил, глядя куда-то вперед, словно там открываются ответы на все вопросы мира:

– Синие: «Мерзкая эфедра» Заморозка на десять секунд. Красные: «Глум пустоты» десятиминутное понижение маны на пятьдесят процентов. Тебе оно надо?

– Не надо, - честно ответила я.
– А сам откуда знаешь? Ел?

– Ел, - согласился скелет.
– Вкуса не ощутил, но «приход» наступает с пятой ягоды. Так что, наверное, сами по себе вкусные.

После его объяснения знаки вопроса рядом со словом «куст», сменились названиями. Скелет пошел веред, но я не собиралась упускать такие интересные штуки и вцепилась в ветку с красными ягодами.

«Глум пустоты», трясся, выгибался, но отрываться не желал. Василиск обеспокоенно прыгал вокруг, а когда ягода лопнула в моих пальцах, зашипев отскочил. Ругаясь я вытерла пальцы о листья папоротника, и увидела вернувшегося скелета, который проговорил:

– Эфедру тоже собрать не просто. Вообще для сбора всякой мягкой и хрупкой фигни нужна ловкость, инструменты и умения. Всего побольше да получше.

– А ты-то их как пробовал на первом уровне?
– возмутилась я.

– Ртом кусал, прямо с куста, - буркнул скелет.
– Ну, если удовлетворила любопытство, пошли дальше.

Некоторое время двигались молча. Скелет с видом глубокой задумчивости, насколько это получается у скелетов, таращится зелеными огнями вперед. Я кручу головой, глазея на кусты и прислушиваясь к трелям. В какой-то момент стало казаться, что за нам кто-то следит. Вася тоже насторожился, гребень приподнялся и покраснел.

Некоторое время я выжидала, пытаясь понять, кажется мне или нет. Потом спросила, глядя на куст, за которым что-то хрустит:

– Эм... Костя? Тебе не кажется, что...

– Кажется, - сказал скелет, продолжая двигаться.
– Делай вид, что не заметила. Иди, как шла.

– Почему?
– опасливо поинтересовалась я.

– Потому, что если побежим, у нас нет шансов, - отозвался Костя.
– Сработает инстинкт охотника. Да не смотри так, ИИ зверям прописал стандартное поведение. Мы прошли не слишком близко от его логова, чтобы напал сразу, но и не достаточно далеко, чтобы остаться незамеченными. Он наблюдает.

Я нервно сглотнула, колени затряслись, оставалось лишь радоваться, что балахон

длинный и полностью их скрывает.

– А кто такой «он»?
– спросила я шепотом.

– Похоже какой-то олень.

– Так мы прошли мимо логова... оленя? А так бывает? Или в каком смысле логово?
– переспросила я.

Костя ответил, хватая меня за руку:

– В прямом смысле. Делай, как говорю, и все будет в порядке.

– А хватать меня обязательно?
– уточнила я на всякий случай.

Он не ответил, лишь сильнее сжал костлявые фаланги на моем локте и потянул вперед, незаметно ускоряясь. От его прикосновения по коже в очередной раз прокатились мурашки, но выдергивать руку не стала, боясь резкими движениями спровоцировать неведомого оленя.

А за кустами уже пыхтело, как раскочегаренный паровоз, утробно всхрапывало и, судя по звукам, явно рыло копытом землю.

Костя тянул меня прочь напористо и мощно, а я удивлялась, откуда в тщедушном костяке такая сила. Лишь, когда храп и недовольное дыхание остались позади, я, наконец, высвободила руку и демонстративно поправила рукав.

– Можешь не благодарить, - проговорил скелет, таким тоном, что я сразу поняла - улыбается. А он видно решил, что тона мало, еще и отвесил челюсть, чтобы усугубить оскал.

– Еще чего!
– бросила я.
– Нет уж, изволь получить мою самую искреннюю благодарность!

Я подняла руку с растопыренными пальцами.

Скелет щелкнул челюстью и отпрыгнул, воскликнув:

– Эй, Кендра! Ты чего?

А я донесла руку до прически и поправила локоны, сказав, как ни в чем не бывало:

– Спасибо говорю. Что ты запрыгал то?

Скелет нервно подергал головой, крутанул кочергу и подняв плечи зашагал быстро и целеустремленно. Впрочем, вскоре замедлил шаг. Опасаясь, что опять взбаламутим какого-нибудь зверя, я приблизилась и постаралась не отставать, чтобы в случае чего, за него спрятаться.

Он заметил мои перебежки и проговорил:

– Ну хорошо хоть, понимаешь, что надо держаться за моими могучими плечами...

Я фыркнула, недовольная, что мой замысел раскрыт, но продолжила идти почти впритирку.

– Конечно понимаю, Костя, - сказала я, спустя минуту.
– Олень из логова, а там глядишь и какой-нибудь орел из норы выскочит? А то и вовсе змея из берлоги. А ты сам говорил, боли не чувствуешь, да и точка воскрешения не нужна. Главное, собрать все детали.

Костя кивнул, снова щелкнув позвонками, и произнес:

– Говорил... Чую сарказмируешь, по привычке, да только понимаешь в общем-то все правильно. Так и надо.

Скелет вздохнул и добавил с досадой:

– Точки возрождения-то нет. Да только пока соберешь эти делали... Голову подкатить, ступней допрыгать... Хотя, да. Если что внезапное, сразу лучше сбегай. Потом просто, собери мои останки кучнее, чтобы я быстрее собрался в могучего мужчину.

Я с сомнением оглядела его с головы до ног и обратно, потом проговорила:

– Это ты, что ли могучий?