Теневой меч
Шрифт:
Третий «Хищник» спустился с моста и, объехав, зашел к ним с тыла. Первый попытался пролететь слева от танка, но Каллиген попал точно в цель.
«Хищник» разорвало взрывом, мощи выстрела «Разрушителя» хватило, чтобы пробить его броню и заставить покачнуться сам «Гибельный клинок». В воде зашипели раскаленные металлические обломки.
Главный калибр грохотнул полсекунды спустя. Снаряд срикошетил от башенной брони «Хищника» и со свистом унесся над рекой.
— Басдак! Броня слишком толстая!
Сквозь облака выхлопных газов и дыма, валившие вокруг двигательного блока, Банник
— Шоам! Давай полный назад!
Двигатель взревел. «Гибельный клинок» врезался кормой в нос «Хищника». Противник стал лихорадочно палить во все стороны и попал в дополнительные топливные баки на правом борту «Гибельного клинка», заставив их детонировать. Шар пламени захлестнул обе машины. Они принялись оттеснять «Хищник» на глубину. Вспенивая гусеницами реку, он заскользил по краю гравийного берега. С мощным, утробным ревом «Гибельный клинок» перевернул танк врага, столкнув набок, а затем на крышу.
— Вперед! — проорал Банник.
Истекая пылающим прометием, сверхтяжелый танк отцепился от «Хищника». Спихнув с дороги обломки другой машины Космодесанта, «Гибельный клинок» выехал из-под моста. Заднюю аппарель перевернутого «Хищника» выбили изнутри, и оттуда, пошатываясь, вылезло несколько членов экипажа с непокрытыми головами, волоча за собой подключенные интерфейсные кабели.
— Мегген! Экипаж вышел наружу. Не дай им уйти далеко.
— Уже делаю, Кол, — ответил Мегген.
Прозвенел финальный выстрел пушки, пробивший «Хищнику» борт. Взрывом вышибло люки. Аппарель дернулась и, сорвавшись, пролетела над речкой. Космодесантников бросило вперед, и они исчезли в воде, когда над ними прокатился огонь. Банник сомневался, что этого хватит, дабы прикончить их, но без танка они теперь вряд ли смогут навредить «Гибельному клинку».
— Вот и все, это были последние. Хорошая работа, экипаж, — произнес Банник.
По танку прокатились возгласы облегчения. Выехав назад над рекой, Банник поцеловал свои талисманы, а затем благодарно опустил руку на край командирской башенки.
— И слава Императору с Омниссией, — сказал он «Чести Кортейна».
Глава 17
Новый враг
«Честь Кортейна» притащился к лагерю шесть часов спустя. То, что должно было стать плацдармом для финального завоевания мира, превратилось в осажденную крепость. Вокруг периметра время от времени вели артиллерийский огонь. Небо над головою вспыхивало от сгорающих на низкой орбите объектов: обломки и снаряды, разлетающиеся от боя в пустоте. Их флот атаковали.
Банник смотрел на полыхающее небо. Его исчерчивали ослепительные звезды, снаряды орбитальной бомбардировки не позволяли врагам подойти к лагерю. В двадцати километрах мрачно угнездилась столица, Очаг Магора, издалека его шпили казались тонкими.
Банник вел «Гибельный клинок» по грязевой реке, притворявшейся дорогой, к вратам в блочной рокритной стене. С обеих сторон их окружали восьмиугольные бетонные бункеры, прикрытые мешками с песком. Пристав, кадианец, вышел танку навстречу.
— Вы из Седьмой Парагонской сверхтяжелой? — окликнул он их.
Банник в ответ лишь мрачно посмотрел на него. Эмблема роты, номер и название танка были нанесены на борта машины достаточно отчетливо, чтобы увидеть их даже сквозь грязь и боевые повреждения.
— Можете глядеть на меня сколько вам угодно, сэр, — заявил солдат. — Я спрашиваю потому, что вы числитесь погибшими.
— Это не так, — сказал Банник.
— Я вижу. И, если вам интересно, я рад. — Он указал на врата. — Ваша рота на дороге двадцать один, по Принципии.
— Я знаю, где дорога двадцать один, — произнес он.
Большинство лагерей Имперской Гвардии обустраивалось по стандартному шаблону, изложенному в «Тактике Империалис». «Гибельный клинок» зарычал, разделяя раздражение Банника, и вкатился в лагерь.
Дождь не падал весь день, но дорогу размыло прошлыми ливнями, и она превратилась в вязкое густое болото. Солдаты бегали по легкому алюминиевому настилу, окружавшему их палатки, но даже тот утопал в грязи. «Гибельный клинок» повернул на дорогу XXI, обрушив на перекрытие медленную волну болота. На них никто не кричал — вместо этого зазвенели радостные возгласы, когда начали распространяться известия о том, что танк уцелел. Во всем парагонском контингенте насчитывалось всего семь сверхтяжелых танков. Потеря одного из них серьезно пошатнула боевой дух. Поэтому появление «Чести Кортейна» стало настоящим праздником для измученных воинов Астра Милитарум.
Пустая площадь, окруженная палатками, стала временной площадкой сбора 7-й роты. В каждом углу возвышались сторожевые башни из полых алюминиевых труб, поддерживаемые растянутыми тросами и увенчанные прожекторами. Юго-восточный угол занимала огромная штабная палатка. Большинство обычных машин прикрытия отсутствовало, но три остальных сверхтяжелых танка были здесь, стоя бок о бок.
Первый наводчик Роллен из «Артемен Ультруса» нес караул, угрюмо сидя на пластековой бочке у соединения площадки с дорогой XXI. К тому времени как Банник велел Шоаму заезжать на площадь, Роллен уже вскочил на ноги, вытягивая шею, дабы увидеть, как башня танка плывет над морем палаток.
— Ты не оставил нам места для стоянки! — крикнул Банник Роллену.
— Мы думали, вы мертвы. Мертвецам не нужно парковаться.
Остальные экипажи выбирались из своих машин и появлялись из палаток. Их возгласы слились с криками людей снаружи.
— Банник, ты жив! Мы боялись худшего, — сказал Мартекен с высоты собственного танка. Без рубашки и с пеной для бритья на лице, он держал в руке кружку исходящего паром рекафа. Банник отсалютовал ему.
Из-за «Артемен Ультруса» показались техножрецы. Брасслок тяжело шел по грязи, уже успев измазать свою мантию.