Тени Архонта
Шрифт:
— Что я могу для вас сделать?
Данан не медлила и не увиливала:
— Нам нужен ночлег, побольше еды в дорогу и какая-то одежда, по которой будет не сильно ясно, что я чародейка Таламрин, а он — ставленник командора Пустоты.
Тифини выгнула накрашенную бровь — и та взодралась неестественно высоко, перечеркивая весь лоб продольными складками.
— Это тот, который предатель?
Дей взвился — скрипнул стул о пол.
— Тц, — Тифини качнула головой. Потом еще раз, иначе — подбородком ткнув на Диармайда. —
— Редгар. Тысячи. Битв, — пригвоздил Диармайд, тыча пальцем в стол на каждом слове, — не был…
— Плевать мне, кем там был твой Редгар. — И, не дожидаясь мужской реакции, снова обратилась к чародейке. — Я отправлю своих людей сейчас же. Вечный позволит, к утру управимся. Вам ведь по нашим землям надо пройти, чтоб никто не узнал?
Данан принялась за хлеб, кивая: именно.
— И как далеко?
— А это еще одна прощба, — сказала, жуя. Наскоро проглотив пищу, чародейка утерла губы и прояснила: — Мне нужно отправить письмо гонцом вперед, очень важное.
Мадам Тифини позволила себе большее, чем могла бы любая другая в беседе с дочерью клана Таламрин:
— Кому-то из братьев?
И Данан это ничуть не смутило. «Да что её смутит?! — со злобной укоризной подумал Дей. — Сидит себе да ест, как ни в чем не бывало! В борделе!»
— Нет.
— Может, тогда позаимствовать у гонца, чтобы наверняка? У людей вашего брата, я имею в виду.
— И одежду гарнизонных для моих друзей. — Данан говорила прямо и открыто.
Прямо и открыто, драли бы её все демоны! Сколько времени назад она придумала это все?! Про одежду, гонцов и братьев…
Дей даже не понял, что проорал это вслух, вцепившись Данан в плечо, отчего та уронила хлеб и ложку в суп, и он расплескался по столу.
— Может, выбежишь на улицу и просто заорешь, что мы пришли сюда? После того, через то мы прошли, чтобы вернуться! Вернуться, из только тебе одной видимых причин!
— Позвать охрану? — навострилась Тифини тут же, вставая.
— Я уже здесь, — отозвался Жал. В один шаг он оказался за спиной Диармайда — один нечеловечески и даже не эльфийски быстрый шаг — и обнажил кинжал, уперев острием Дею в бок.
— Прекратите вы оба! — прорычала Данан сквозь зубы. — Мы ведь уже решили не цапаться друг с другом, сколько можно?! Сядь! — крикнула на Жала. — А ты! — уставилась на Диармайда. — Почему тебе так трудно хоть раз довериться мне? Ты что думаешь, я нарочно тащу всех нас на казнь?!
Именно так Диармайд и думал. Был уверен на все сто процентов. С них, баб, станется, и себе жизнь испортить, и другим. Потому Дей уперто стоял и садиться вслед за Жалом не желал.
— Ну, давай уже, парень, — подначил его Стенн.
— Диармайд, в самом деле, — устало протянул Борво. Они наконец-то снова нормально едят. Если сейчас Дей опять учинит разборку, и их попрут и отсюда, он сам лейтенанту рожу начистит!
— Я пошлю за ним, госпожа. — Тифини
— Может, объяснишься пока? — шепнул Стенн, одним глазом наблюдая за Тифини в дверях. — А то нашего лейтенанта сейчас прорвет так, что он башкой потолок проломит.
Данан перевела взгляд на Дея.
— Да нечего особо говорить. Просто, не стоит наспех судить по тому, что ты видел в лагере. И ты, Борво, тоже. Эйнсел Таламрин безжалостен не ко мне одной — он ненавидит всех людей и всех своих детей одинаково сильно и терпит Ллейда только потому, что тот наследник. А заделать нового никак не выходит. И к тому же нового придется заново растить, то есть кормить и одевать его и его мать или кормилицу. Нет, Эйнсел Таламрин на такое точно не расщедрится.
Мужчины разухмылялись. Данан в ответ закатила глаза к потолку.
— У него и так прорва бастардов, но на что все они годны против детей законной августы, за которой стоит её отцовский клан? Всех этих детей сметут, стоит им только вздохнуть в парадном зале замка сразу после похорон отца.
Хольфстенн потер бороду, открыл рот, но Дей опередил, снова ткнув прямым пальцем в стол:
— Это не объясняет того, почему мы здесь.
Пожалуй, мысленно согласилась чародейка.
— В семье Таламрин трое детей: Ллейд, я и Гессим. Гессим украл отцовскую лошадь в тринадцать лет, и тот со злобы отослал его охранять границы, в надежде, что Гесс тут подохнет. О том, что отец никогда не ждал меня в гости, вы уже знаете…
— Впервые слышу, — вставил гном, — но — детали.
— … поэтому всякий раз, — Данан не сбивалась, — когда я приезжала, мы пытались с Ллейдом навестить брата. Тайком, конечно, потому что… — Она не сразу нашлась, как объяснить, а вот Диармайд сообразил быстро:
— Гнев отца.
— Да. — На миг её лицо озарилось улыбкой — хоть что-то он понял! — а потом Данан прикинула: как не понять? У Дея тоже все жизнь над душой гнев, только не отца — брата.
— Хм, — с озорством усмехнулся Хольфстенн. — И лучшего места для тайных встреч особо не придумаешь, да? — Не вопрос — опыт.
Жал засмеялся самодовольно, скалясь, упираясь языком в сточенный клык. Опыт — прочел по эльфийской физиономии гном.
— В тринадцать-то лет? — спросил Дей.
— А чего? — подключился Борво. Теперь хмыкнула даже Данан — опыт, чуть другой, но — тоже.
— Если кратко, Гесс прижился среди солдатни за своего — тупо потому, что вырос с ними. И сюда его впервые тоже они притащили. Довольно быстро Гесс со своим гарнизоном распугал местных алкашей, которые избивали девушек. Я тоже, когда могла, делала что-то полезное.