Тени Атлантиды»
Шрифт:
У Халега промелькнула догадка.
— Скажи, Сенахт, статуя без головы в храме Сатха — это и есть Усир?
— Да. А теперь пора на пристань.
Они рысью поскакали к реке. В утренней тишине звук копыт разносился далеко, предупреждая прохожих о приближении всадников.
Пешеходы испуганно жались к стенам домов, провожая ранних путешественников нелестными выкриками.
*
Сатхамус направлялся в свои покои. Ему очень хотелось отдохнуть, волнения последних дней вымотали его окончательно. Он не спал уже двое суток.
Однако,
— Войдите, — сказал Сатхамус.
В комнату ступил младший жрец. По его виду Сатхамус догадался, какие новости тот принес. Жрец сразу перешел к делу:
— О великий, мы потеряли связь с храмом Сатха в Тшепи. Там никто не отвечает. Меня послали за тобой.
— Тха-Таурага предупредили?
— Нет, мы не решились. Он сказал, чтобы его не беспокоили, и велел разбудить его только перед отплытием храмовой галеры.
— Хм, тогда предупредите кого-нибудь из магов. Я сейчас буду. И еще передай старшему жрецу — я приказываю сменить вас.
Жрец отправился исполнять поручение.
Сатхамус подошел к шкатулке в углу и достал из нее склянку с мутной жидкостью. Ему предстоял еще один трудный день. Верховный жрец медленными глотками выпил жидкость, по телу пробежала приятная волна, усталость отступила, голова прояснилась, тело наполнилось легкостью. За эту легкость завтра предстояло расплатиться жестокой головной болью.
Жрец вздохнул и вышел из комнаты. «Надо же, — рассуждал он, — не посмели потревожить! Да кто он такой, в конце концов! Надо скорее завладеть магической чешуйкой, тогда-то я всем покажу, кто хозяин в Кхешии!»
*
Нутхес оказался разговорчивым провожатым. За время короткого пути Усирзес узнал очень многое.
В храме Сатха собрались жрецы со всей округи, поэтому он был переполнен. Сам Нутхес прибыл из небольшого пригородного храма. Хорошо, что здесь обитали только жрецы, а рабов и других служителей под присмотром послушников отправляли в удаленные поместья. Но все равно людей в храме стало вдвое больше против обычного. Из-за этого младшие жрецы вынуждены были спать на полу, как простые рабы, в переполненных комнатах. Слава Сатху, что сегодня более сотни жрецов участвуют в ночном ритуале — остальным есть где выспаться.
Усирзес вспомнил, что храм Сатха в Тшепи насчитывал более тысячи служителей, из них более двух третей составляли рабы, человек триста — стражники, надсмотрщики, послушники и так далее, остальные — жрецы, а это примерно сотня человек. Следовательно, в зале полегла добрая половина.
Но самое главное — Усирзес и его спутники могли не бояться разоблачения: их примут за жрецов, прибывших из других мест.
— А сами вы откуда? — Вопрос Нутхеса чуть не застал Усирзеса врасплох.
— Из храма Сатха в Нехебте, — быстро сообразил Усирзес.
— Наверное, вашего храма больше не существует. Северяне не жалуют детей Сатха. Верховный жрец сделал хороший выбор: вы накопили огромный опыт, наблюдая
— Да, мы первые узнали о нашествии варваров, — подтвердил Усирзес, вспоминая, в какой спешке был покинут храм в форте.
Коридоры, которыми они шли, не были освещены. Свет давали лишь звезды, смотревшие в оконные проемы, да небольшая лампа в руках жреца.
Проходя мимо очередного окна, Усирзес определил — скоро рассвет.
Они подошли к запертой двери, освещенной тусклой лампой. Рядом стояла клетка, в которой тихо сидели две курицы. Нутхес постучал в дверь, ему сразу открыли.
На пороге стоял жрец, и с первого взгляда было ясно: он смертельно устал. Он даже не сразу разглядел, что Нутхес не один.
— Тебя долго не было, Нутхес.
— Я привел нам смену. Это братья из Нехебта. 11овости есть? Где варвар?
— Входите. Мы все еще не сумели напасть на его след. Может, вам повезет больше, — сказал жрец, делая шаг в сторону, чтобы пропустить пришедших.
В мигающем свете лампы Усирзес оглядел комнату. Здесь не было никакой мебели. У противоположной стены в нише стояла небольшая статуя бога Инпу. Перед ней дымилась курильница. Пол расчерчивали магические знаки. В середине комнаты лежали два коврика, на одном из которых сидел жрец, находившийся в глубоком трансе. Стены исписаны какими-то текстами. Усирзес прочитал один из них — заклинание перемещения.
Это заклинание — одно из самых сложных — помогало человеку переносить свое сознание в тела животных и видеть их глазами. Статуя Инпу подсказала Усирзесу, что здесь выбрали шакалов, хорошо видевших ночью. Вокруг лагеря постоянно крутилось великое множество этих тварей.
Теперь Усирзес понял, как жрецы Сатха наблюдали за ними, и тут же сообразил, для чего у двери стояла клетка с курицами: они были любимым лакомством шакалов и предназначались в жертву богу Инпу.
— Нутхес сказал мне, откуда вы пришли. Значит, вам знаком этот ритуал. Сейчас я выведу наблюдателя из транса, и вы смените нас.
В это мгновение наблюдатель заговорил:
— Вижу людей в храме Нут. Не чувствую лошадей. Это валузийские пехотинцы.
— Ну вот, кое-что проясняется. Скоро мы узнаем, там ли варвар. Подождем немного, пусть еще понаблюдает, — сказал жрец Сатха, но тут его внимание что-то отвлекло. Он посмотрел в сторону и сообщил: — Нас опять вызывают. Теперь отвечайте вы. Мы с Нутхесом слишком устали.
Усирзес проследил за взглядом жреца и увидел небольшую нишу.
Она была сделана почти на уровне пола, поэтому он не заметил ее сразу. В глубине ниши лежал прозрачный кристалл. Сейчас он пульсировал холодным светом.
Прежде кхешийцу не приходилось иметь дела с кристаллом, а требовательный тон жреца не оставлял никаких надежд на отговорки. Усирзесу ничего не оставалось, кроме как честно признаться:
— Мы не знаем, как с ним обращаться. В Нехеб-те такого не было.
Оба жреца с удивлением воззрились на пришедших.