Тени Атлантиды»

Сейрос Гарри

— Тебя поймали на воровстве?

— Если хочешь, да. Только мы с Бу называем это по-другому.

— А что дальше?

— Что дальше? А ничего, — огрызнулся бродяга и уткнулся в миску.

Он прекрасно понимал, что думает о нем жрец, и это раздражало его, однако и поболтать с кем-нибудь ему хотелось, а потому вскоре он снова заговорил.

— А скажи, грабят варвары город? — спросил он. Нутхес промолчал, и бродяга ответил себе сам: — Грабят, конечно. Вот и мы с Бу в Тшепи идем. Тшепи — город большой, глядишь, и для нас

что-нибудь найдется…

— Не найдется. Варвар все пожег.

— Вот-вот, точно так нам сотник и сказал: придет варвар и все сожжет. Это тот сотник, что нас с Бу спас от петли. Хотел нас в армию взять — денег, жратвы и баб сулил. Только мы ночью удрали. Ни к чему нам армия, нам и без нее хорошо. Эй, жрец, а что за камушек ты нес? Это что, талисман?

Нутхес понял, что бродягам попался один из вербовщиков, который готов был собирать в войско всякий сброд. Узнав, что хотел, жрец замолчал и задумался о своих делах.

— Ты не молчи, жрец, — сказал ему бродяга. — Будешь молчать, я тебе оба глаза выколю и уши прижгу. Сразу все расскажешь. И под нос себе не бормочи ничего, все равно не испугаюсь. Ты ке маг, в паука меня не превратишь. Бу чародеев за много лиг чует. Он и камешек твой почуял… Ты говори, жрец, не молчи. Тогда, может, и доживешь до утра зрячим.

— Это не драгоценный камень. Это магическим предмет, — отозвался Нутхес.

— Ты что, глухой? — взвился бродяга. — Я тебе разве по уху дубинкой съездил? Я знаю, что в твоем камешке есть магия. Мне сказал об этом Бу. Я хочу знать, какая магия. Может быть, твой камень умеет превращать глину в золото?

— Нет, — ответил Нутхес.

— Нет? — переспросил бродяга. — Жаль. Тогда какой в нем прок?

Нутхес облизал сухие губы. Нужно было что-то придумать.

— Это глаз бога Сатха, — соврал он.

— Глаз? — переспросил бродяга. — Видно, твой Сатх очень мелкий?

— Не гневи бога, — нахмурился жрец.

— Ладно, не буду, — пожал плечами бродяга.

— Если долго смотреть в этот кристалл, можно его увидеть, — продолжил Нутхес. — Можно спросить о чем-нибудь. Только Великий Змей не любит, когда его беспокоят, и тем, кто задает вопросы, выжигает мозг. Вот почему смотреть в этот камень опасно. Можно лишиться рассудка.

Нутхес замолчал.

Бродяга тоже не проронил ни звука. А его спутник, высунув язык, старательно вылизывал блюдо. Нутхес смотрел на это чудо во все глаза: язык Бу был явно не человеческий — длинный, тонкий и липкий.

Бродяга-кхешиец поднял голову и, сощурясь, пристально взглянул на жреца.

— Не пойму, врешь ты или нет, — признался он. — Наверное, нет. Бу мне так и сказал, чтобы я не смотрел на камень, иначе случится беда.

Бу повернулся к приятелю и свистнул.

— Знаю, — ответил тот.

Тогда Бу поднялся и, взяв пустое блюдо, пошел к реке.

— Кто он? — поинтересовался Нутхес. — Я никогда не видел таких людей. Мне померещилось, или у него и правда

зеленая кожа?

— Да, это неудобно, — согласился бродяга. — Когда мы входим в город или деревню, я заставляю Бу вымазаться глиной. Чтобы люди на него не глазели. Бу этого не любит.

— Откуда он родом?

Бродяга долго не отвечал.

— Его народ живет на Краю Света, — наконец сказал он. — Жрец, ты слышал что-нибудь о людях-птицах, которые живут на Краю Света?

Нутхес покачал головой.

— Край Света — это там, где кончается пустыня, — пояснил бродяга. — Я оказался там не по своей воле. Знаешь, я видел огромную шахту без дна, вырубленную посреди каменного плато. Ее стены были гладкими, словно камень оплавился, как стекло. А потом я увидел, как в ту шахту садилось солнце, Гнездо, в котором жил Бу, находилось у самого плато…

— Я не верю тебе, — покачал головой жрец.

— Да… — пробормотал бродяга. — Иногда я сам не верю, что видел такое. А он тогда откуда взялся? — И он указал на поднимавшегося от реки Бу.

— Зачем тебе кристалл? — спросил Нутхес. — Этот камень не драгоценный. Ни один ювелир не купит его у тебя, испугается гнева Сатха…

— Может, ты и прав, — согласился его собеседник. — Но я толкну камушек какому-нибудь магу. И знаешь, жрец, мне почему-то кажется, что любой валузийский маг этот кристалл с руками у меня оторвет. Похоже, я угадал, — добавил он, когда увидел, как перекосилось лицо Нутхеса.

— Помоги мне доставить кристалл в Туит, и жрецы Черного Логова щедро вознаградят тебя, — предложил Нутхес. — Ты можешь мне верить. Я преемник верховного жреца в храме Сатха в Тшепи. Освободи меня, и через два дня станешь обеспеченным человеком.

— Ну нет, — усмехнулся бродяга. — Если у меня нет зубов, это еще не значит, что мозгов тоже нет. В Туите мне перво-наперво отрежут голову. И знаешь, жрец, для тебя есть еще одна неприятная новость: в Туит ты не попадешь.

— Как?!

— У нас с Бу вышли припасы, — сощурился бродяга, — Он извел на похлебку все, что оставалось: и сушеное мясо, и финики… До Тшепи еще неблизко… Словом, нам нужно хорошо закусить перед дорогой, да и с собой кое-что взять. Скажу тебе жрец, правду: я и прежде не брезговал человечинкой, но, признаюсь, вашего брата пока не пробовал…

Нутхес задохнулся от ужаса, а бродяга зевнул,. лег на теплую землю у костра и положил голову на торчавший корень.

— Ты, жрец, не бойся, я тебя зарежу, мучить не стану, — сказал он. — А почему из тебя сразу дух не выпустил — так не хотел, чтобы мясо тухло и чтобы звери почуяли запах крови. Это нам с Бу совсем ни к чему…

Бу между тем тоже устраивался спать. Спал он, судя по всему, сидя на корточках и прижав локти к бокам.

— Эй, жрец, хочешь спи, хочешь на звезды смотри, удрать все равно не сможешь. Бу чутко спит. Тогда до утра не доживешь, сразу прибью… — пробормотал бродяга.