Тени Чернобыля
Шрифт:
Рвач за несколько часов сна снова накопил подозрительности в мой адрес и теперь недоверчиво косился, но молчал.
Дзот помахал мне рукой и первым скрылся между деревьями.
Серое небо над головой стало, наконец, похожим на обычное небо Зоны, лес – тоже как будто немного изменился за ночь, но я чувствовал себя спокойно и в ближайшие пару часов не собирался делать ровным счетом ничего.
Сток махнул Рвачу, отправляя его следом за Дзотом и повернулся ко мне:
– Попробуем пройти через это направление, – он махнул рукой в спину Рвачу. – Если получится – выйдешь по нашим следам.
– До встречи, – сказал я ему беззаботно и достал сигареты. Впереди ожидалось немного спокойного времени для размышлений.
Последний «должник» скрылся за деревьями и я остался один. Тишина тяжелыми кусками падала с неподвижного неба, обволакивала деревья и возмущенно тыкалась в уши при любом случайном звуке.
Странное состояние наплывало как-то само собой. Сигаретный огонек стал вдруг самым ярким пятном в окружающем тусклом пространстве, в тишине чудился какой-то мощный и частый ритм, словно кто-то рядом взялся неслышно и быстро стучать в большой барабан.
Я прислушался. Ни единого звука вокруг. Но ритм тут, он проходит волнами через пространство, он что-то говорит мне, пытается открыть мои зрячие, но не видящие глаза. Тело замирает в какой-то высшей точке самостоятельного познания мира. Гулкий удар внутри и шум потока текущей по венам крови. Еще один мощный удар сердца, редкий, но очень важный. А фоном – частый ритм неслышимых ударов.
Где-то там, далеко было белое пятно, а посреди него – пятно черное. Пятна были живые, они шевелились и пытались расползтись. Во все стороны от пятен дугами отходили тонкие, почти невидимые, усы. Каждый ус тащил вовнутрь своего пятна какую-то пищу и пятна, получив очередную порцию становились все больше. Черное пятно было более агрессивным, оно трепыхалось внутри белого и, когда усы не поспевали за добычей, потихоньку жрало его. И росло, расталкивая и будоража пятно белое. А чуть ниже – огонек.
Красная точка разгорелась сильнее – да это же я делаю затяжку!
Оцепенение прошло. Судя по длине сигареты, все видение длилось несколько секунд. Однако.
Я проморгался и огляделся вокруг. Все было по-прежнему. Однажды эти галлюцинации доведут меня до аномалии, а может я прав и уже сижу в самом центре какого-то нового образования. Не было раньше такого издевательства, чтоб нельзя было откуда-то уйти. Ну гравитация, ну радиация, ну магнитные выкрутасы. Но чтоб вот так, шутки с пространством устраивать – не было такого.
«Если ты решил, что все знаешь о Зоне», – вспомнились мне вдруг слова моего учителя Лика – «считай, что ты уже покойник. Только текучий сталкер может жить в текучей Зоне, а если Зона перестанет быть текучей, сталкеры будут просто не нужны. Стабильная Зона – это мертвая Зона. И законная добыча для трупоедов из Центра Изучения».
Жаль, что ты сам забыл однажды об этих словах, учитель. Да будет легка твоя доля.
Сигарета обожгла пальцы, я бросил ее в костер и запалил новую. Несмотря на грустные мысли мне было спокойно, словно я дошел до какой-то точки в своей жизни, после которой все известно наперед и волноваться больше не о чем.
Куст напротив меня дрогнул, из-под ветки показался автоматный ствол.
Дзот еще не верил своим
Где-то за его спиной Рвач явственно сказал: «все равно не верю, пошли еще раз». Дзот молча развернулся и снова скрылся в кустах.
Сам не знаю почему мне было так хорошо. Сидел себе в самом центре новой аномалии и радовался жизни, которой может и осталось-то день-два. А может потому и радовался.
Через некоторое время Дзот вышел откуда-то справа, подошел ко вновь разожженному мной костру, прислонил автомат к бревну и сел рядом.
– Векторная скрутка пространства – без всяких сомнений, – сказал он, поднимая на меня озабоченный взгляд. – Но согласно предварительным расчетам, – он постучал пальцем по плоской коробке портативного вычислителя, – она не может быть сплошной. У нас нет ничего, чтобы определять точки свертки пространства – это вообще до сегодняшнего дня было только теорией – поэтому выход придется искать наугад.
Я мысленно присвистнул. Не простой «должник» рядом со мной сидит: с такой уверенностью и так обыденно говорит всякую заумь, что понятно и без разъяснений – у парня за спиной как минимум работа при умниках из Центра Исследования Зоны. Хотя нет, на лаборанта он не похож. Скорей всего бывший ученый. Хотя почему «бывший»? Ученый и есть, только больше не работает на правительство – вот и вся разница.
– Надо разделиться и ощупать каждый метр вокруг, – сказал Дзот, подошедшим Стоку и Рвачу. – Суть воздействия аномалии на нас – ясна. Мы находимся внутри кокона свернутого пространства. Как да что – не спрашивайте, у самого мозги кипят. Ясно только, что кокон – не однороден: сюда-то мы ведь как-то попали. Кстати, первым делом надо попробовать выйти обратно по своим вчерашним следам.
Тихий писк привлек общее внимание. Совсем недалеко от нас сидел кенг и тер лапкой вытянутую мордочку. Он совершенно не боялся нас и, кажется, даже рассчитывал чем-нибудь подхарчиться.
Рвач тут же достал из-за пояса свой короткий скорострельный ствол, а я в три прыжка загородил собой кенга.
– Ну и прекрасно, – одобрительно сказал Рвач. – Сразу обоих мутантов к ногтю, может тогда и аномалия куда-нибудь денется.
– Зверь сюда как-то проник, Рвач, – сказал я ему спокойным голосом. – Он пришел сюда сегодня, иначе еще ночью торчал бы уже у огня. Я могу найти его следы и по ним мы выйдем отсюда.
– Хватит! – зарычал Рвач, поднимая оружие. – Ты уже достаточно нас поводил! Теперь моя очередь по быстрому отвести тебя в мутантский рай! Завел нас сюда, сволочь, думал не поймем?
– Только попробуй, – сказал Рвачу пистолетный ствол у затылка.
Рвач замер и медленно разжал пальцы. Смешной автоматик выпал из его рук, а Дзот сделал шаг назад, продолжая держать тяжелый пистолет на уровне головы Рвача.
– Ты надоел мне, старый хрен, со всеми своими поучениями. Пора посмотреть правде в глаза: догма еще никого до добра не доводила.
Я повернулся и подхватил кенга на руки. Тот совершенно не сопротивлялся, словно понимая, что я не причиню ему вреда.
К моему удивлению, Сток не вмешивался и, кажется, даже с интересом наблюдал за развитием конфликта в кваде.