Тени Деймона: Шаг в неизвестность
Шрифт:
— Ну, шеф, рассказывай, что вы там увидели, — обратился наконец ко мне Селлас.
Я не стал ему отвечать, а просто передал на визор его скафандра запись с дрона разведчика. А заодно дал к ней доступ и всем тем, кто не принимал участие в разведке. В комнате повисла напряженная тишина, нарушаемая лишь чавканьем Шельки да гудением проводов.
Прошла минута. Или две. Или десять. Я уже начал засыпать, а зверушка успела расправиться с первой порцией лакомства, усестся ко мне на коленку и начать требовать добавки, когда Селлас наконец выдал многозначительное "Мда".
— Основательно они там окопались, — добавил боец чуть погодя, — и хоть, шеф, я в этом вопросе с тобой категорически не согласен, начинаю понимать, почему ты согласился принять предложение этих сукиных детей. Самим нам такое никогда штурмом не взять.
— Взгляни на ситуацию с другой стороны, — махнул рукой я, — они сами дают нам время и возможность вооружиться и экипироваться. Так что надо этим пользоваться, ведь
— Тоже верно, об этом я как-то не подумал, — задумчиво протянул Селлас.
«Ты много о чем не подумал», — мысленно добавил я, но вслух говорить не стал. Разбор полетов устраивать сейчас мне меньше всего хотелось.
— Шеф, а ты не думал о том, что дальше делать? — внезапно подал голос Рам. — Ну, вот предположим, мы удачно захватили корабли, потом взяли на абордаж «Тень», отстранили Бермута от командования и… — он замолчал, давая мне слово.
— Дагор его разберет, — ответил я, доставая из кармана новый батончик, — надо будет местных куда-то определить, причем по-тихому, чтобы Директорат не прибрал их к рукам на опыты, или, хуже того, не грохнул. Как лиц, которые в курсе о засекреченной планете и всем, что на ней происходит. Снабдить их деньгами, помочь адаптироваться. Договориться с частными клиниками об усовершенствовании их организмов до нашего уровня. Иначе говоря — надо им как-то дать биологическое бессмертие, — я попытался почесать голову, но экзоперчатка наткнулась лишь на металл шлема. — Не очень себе представляю, как это происходит, да и в биологии не особо силен, но наверняка способы есть.
— Ты никогда не думал, почему старое человечество вымерло? Всё подчистую? — устало спросил Рам, поудобнее усаживаясь возле стены.
— Нет. Даже не занимался изучением этого вопроса, — кивнул я. — Было малость не до того.
— Тогда, думаю, тебе будет полезно услышать эту историю, прежде чем ты будешь думать о том, как помочь местным модифицировать свои организмы так, чтобы они не страдали от старости.
— Слушаю.
— Причин у этого процесса было несколько. Официальная — невозможность ручного устранения дефектов организма человека, которые и приводили к его старению. Вот только, судя по тому, что мне удалось раскопать, изучая тему, эта причина не была истинной. Дело в том, что уже тогда человечество разработало омолаживающую сыворотку на основе теломеразы, да и мутировавшие клетки, которые могли появиться из-за её применения, оно тоже научилось уничтожать за счет специально запрограммированных наноботов. Иначе говоря, чисто в теории, даже человек разумный был способен продлевать себе жизнь на сколь угодно долгий срок.
— Но если так, то почему они не сделали этого? — удивленно поднял бровь я, открывая набедренный карман.
— Потому что была еще и неофициальная причина. Целый ряд неофициальных причин, которые создавали себе сами люди. И первой из таких проблем стала религия. Очень многие религиозные деятели того времени выступали с критикой и даже начали открыто призывать к запрету и прекращению подобного рода экспериментов. В особо радикальных случаях дело доходило даже до террактов. Самое удивительное было то, что очень многие люди их действительно поддерживали, продолжая слепо верить в сказки о том, что даже банальное увеличение срока жизни нарушит какие-то заповеди выдуманной сущности. Другой проблемой стали дети. Когда медицина развилась до такого уровня, что средний срок жизни человека разумного стал примерно равен сотне лет, на планете случился кризис перенаселения. И, несмотря на распространение средств защиты от зачатия, несмотря на пропаганду и даже банальные уговоры властей прекратить размножаться, население продолжало расти. Люди не понимали, как это «не заводить детей». Ими двигали старые природные инстинкты, вполне возможно помогавшие выжить человеку в прошлом, но ставшие совершенно бесполезными уже на тот момент. Инстинкты, говорившие лишь одно, размножайся. Оставь потомство. Большая часть людей в тот момент, как я понял, была скорее животными, чем людьми в привычном нам понимании этого слова. И вот, чтобы как-то с этим справиться, правительством разных стран пришлось объединиться и предложить людям выбор: «Вы либо заводите детей, либо мы даем вам возможность жить более двухсот лет». И многие согласились. И, что самое смешное, это даже помогло. Вот только ненадолго. Те, у кого на тот момент уже были дети, или кто хотел их завести, по какой-то причине страшно невзлюбили своих долгоживущих собратьев. Невзлюбили до такой степени, что начали проводить против них натуральный террор, заканчивавшийся их убийством. Какие мотивы ими двигали, сложно сказать, ведь по большому счету от их «движения» остался лишь лозунг «вы живете за счет наших детей».
— Мда-а, — задумчиво протянул я. — Неужели наши предки были такими идиотами?
— Нет, — покачал головой Рам, — они просто боялись. Боялись изменения привычного уклада жизни, новых взглядов на эту самую жизнь. И этот страх потом перерастал в агрессию. Агрессию ко всему, что могла предложить человеку наука, — он помолчал немного, глядя куда-то в пол и как будто пытаясь устаканить скачущие
— Ну, у них же не модифицированы организмы, как у нас, — возразил Рейн, глядя на игравшую с фантиком Шельку. — Да и сильно сомневаюсь, что они могли производить те средства «защиты», которыми пользовались наши предки. Вот и получилось, что получилось.
— Есть куча других способов сделать это и не получить последствий в виде детей, — хмыкнул Эдрих. — Захотели бы — воспользовались ими.
— Но они не захотели, — кивнул Берт, до этого преимущественно помалкивавший. — И по итогу, во многом вина за смерть их потомства лежит на них самих. Знали, на что идут. Знали риски. Ну и получили, что получили.
Мда. Ведь в чем-то он определенно прав. А если присовокупить к этому слова Вейма, мол, эти дети стали тем крючком, который позволил местным не сойти с ума… То они в принципе поступили достаточно эгоистично, дав им возможность появиться на свет. На такой свет.
— Ладно, дайте дорасскажу, — снова взял слово Рам, — Так вот, ком всех этих проблем в итоге привел к ступору и стагнации в науке и развитии человеческого социума. Тогда лучшие умы того времени, в тайне ото всех пришли к выводу, что разумнее всего будет не решать их поодиночке, а избавиться от источника. Старого человека. По их мнению, искоренить всю ту массу страхов и предрассудков, копившуюся веками, можно было лишь одним способом. Тогда в тайне от всех и был запущен проект «Новый рассвет», который должен был стать страховкой человечества от гибели в случае провала эксперимента. А потом… Всех людей сделали бесплодными, — парень обвел нас тяжелым взглядом. — То ли распылив какой-то вирус в атмосфере планеты, то ли посредством вакцинации от него же. Сейчас уже сложно сказать. Но обставили все так, что, мол, это природа взбунтовалась против людей, а люди оказались хитрее и нашли альтернативный способ размножения, через пробирку. И именно тогда людям начали выдавать детей, которые, по большому счету, уже были представителями вида Homo Immortalis. И со временем один вид попросту сменился другим. Большая часть людей не оставила человечеству иного выбора, кроме как избавиться от мусора. От биомусора. Так что крепко подумай, прежде чем захочешь протащить этот самый мусор в современный социум.
Забавно, что он упомянул именно это слово. Ведь именно так нас называли беломордые, да и отношение у них было примерно такое же. Получается, мы и сами не сильно-то отличаемся от тех, с кем я семь лет вел войну? Но с другой стороны… Если все было так, как рассказывает Рам, то какой у ученых прошлого был выбор? Оставить все как есть, и пусть бы люди и дальше дохли словно мухи, цепляясь за призрачные стереотипы? Уже пытались. Привело лишь к расколу в обществе и массовым акциям насилия. Ладно. В любом случае, что было в прошлом, останется в прошлом. А сейчас-то что делать? Принудительно уподоблять их нам? Многие из них согласятся отказаться от возможности иметь собственных детей? Да и многие ли захотят бессмертия? Впрочем, в последнем случае, думаю, все поголовно. Человек всегда боялся смерти. Сначала придумывал себе разные сказки, вроде загробной жизни или чего-то вроде этого. Только сказки, от того, что в них веришь, реальнее не становятся. И они даже может подсознательно это понимали, а значит и наши нынешние подопечные понимать должны. Что ж, налицо достаточно простой выбор.
— Кто захочет бессмертия и будет готов отказаться ради него от возможности оставить потомство — полетит с нами, — сказал я, пытаясь погладить трущуюся о бронепластины живота Шельку. — Кто предпочтет второй вариант — либо оставим тут, либо дадим им корабль и отправим в неизведанные регионы космоса к какой-нибудь планете с более-менее нормальными для жизни условиями. Да, возможно, это негуманно. Возможно, даже жестоко в какой-то степени. Но из того, что рассказал Рам, уже можно понять, что наши предки… — я помолчал немного, затем поправился, — лучшие умы среди наших предков не были дураками. И они действительно прибегли к единственному рабочему варианту, который, увы, нам все-таки не совсем подходит. Но и ситуация у нас другая. Полторы сотни человек, а не перенаселенная до отказа планета. Вряд ли они кому-то смогут действительно серьёзно навредить, так что дать шанс им определенно стоит. Да и в конце-концов, мы в долгу перед ними. В долгу, за который некоторые из них, — я кинул взгляд на Эдриха и Дейма, — заплатили собственной кровью и жизнью. А долги надо отдавать.