Тени Персея-2

Радин Сергей

Но история алмазной лихорадки на мёртвой планете началась раньше.

Не внемля уговорам и рассказам о смертельной опасности, на Голконду рванули сотни рисковых парней, считавших себя удачливыми счастливчиками. Ни один не вернулся. Что вовсе не охлаждало разгорячённые блистательным видением головы следующих авантюристов, считавших всех остальных невезучими. Появились даже мифы, бережно лелеемые, о ребятах, твёрдой рукой взявших-таки свой вожделенный куш.

Между тем на Голконде уже работало несколько компаний, когда наконец права на разработку месторождений прикупила настоящая коммерческая империя. Она подошла к вопросу серьёзно. В результате исследований её штатных учёных на свет вылезла

ещё одна сенсация: бледно-красные алмазы - плод жизнедеятельности "саранчи".

Выводы из сенсации не заставили себя ждать: на Голконду организовали рейсы мусоровозов с ближайших населённых планет. Алмазная империя оплачивала всё: и аннигиляционную защиту космических грузовиков (пока не сообразила, что водилы могут просто сбрасывать мусор с безопасной высоты), и собственно их перелёт от планеты к планете. Лишь бы "саранча" оставалась на Голконде.

– И что из этого?
– спросил я, дочитав последнее.

– Грузовики - наш единственный шанс попасть на Голконду, - важно сказал Барри.
– Я познакомился с одним парнем - он водитель такого мусоровоза и ищет напарников. На Голконде бывал уже трижды.

– Не понял. Как это - ищет?

– А он сам себе фирма по вывозу мусора. Алмазники, может, и не хотели его брать, но Роща, планета, на которой он живёт, ближе всех к ним и достаточно заселена.

– Ну, хорошо. Судно до Голконды у нас уже есть. Прилетим мы туда. И что дальше?

– Как что?!
– поразился Барри.
– Что придумаешь, то и сделаем!

Спорить с сириусцем смысла не было. Он верил в меня как в бога.

Чёрт, да я сам в себя не верил так, как он в меня.

В одном он был прав. Есть у меня такое: складываю предложенные обстоятельства и факты, будто тасую карты, примериваю их друг к дружке и к конечной цели - и, чаще всего, неожиданно для себя вижу, как выполнить то или иное дельце и не остаться в накладе. Зоя всегда говорила: не будь я ленив, мог бы стать неплохим инженером.

А Барри добавил:

– Времени у тебя для думанья достаточно. Есть месяц полёта до Рощи, неделя до Голконды. Буди мозги.

И я начал изучать весь материал, который он собрал и продолжал вылавливать из космической компьютерной паутины. Я засыпал с мыслями о Голконде и просыпался словно в ней. Во сне уже, бывало, я даже дрался с "саранчой"! Я не думал изучать - я вживался в мёртвую планету. Я примеривался к космическим тварям, представлял, каково это - нырять в землю и носиться в ней, будто нет никакого сопротивления. Я смотрел видеофильмы - и меня очаровали мощь, грация, изящество зверя. Вскоре я даже начал понимать "саранчу": она абсолютно свободна, знает, что ей надо, и у неё есть возможность это "надо" реализовать. Что вызывало даже зависть…

И всё-таки к концу третьей недели я сам вызверился до психа: я хотел увидеть глаза твари! Но тварь слепо скалилась на меня со всех стен, заставленных экранами, - и ни одного снимка с глазами!

Теперь, когда Голкондой занялись серьёзно, видеозаписей оказалось море и весьма разнообразных: учёные пытались не только найти возможность безопасно собирать вожделенные камешки, но и способ захомутать зверя и заставить его "нестись" в отлично оборудованном курятнике.

Барри собирал данные с корабельного компьютера и каждый день вводил в наладонник новые видеофайлы. Он бегал вокруг меня на цыпочках и ухаживал за мной как за тяжелобольным психом. То есть основной принцип был - не потревожь.

Так вот. К концу третьей недели я выдохся и спросил сириусца в упор:

– Барри, почему ты веришь, что я соображу там, где отступают учёные лбы?

Сириусец в момент вопроса крался мимо меня к двери каюты, оставив на столике поднос с дежурным блюдом из ресторана. От неожиданности хоть

и не подскочил, но здорово вздрогнул. Вернувшись, уселся напротив.

– Потому что учёные лбы смотрят на "саранчу" сквозь призму другой задачи. Они думают одомашнить эту скотину. А у тебя задача - найти способ убить её. Твоя задача конкретней. Поэтому я верю. Инжир будешь? Говорят, для творческих мозгов полезно.

Он всё-таки убежал, а я подошёл к стене. С видеообоев зубасто ухмылялась на меня "саранча". Плевать я хотел на её зубы, в секунды стёршие бы меня в порошок. Плевать хотел на её язык, который в пыль бы просеял землю, лишь бы разыскать в ней хоть что-то съедобное. Меня влекла верхняя часть головы-"жёлудя", прячущая глаза "саранчи" за однородным, металлически блестящим покровом…

Не знаю, сколько времени я стоял, вглядываясь в гладкую башку зверя. Только вдруг почуял: на мой затылок легла тёплая ладонь, и голос Зои прошептал что-то знакомое, но неслышное. Я ещё не понял, что именно, но мгновенно, как на её тренировках, вошёл в состояние нейтрала. Почти нечувствительно поднялась рука. Чуть покачиваясь, я следил, как мои пальцы будто погладили изображение "саранчовой" башки, а затем, растопырясь пауком, ткнули в верхнюю часть "жёлудя". Растопырило их при этом жёстко, чуть не до судорог.

Итак, уязвимое место я нашёл. Осталось найти оружие, которое может уязвить.

На пассажирском лайнере существовало время, когда заканчивал работу основной персонал и закрывались двери ресторана и баров, а также несколько развлекательных залов, для обслуги которых надо задействовать достаточно много стюардов. Ночь - так называлось это время для большинства пассажиров, не желавших менять привычный образ жизни. Для полуночников и страдающих бессонницей оставались бильярдная, карточный стол и компьютерный зал. Мне было всё равно: я спал, когда хотел, и в любом случае чувствовал себя замечательно. Вот и сейчас так. Барри удрал, а меня вдруг сморило. По корабельным часам - вовремя.

Перед тем как заснуть, я, как всегда, лениво поразмыслил, чего хочет Барри от Голконды, а чего хочу я. С толстяком всё ясно. Он вернётся на свою планету, раздуваясь от важности. И не потому, что в банковском сейфе будут лежать красноватые камешки, хотя и это немаловажно. Главным всё-таки будет именно то, что он побывал на Голконде - и вернулся. На родине Барри приключение, которое может войти в легенду рода, котируется выше богатства. Ведь, узнав о последнем, любой сириусец всего лишь снисходительно скажет: "Ну, мы, вообще-то, всегда знали, что ты не дурак".

А я… Для меня смертельно прекрасные камешки Голконды - это наша семья, собранная воедино. Это собственный дом… Возможность жить там, где хочешь, а не там, где вынужден… Глаза закрываются… Зоя. Склонилась. Тёплое дыхание на моей щеке… "Спи, любимый…"

4.

Мне нужны капли для глаз. Немедленно. Насколько помню, они в старой аптечке на кухне. Пошатываясь со сна, я поплёлся на кухню. Аптечка почти у двери. Это Зоя придумала. Удобно. Открыл дверцу. Долго тупо смотрел на содержимое, прежде чем вспомнил, что мне нужно. Ага, вот они. Пузырёк. Рядом шприц в вакуумной упаковке. Разорвав её, я набрал один кубик раствора и ввёл иглу в правый глаз. С левым хуже. Появился Барри. Толстяк слонялся по каюте и что-то недовольно бурчал. Из-за этого я боялся, что не смогу нормально ткнуть иглой - и будет больно. Чуть позже я уже опасался шприца, который начал расти и сильно вздрагивать в напряжённых руках. Я смотрел на клюющую над глазом гигантскую иглу и уговаривал себя: "Ну, давай быстрей. Тебе всего лишь нужно закапать второй глаз. Нужно!"