Тени Предтеч
Шрифт:
— Оттуда, — сказал Мишаня, мотнув головой в сторону капсулы и почему-то побледнев при этом.
— Может, Саакян? — робко спросил Костин.
— Даже если и не он, всё равно нам его доставать. Не бросать же здесь товарища?
Мишаня и Костин очень недобро посмотрели на меня.
— Я полезу, — сказал я. — А вы ефрейтор Филиппов, пока выставьте боевое охранение и посмотрите, что у нас есть, что мы можем взять с собой, а что лучше оставить.
Озадачив личный состав, я прикрыл лицо куском ткани, чтобы было легче дышать и запах не валил с ног, а сам полез во внутренности второго
— «Только бы не потерять сознание» — билась в голове единственная мысль. — «И авторитет упадёт, да и валяться среди этого фарша такое себе удовольствие. Вот какой же всё-таки Гриценко долбоклюй. Хоть и нехорошо так думать как о покойнике, так и о старшем по званию. Ну какого планетарного буя, он тащил нас поближе к линии? Блин, прогулялись, бы по джунглям, не сахарные, ничего бы с нами не случилось. Во всяком случае хуже бы не было чем то, что мы имеем сейчас».
Постепенно среди людских останков, удалось найти единственное неповреждённое тело. Я осмотрелся ещё раз. Действительно, только одно. Присмотрелся получше и чуть не застонал от разочарования. В той мясорубке, которой стал второй спусковой аппарат, выжила ефрейтор Полина Новикова, которая была неплохим бойцом, но нам нужен был или командир, или учёный. Однако, не бросать же её там одну? Поэтому мне, стиснув зубы, пришлось тащить её навстречу всем нашим неприятностям. К сожалению, было непонятно, ранена она или нет, а если у неё что-то сломано? Не сидеть же нам всем здесь, тогда? Или придётся бросить раненого товарища, чтобы выполнить приказ?
От таких мыслей слегка разболелась голова, но Новикову я всё-таки вытащил наружу, сдав на руки Мишане, которого тоже перекосило от разочарования. И я его тогда понимал!
Едва Новикова пришла в себя, как у неё случилась истерика, когда она узнала о гибели Терёхина. Пришлось её слегка успокоить, не совсем медицинскими методами, и оставив её приходить в себя под присмотром Балодиса, мы с Мишаней занялись вычислениями.
Следовало понять, где мы и упали и в какую сторону и как нам идти. Для этого Мишаня обшмонал труп Терёхина, а я ещё раз слазил в капсулу с фаршем и после длительных поисков нашёл карты и измерительные приборы, с помощью которых за несколько часов мы и определили, где находимся и где эти проклятые пирамиды.
— Ничего сложно, — довольно потёр руки Мишаня. — Идти всего шестнадцать часов. Можно и в одни сутки уложиться.
— Можно, да не нужно, — поправил его я. — К тому же неизвестно с чем мы столкнёмся по пути. Так что держи в уме два-три дня.
Выдвигаться решили с утра. Во-первых, следовало разобраться с запасами. Во-вторых, следовало привести в себя ефрейтора Новикову, а в третьих, всё-таки лучше было идти с утра, а пока выспаться.
Глава 3. Проклятые джунгли Кадмии
Планета МПРО-14ЖК (будущая Кадмия)
Ночью, вокруг разбившихся катеров было на удивление спокойно. Местная живность старалась обходить, воняющие чем-то палёным, свалившиеся с неба куски металла. Может быть, научены горьким опытом? Кто-то ещё, до нас, посетил эту планету? Интересно тогда, чем этот визит закончился?
Я дежурил
— Отряд, подъём! — скомандовал я, заходя в «наш» катер.
Тела мы перенесли вчера во второй катер, а сами обосновались в первой капсуле, хотя Мишаня и нудил, говоря, что раз нашлись палатки, то и ночевать надо в них. Ничего, мы здесь не туристы на прогулке. Успеем ещё в них поспать и не раз. Так что надоест. Вот, кажется, мне почему-то так.
Аж на душе радостно, от того как шустро они подскочили. Все, кроме Полины. Она открыла глаза, но осталась лежать. Я присмотрелся. Новикова спала без одежды видно, сильно её вчера накрыло, соображалку отключило целиком и полностью, раз после дежурства, она улеглась спать в нижнем белье. Глаза у Филиппова стали просто бешеными.
— Отряд, наружу! Подготовить оружие и амуницию и быть готовыми выступить в любой момент.
Салабонов как ветром сдуло. Мишаня хоть и сощурился, но вышел. Я последовал за ним.
Едва мы покинули капсулу, Миша остановился и развернулся ко мне.
— Ефрейтор Филиппов, хорошо подумайте, прежде чем сказать то, что рвётся с вашего языка, — опередил его я.
— Я промолчу, — отозвался Мишаня. — Но помяни моё слово, нам это выйдет боком.
— А что я могу сделать? Посадить её на гауптвахту или расстрелять перед строем?
Филиппов только махнул рукой и пошёл к бойцам, ворча себе под нос разные ругательства.
В поход мы выступили через пять минут, по утреннему холодку. Я сверился с картой. Если не случится ничего непредвиденного, то дойти должны завтра к полудню, заночевав в лощине. Впрочем, не стоит строить планы. Тем более вообще непонятно, что от этих джунглей ожидать.
Поначалу мы двигались быстро, даже немного опережая намеченный график, а потом началось…
— Валер, скажи мне, как комсомолец, комсомольцу, — начал Мишаня, когда мы на одном из привалов, отошли в сторону, осматривая местность и давая салабонам, передохнуть. — Ты уверен, что надо идти к объекту, а не дожидаться у разбитых катеров?
Я закурил, внимательно оглядывая окрестности. Вздохнул, выпустил дым носом и объяснил.
— Миша, я ни в чём не уверен, — признался я. — То, что мы делаем, абсолютное безумие. Но у нас не выбора. Ждать на месте крушения не вариант. Кто нас будет там искать? И когда вообще начнут поиски? Уверен, что доживём до этого дня?
Филиппов мрачно сплюнул на землю.
— Так тоже жопа, — буркнул он.
— Да. Но я не знаю. У меня нет ответов. Верил бы в бога, встал бы на колени под тем деревом, которое с какого-то бодуна похожа на пальму и помолился.
— Марксу помолись, — вдруг хихикнул Мишаня. — Бабки в деревнях, говорят, что помогает.
Я повалился на землю, давясь от смеха.
— Скотина, что же ты делаешь? — сквозь смех, выдохнул я. — Помогает, ага. От ненормированного рабочего дня.
Однако почувствовал, как спадает напряжение последних часов.
Тогда я ещё не знал, что наш безнадёжный марш-бросок по джунглям оказался наилучшим решением. Да несмотря на всё то, что с нами там произошло, это было лучше, чем ждать спасательную экспедицию, которой бы не было.