Тени прошлого - тени будущего
Шрифт:
ничего не вижу – только неживой свет… Опускаю обожженные веки на пересохшие глаза – перед
ними тот же неживой свет…
Рука друга легла на плечо… Жив Лесовский… Мы лежим на трупах, но мы еще живы… и мы
еще вместе… Где-то далеко Айнер “метает ножи” по взводным командирам – “ледяные ножи”, он
зол… А мы просто лежим на трупах, такие же дохлые, как они…
123
– Сбой! Борг их этой отравой накачал! Он им мозги на хрен сожжет так! Приказ взводным
командирам –
От нападок Айнера у Стикка лицо перекосило, он теперь и челюсти разжать не сможет…
– Бойцы под контролем, лейтенант. Сбой устранен.
– Устранен!? У них не мозги сейчас – расплавленный свинец! Его мороз студит! Работай Стикк!
До нужной скорости нам так разум не разогнать – не выйдет! Сознание взвода в твоих руках! Бери!
– Так точно, командир.
Стикк передал мое сознание из судорожно сжатых пальцев в ледяные руки машины – D40
устремил на меня взгляд, сцепляющий волю таким вечным холодом, что я перестал замечать
подмерзшие ожоги, и мысли стали послушны… Сияние моей высшей силы исходит теперь ровным
фоном – его больше не прорывают острия лучей. Изошедшей энергии не вернуть, но собранные
нервами остатки этой мощи еще аккумулируют заряд, и он с готовностью бродит по облезшим
ладоням. Мне осталось лишь ждать приказа – “сжать руку на спуске”.
Мое сознание больше не выгорает под стимулятором – начинаю что-то соображать…
Ориентироваться я точно перестал из-за этой дряни. Мой мозг просто отключился от систем… И,
кажется, это не только со мной случилось. Почти что смерть… Почти то же самое, что и смерть на
моем последнем испытании, – еще сегодня…
Порядок наводят, как могут, быстро. Только из-за сбоя мы потеряли много людей и техники…
Не понял, кто так жестко применил запрещенные приемы ментальных передач, чтобы нас
подключить – Айнер или “защитники”… Скорей, Айнер. Я помню его глаза… и его сапоги… И
D40, что бы о них ни думали, не могут применять запрещенные приемы… А Айнер, похоже, делает
это часто… Нужно сосредоточится…
Лейтенант крайне спокоен и предельно собран, но вид у него страшно усталый… А у нас
впереди еще долгий бой. И он должен следить за всем – за нашим расположением, за их
перемещениями… Наша связь не так совершенна, как у машин, – поэтому у нас больше
автономности от Центра. Наши офицеры не могут с такой скоростью отдавать и принимать
ментальные приказы. Норвальду поступают данные разведки с воздуха и земли, он скидывает
схему Айнеру, а тот, исходя из возможностей, расставляет нас через взводных и сержантов, как
через передатчиков, уже на месте. Система удобна,
умещать в головах наши офицеры… Мы-то особо не думаем – занимаем оптимальные позиции и
стреляем по наводкам. Начинаю понимать, насколько мы выигрываем из-за того, что наш прямой
командир – S9. Особенно важно это здесь – на севере.
Широкая вырезанная дверь выпала из проема. Как только я на нее ступил, открылась огневая
точка… Цель, спуск – удар в ключицу… Мне не больно – еще не больно… Это тонкий луч – он
прижег рану… и ожог вроде дальше не ползет… Я еще не успел толком осмотреть рану, как в
голове вместо мыслей снова заметались пометки координат… Меня снова забирает ускорение…
Здесь люди… Этот сектор уже разблокирован врагом, но его еще держат…
– Сектор наш! Они отходят!
Я рад… Как никогда рад… К тому ж и Стикк объявился – подключился к нашим контактам! Он
еще жив! А я уж думал… Просто я его потерял… Теперь как-то спокойней стало… Правда, вид у
него… Но с этим ясно – Айнер его в оборот взял. Айнер не тот офицер, который чьи-то
способности, пусть и сомнительные, будет в бездеятельности гноить. Стикк под его бдительным
надзором все потайные ходы этой чертовой бездны обойдет… А главное – если не по доброй воле,
то по принуждению это сделает… Стикк его командиром признал, хоть и не очень-то безропотно.
Они оба друг другу покоя не дадут… и нам с ними обоими скуки не видать…
Этот перекрытый по отсекам склад – огромное помещение, идеальное для обороны. Из-под
синего зарева к нам бегут люди – ослепленные, бледные и замерзшие… Они при оружии, но не
способны применить его с должной эффективностью – они рабочие. Поэтому нас снова
пришпоривают их фоновые сигналы – это уверенное, окончательное утверждение жизни после
безнадежной готовности к смерти. Они не бойцы, они не знают, что бою еще не конец… но их вера
в нас поднимает дух над этим временем, над этим чертовым днем.
124
Хоть мы и готовы упасть на месте от усталости – чувствуем подъем новых сил. Дело не только
в едва уловимой благодарности этих людей – “защитники” отпустили наши мысли, и стимуляторы
опять берут свое… Правда, уже не так агрессивно – им уже почти нечего брать.
Объекты, по которым мы прорывались по-черному, уже взяты. По ним уже прошли бойцы
третьей роты… Сейчас, можно считать, небо над базой наше – они отходят… Осталось несколько
рывков – еще один сектор базы… А там подземке конец – там мы встретимся с шестой ротой,