Тени прошлого - тени будущего
Шрифт:
– Всем рабочим всегда есть, что строить, и всем солдатам всегда есть, что защищать, Герф…
– Разве что себя… Но если они неотделимы от системы – они рушатся вместе с ней…
– А знаешь почему?
– Потому, что один, без системы, такой солдат или рабочий ни к чему не пригоден. Потому, что у него нет будущего – нет ничего.
– Это у муравьев, не у нас…
– Мы от них не сильно отличаемся, Влад.
– Есть у нас коренное отличие… У них программы без расширений. Один их солдат или рабочий не сможет создать других, возвести город, поднять систему – и
– При помощи которого мы стремительно истребляем все наши отличия от муравьев…
– Это касается, скорее, внешней организации.
– Влад, муравьи, считай, и по нашему геному прошлись – наследили они в нем, по крайней мере, порядком.
– Особенно их следы заметны в твоей голове, Герф…
– А я не отрицаю. Мы с ними мыслим похоже.
– Точно, только вот они вообще не мыслят.
– Влад, мы похожи. И мы продолжаем приближаться к ним, стараясь быть похожими на них. Выходит, они превосходят нас в организации. И в итоге получается, что они оказались умнее нас, хоть у них нет ничего, кроме жалких клочков нервов… Они сразу сообразили что к чему. А разум… Он им не нужен. Они и без него дошли до того, до чего мы только доходим.
– Герф, об этом и речь – они приспособлены почти ко всему, но… Они, без разума, подохнут, когда мы, с разумом, – останемся жить, пусть и уподобляясь им. Наш разум не всесилен и память имеет ограничения, но мы достаточно сложны – мы способны брать поддержку чужого разума и хранить чужую память. У нас есть запас знаний – с ним нам под силу пережить хоть полное разрушение системы. И знания эти дают нам не только силу преодолеть, но и волю к преодолению. Они разрешают нам расширять наши способности искусственным путем – применять технику. Сохранить эту информацию – это главное.
– Только никто не сможет ни запомнить всего, что мы знаем, ни оперировать всем, что помнят наши машины… Что бы мы с этим ни делали, мы не сможем… Это нашей конструкцией не предусмотрено…
– Предусмотрено, Герф, только не прямо. Наш общий опыт не очень стабилен. Он не вошел в наш постоянный генетический код – его хранит только память, где коды вбиты и перебиты временем. Но нам и такой памяти для работы с нашими знаниями, с нашим общим опытом, достаточно. Наш разум выдает высокую скорость обработки информации – при условии, что информация не перегружает ту память, что в процессе работы. И с нашим разумом мы способны к стремительному прогрессу – к разработке простых систем передачи, принятия и хранения данных. Он дает нам возможность работать с нашими знаниями при помощи наших знаний.
– Это разве что киборгу какому-то запредельному под силу…
– Киборги… С ними покончено. Мы сильнее их. Пусть мы – ни сами, ни с поддержкой техники – не способны обработать такую сложную информацию с такой скоростью, как киборги, мы способны упростить сложную информацию до того, что работать с ней нам будет просто – и самим, и с поддержкой техники. Нам нужен только справочник. Такой, который без осложнений будет сохранен обычной техникой с грубой защитой и передан обычным людям. Нужен такой справочник, с которым справится
– Уж слишком это… просто.
– Так и должно быть, Герф. Нужны только простые схемы с четкими переходами, но с ресурсом к расширению и усложнению. Должны быть только необходимые данные и узлы связи. Должны быть точные указания, как сделать что-то одно, при помощи чего можно будет сделать что-то другое. От простого к сложному, от начала до конца… Тогда человек сможет добыть и собрать из обломков то, что ему нужно, – сделать почти все почти из ничего… Человек сможет не только починить старое, но и сделать новое… И сможет это сделать каждый… каждому будет понятно, что и как делать.
– Ты понимаешь, что это?.. Это не простой справочник выживания… Не справочник выживания при сбоях в системе – справочник выживания при крушении системы. Или просто – за пределами системы! Это справочник дезертира, Влад!
– Это справочник для всех, кому придется хуже некуда. Система трещит по швам – у нас шансы на разруху растут. Остальное отступает за пределы видимости.
– И не думай об этом.
– Стикк как-то сказал, что, защищая наше будущее, мы обхватили наши крепости, сцепив руки так крепко, что их не разомкнуть даже смерти – что мы не дадим проходу врагу, не отпустив даже рук мертвецов. Раньше я по-другому это понимал, а сейчас… Мы разжимаем руки, отпуская руки “мертвецов” системы, – бросаем их с приговором и с карой. Но мы не должны делать этого. У них другие дороги, но они с нами.
– Дезертиры?
– “Мертвецы” системы. Но они мертвы только для системы, они еще – живы. А теперь важна только жизнь. Кроме жизни у нас теперь нет ничего, что еще можно сохранить.
– Но они – предатели…
– Герф, трупы не могут быть ни предателями, ни дезертирами.
– Так они не по-настоящему мертвы!
– Для системы – по-настоящему! Мертвы духом. А значит – и телом. Они не способны действовать в системе.
– Но они способны действовать – в общем. Значит, способны и служить – хоть как машины… Должны или исполнить долг, или искупить вину – кровью.
– Смертью – для системы. Они уже сделали это – погибли для системы. Но они еще не погибли просто для жизни.
– Просто жизни нет. Нет никакой другой жизни, кроме системы. Подвергнув опасности систему, мы подвергаем опасности себя, Влад.
– Мы это уже сделали.
– Мы это делаем сейчас, думая об этом. Мы подрываем систему, думая о подрыве…
– Мы думаем об этом потому, что система подорвана. У нас, считай, теперь нет ничего, кроме жизни, – никаких опор и подпорок.
– Мы рушим их, Влад!
– Мы их обрушили! Теперь они, крушась, сокрушают нас! И еще, Герф… Одной только системе служат одни только машины – не живые и не мертвые, не способные ни жить, ни умереть. Машины просто исполняют по нашему принуждению наши задачи. Им не нужно существовать, им ничего не нужно – только исполнить задачу. И они стирают системы, если задача исполнена или неисполнима по их расчету. У них нет воли без нас, а у нас без них – есть. Без них и без системы… Мы живые и, в первую очередь, служим – жизни.