Тени прошлого. Часть 1

Хекс Михаил

Перед нами появился тёмный шарик планеты, поверхность которого буквально светилась разноцветными переливаниями.

– А почему она так "переливается"? – спросила Лиза.

– Благодаря этим тяжёлым металлам, у планеты очень сильное магнитное поле, – ответил ей Скхаджи. – Звёздные ветра бомбардируют магнитное поле планеты и это создаёт такое "переливание".

– На нашей родной Земле, – продолжил я, – тоже есть похожее явление, мы его называем полярным сиянием.

Представьте себе захватывающую красоту планеты, на которой каждую ночь небо озаряется невероятными

яркими цветами. На этой планете полярное сияние заполняет всю её поверхность и создает впечатляющую картину. Но в дневное время так же можно увидеть яркие сполохи, своей яркостью перекрывающие свет даже от двух звезд одновременно этой интересной звёздной системы.

В первую очередь бросается в глаза небо планеты. Оно кажется по-настоящему сверкающим и живым благодаря ярким зеленым, розовым и фиолетовым оттенкам, которые также могут перемежаться с более ледяными или лавандовыми цветами. Иногда мельчайшие огоньки искрятся в небесах, словно алмазы, придавая ему еще более воздушный вид.

Все заворожённо смотрели на эту впечатляющую картину, а я добавил:

– Я хочу приземлиться на неё, – ещё раз сообщил я свои мысли, – но не только потому, что я хочу увидеть всю это красоту с поверхности планеты. Мы обнаружили в одной точке планеты, странную пустоту…

– Не пустоту, а менее плотную, чем остальная планета, область, – поправил меня Скхаджи.

– Да, точно, менее плотную область. Предлагаю завтра спуститься всем вместе и исследовать эту область.

– Тауи пойдут с нами? – удивлённо спросил Сэм.

– Да, – коротко ответил я, но увидев сомнения на лице своего друга, добавил. – Я считаю, они теперь полноправные члены нашей команды.

– Я не к тому, – сразу сказал Сэм, решив, что я его неправильно понял. – Мы с ними не отрабатывали взаимодействия друг с другом. Они не будут мешаться, если что-то пойдёт не так?

– Уверяю вас, – ответил ему Неб-Пер, – как только заметим жареное, мы сразу вернёмся на Странник.

– Запахнет жареным, – автоматически поправила его Лиза.

– Что? – не понял Неб-Пер.

– Правильно говорить “запахнет жареным”, а не “заметим жареное”.

Неб-Пер медленно кивнул, принимая замечание.

– Да и вряд ли мы удержим настоящих учёных перед лицом загадки, не правда ли? – улыбаясь сказала Ани.

Хон-То улыбнулась в ответ, подтверждая догадку Ани.

– Тогда, раз все разногласия разрешились, идём готовиться к завтрашней высадке. Время до высадки семь часов, – сказал я и уже собрался уходить, как Ани меня остановила.

– Как ты это сделал? – серьёзно спросила Ани, а остальные также внимательно сверлили меня взглядом.

– Сделал что? – не понял я.

– У меня в интерфейсе появилось задание, причём с таймером на семь часов. Уже меньше.

– Я ничего не делал. Скорее всего это ваши аат-нубу решили, что так будет лучше и вывели информацию, чтобы она всегда была на виду.

– Джинни говорит, что это не она, – не унималась Ани.

Я лишь пожал плечами и пошёл к себе в каюту

Следующим "утром", сразу после сна и завтрака, мы уже готовились к к посадке на планету. Из оборудования

решили с собой ничего не брать. Всё, что нужно для анализа, есть у наших аат-нубу и Скхаджи.

Скхаджи произвёл посадку на тёмной стороне планеты в метрах ста пятидесяти от интересующего нас объекта. А выйдя из корабля поняли, что "тёмной" эту сторону назвать вряд ли получится.

На поверхности планеты любое тело, будь то скала или камень, окутано необычной светящейся аурой. Иногда аура была тонкой и прозрачной, словно мерцание, а иногда она больше напоминала плотную энергетическую оболочку, окружающую объект.

– Анкх джедт нехебу, – восторженно сказала Хон-То.

– Мат хепер, – ответил ей Неб-Пер.

Благодаря нашим друзьям-тауи, Лизе удалось настроить автоматический перевод с их языка, который отображался для нас как текст в самом низу поля нашего зрения.

Аналогичную функцию, но работающую в обратном направлении, добавили в аат-нубу Неб-Пера и Хон-То.

Иногда автопереводчик переводил слишком дословно, но смысл их фраз был понятен:

– Сияние, красота, на небесном своде.

– Истина едина.

Вообще, выражение “мат хепер” мы слышали из уст тауи очень часто. Оно буквально означает следующее: собеседник сказал что-то, с чем полностью согласен другой собеседник, то есть их мнения по данному вопросу совпадают.

Впрочем, сейчас я бы тоже сказал “мат хепер”, соглашаясь с ними. Красота атмосферного сияния на этой планете необыкновенна, и можно наслаждаться ею каждую ночь. Отдыхая на какой-нибудь горной вершине, ты можешь наблюдать за потрясающим шоу на небе и погружаться в мир мерцания и свечения, которое окружает тебя со всех сторон.

Не знаю сколько мы так простояли, смотря на эту неописуемую красоту. От созерцания меня отвлёк голос Мило:

–И долго мы так будем стоять, у нас есть задача – проверить менее плотную область. Что вы вообще нашли в этом сиянии?

– Тебе не понять, железяка, те чувства, что мы испытываем, глядя на это. Но ты прав, нужно выдвигаться.

Я попросил Мило наложить на текущий мой взгляд проекцию той самой менее плотной области. Проекция отобразилась в глубине планеты, а её очертания были похожи на…

– Это же корабль! Вмурованный прямо в породу планеты!

– Где? – хором повернулись ко мне головы всех остальных членов команды.

– Мило, передай параметры и настройки всем аат-нубу.

– Ого! А ведь и правда! – восхитилась Лиза.

– Да, с орбиты этого было не разглядеть, – подтвердил Сэм.

– Осталось найти способ попасть внутрь… – немного расстроенно проговорила Ани. – Смотрите, он на глубине почти десяти метров.

– Вон та часть находится ближе к поверхности, – указал я на “хвост” этого корабля, а точнее на его, как мне показалось, заднюю часть.

Вообще корабль представлял собой параллелепипед длиной метров 100 со скошенными закруглёнными углами, передняя часть была закруглена сильнее, а в задней части, которая находилась ближе к поверхности, были выступы, похожие не небольшие крылья флаеров, которые мы используем для перемещения на Земле.