Тени войны
Шрифт:
— О'кей, это я усвоил.
— Так вот, после развала СССР часть военных округов мы откровенно потеряли вместе с территорией. В оставшихся военных округах большая часть офицеров подверглась сокращению и всяким разным перетасовкам. И вот, например, послали человека на оседание в Афганистан, Иран или в Китай. Они там обжились. Внедрились. Выполняют задачи, шлют разведданные. А тут СССР — хрясь, и больше нет. Исчез. Что делать? Возвращаться? Куда и как? Разведчик-нелегал — гражданин другой страны. Российских или советских документов у него нет. Единственный офицер, который знает о его существовании и курировал его на протяжении многих лет, исчез вместе с Советским Союзом. Что делать? Задачи, которые
— У человека только одна задница! — глубокомысленно изрек я.
— Тем ему больней, если боли в ней — на все три! Не умничай, Алексей! Так вот… Была, допустим, у нас военная база в Германии, в Чехословакии — там ведь тоже готовили нелегалов, засылали на Запад. А когда группировку войск вывели в Россию, офицеров посокращали — агенты также потеряли всякую связь.
— И что, таких забытых разведчиков много?
— Полным-полно! Государство у нас большое. Стольких наготовили! Стольких наслали! Хорошо еще, если человек работал в Европе. А если в Афганистане, Пакистане, Иране?
— Позвольте, Григорий Алексеевич, — опомнился я на минуточку. — Вы-то все это откуда знаете?
— Снова здорово!.. Я же говорил, что занимаюсь поведенческой психологией. Преподаю в академии. Уточню теперь: в Академии разведки. Работал на это ведомство долгое время. Сейчас на пенсии. Вот и хочу вместе с тобой книгу написать. Ведь это несправедливо! Столько людей в одночасье потеряла наша страна, и каких людей! Отборный материал!
Бесплатный сыр, бесплатный сыр…
— Пиши, Леша, пиши! То есть запоминай, потом запишешь! Итак, разведчики — это непоколебимая сила. Основа и оплот государства. Что может, например, мотострелковая дивизия на войне? Уничтожить другую дивизию? Армию? Но это все ерунда, хотя и героизм, конечно. Зато благодаря верной информации разведчика гибнут целые армии противника, крупнейшие флоты идут ко дну. Разведчики это гении! И одновременно воины! Их ничем не запугать! Они как древние викинги! Чем можно запугать тех, кто хочет умереть в бою?! Тех, кто не желает дожить до старости и шкрябать палочкой по тротуару?
Пузырьки пива неслись по моим артериям к голове, точно по скоростной магистрали, и везли с собой груз чистой водки. Очертания профессорской головы перед лицом стали мутными. Да и он сам вроде поплыл. Или отменно изображал, что поплыл.
— Думаешь, наших нелегалов никогда не разоблачали, Леша? Еще как разоблачали! Но ты хоть что-нибудь слышал о пленных нелегалах? Ну, разве что Абель… Но в общем и целом, наши нелегалы — древние викинги! Заявляю авторитетно, как ученый! — Вяземский рубанул рукой воздух. — Ни в летописях, ни в хрониках — нигде нет ни одного упоминания о том, что какого-то викинга взяли в плен или обратили в рабство. На невольничьи рынки попадали многие — от славян до кельтов. Но! Но не скандинавы. Они умирали с мечом в руках и с улыбкой на лице… Так и наши разведчики-нелегалы. Попадались, но умирали достойно. В плен не сдавались. В Афганистане, например, наших нелегалов подвешивали за ключицы на крюки и живьем сдирали кожу. Но они не выдавали своих тайн… Короче!
— Короче?
— Слава разведке! — провозгласил профессор в полный голос. — Нашей разведке!
— Сла-ава! — вдруг взревели голоса. И — аплодисменты!
Я огляделся по сторонам. Все посетители
Ну, блин! Патриотизм! Последнее прибежище…
Напились мы изрядно. После «тошниловки» в памяти осела только пустынная улица с желтыми пятнами света от фонарей. Мозаика окон в пятиэтажках. Шелест одиноких таксомоторов по асфальту.
Вяземский что-то еще говорил про своего друга, который может рассказать о разведке еще больше и интереснее, чем ветеранша-старушка. Говорил о необычайной важности нашей будущей книги. О российском народе-лишенце. Почему «лишенце»?
Потом — такси. Я плюхнулся на заднее сиденье и погрузился в дрему. И случилось мне видение. Настолько явное, что я чуть не выпрыгнул из дремы. Почудилось вдруг, что под кожаным сиденьем разверзлась пропасть. И я на нем, точно на санках, ухнул вниз. Мимо замелькали валуны с наклеенными на них газетными вырезками. Какие-то кричащие аршинные заголовки над статьями. И все это написано обо мне. И ругают там меня распоследними словами. Но сколько я ни силился разобрать текст, ничего не получалось. Свистело в ушах — приближалось каменистое дно пропасти. Я зажмурился и… открыл глаза.
Я по-прежнему в такси. В окно я признал дома Рублевского шоссе. О, Рублевка, о!
Такси тормознуло возле какого-то дома. Видать, и вправду к серьезному человеку едем!
Вяземский расплатился, таксомотор укатил в тихую ночь рублево-успенских далей.
Я посмотрел на часы. Часов на руке не оказалось. Как?! Ах, да! Я ж давно их не ношу. А то бы решил, что меня обобрали.
— Выспался? Пошли. — Профессор легонько подтолкнул меня в спину.
Не помню, была ли в подъезде консьержка или охрана. Скорее всего, нет. К памяти прилипли намертво только горшки с цветами, расставленные по подъезду, как на выставке. Художественно расписанные стены и запах одеколона. Да, тут в подъездах не мочатся и в потолок не плюют. Кто ж тут живет?
— Кто ж тут живет? — озвучил я мысль.
— Генерал, — небрежно бросил Вяземский. — Кто ж еще!
Генерал оказался низкорослым мужичком лет пятидесяти в спортивном костюме. Округлый животик. Очки серебряной оправы. Лицо банальное и невыразительное. Впрочем, как у всех разведчиков. Такой человек никогда не привлечет к себе внимания на улице. Даже если наступит вам на ногу.
— Леонид Александрович, — представился генерал.
Я пожал пухлую ладошку. Нет, ну типичный такой завскладом или вахтер из проходной завода.
На просторной кухне по стенам мягко светились бра. По радио томный голос пел ночную чепуху: «Посреди бессонных полей мы с тобою во ржи присядем».
Посреди кухни играл хрустальными бликами накрытый стол. Рюмки и фужеры перемежались бутылками нарзана и водки. Дымилась на тарелках горячая закуска и зябла закуска холодная.
Леонид Александрович самолично разлил водочку.
Эх, костюм!..
— Вот, Леша у нас журналист, — показал на меня профессор серебряной вилкой. — Будет книжку писать о разведке. Толковый малый. Ему можно доверять. Я с ним в Чечне познакомился. Лихой парень.
Я никогда не пил еще с генералами из разведки. И потому несколько терялся, не знал, как себя вести. Вдруг еще вербовать начнет? А после посещения убогой квартирки Татьяны Борисовны мне совсем не хотелось работать в разведке. Но и обижать этого симпатягу тоже не хотелось.
Генерал поднял рюмку:
— Предлагаю выпить за содружество родов войск!
— Хорошо пошла! Добралась до мозгов и открыла там потайной вентиль, отвечающий за второе дыхание. — Лимончик и рыбки красной! — посоветовал мне профессор.