Тени забытой шестой
Шрифт:
Он окончательно сбился с мысли и замолчал, уставясь на меня и ожидая, что я внесу хоть какую-то ясность. Но у меня у самого пока еще зрел даже не план, а так, смутный замысел… Лишь одно я знал точно — никаких переговоров с чудовищем. Пришло время военных действий.
Я усиленно делал вид, что не замечаю отца Георга. Иногда меня охватывала неловкость перед стариком, но большую часть времени я на него злился. Зачем он вообще вмешался? Кроме того, он знал больше моего о Шестой, что тоже стало для меня неприятным сюрпризом и поводом обижаться. Спустя сутки после
— Кысей, — тихо промолвил он, положив руку мне на плечо. — Я должен быть в городе. Пожалуйста, отпусти меня.
— Нет.
Он тяжело вздохнул и сел за стол напротив меня.
— Мальчик мой, я знаю, как тебе непросто. Просто поверь мне. Я сделаю все, чтобы уберечь тебя от этой женщины…
Меня передернуло от отвращения.
— Женщины? Она не женщина. Монстр. Кровожадное чудовище. Вы же не видели, как она… — я судорожно сглотнул, вспомнив ту жуткую картину. — Наставник, я не хочу, чтобы вы подвергали себя риску, поэтому вы останетесь здесь. Для вашего же блага. Это не обсуждается.
Он долго молчал, испытующе глядя на меня, потом проговорил:
— Ты сильно повзрослел…
Я расценил это как похвалу, но тут он продолжил:
— Но сейчас… ведешь себя как обиженный ребенок, ровно также, как и она…
— Не надо меня с ней сравнивать!
— Она обижается на весь мир, что потеряла веру в Единого, как будто эту веру у нее кто-то отнял… Хотя, если так подумать, то именно ты и заставил ее взглянуть…
— Какая у нее может быть вера!.. Еретичка!
— Кысей, что ты задумал? Чего ты хочешь добиться отрицанием? Твое неприятие ситуации не изменит того факта, что Шестая существует, что она набрала достаточно силы, чтобы натворить таких бед, которые Ордену придется расхлебывать еще двести с лишним лет, если вообще получится… С ней придется договариваться, как бы страшно это не звучало.
— Зачем? — не выдержал я. — Почему Орден просто не уничтожит ее?
— Потому что тогда станет еще хуже.
— Почему? — упрямо повторил я. — Что может быть хуже, чем договор с колдуньей? К демону! Да расскажите же мне все, прошу вас!
Отец Георг долго молчал, раздумывая. Я понимал, что он решает, что можно мне говорить, а что нет.
— Хорошо, — наконец нарушил он молчание. — Я попытаюсь тебе объяснить.
— Только не врите, прошу вас. Мне так надоели все эти тайны, когда ложь на вранье и сказкой погоняет… — невольно вырвалось у меня.
— Кысей, я никогда тебе не лгал. Да, иногда я не говорил тебе всей правды, но никогда не опускался до вранья. Хотя иногда думаю, что лучше бы соврал… Ну да ладно. Начну издалека. Ты знаешь, что мир вокруг нас непостижим. Божий замысел его создания не дано понять человеку. Но разум все равно пытается и склонен к… скажем так, к упрощению. Когда я попрошу тебя описать последние события, ты… Ты опишешь их со своей точки зрения, опуская многие важные вещи, потому что они… не укладываются в твои причинно-следственные цепочки.
Раньше мне нравились подобные философские размышления, я мог часами спорить с наставником и получал от наших бесед истинное удовольствие, но не сейчас, когда так много было поставлено на кон.
—
— Кысей, сложность не в том, что не знаешь, а в том, что не в состоянии понять. Представь огромную, чудовищно огромную библиотеку, в которой собрано все знание мира. Бесконечно большую, одним словом. Представь, что у тебя есть возможность взять оттуда столько книг, сколько захочешь. Представил?
Я нетерпеливо кивнул.
— А теперь подумай, сколько книг ты сможешь прочесть? Ты будешь читать одну книгу за другой, но твое время не бесконечно, в отличие от книг в библиотеке, коим не счесть числа. И что в результате? Ты поймешь и осознаешь только ничтожную долю знания… Почему? Потому что ты читаешь их последовательно, к тому же упрощаешь знания путем выстраивания причинно-следственных связей там, где их вовсе может не быть, либо там, где они настолько сложны, что ведут к прямо противоположным закономерностям. Привести тебе пример? Итак, есть следующие факты. Заметь, только факты, никаких предположений. Шестая убила гвардейцев. Шестая безумна.
— Все так, — кивнул я, сжимая кулаки.
— И ты, со свойственной человеческой породе привычкой объяснять, делаешь вывод, создавая связь. Шестая убила гвардейцев, потому что Шестая безумна. Она — колдунья.
Я промолчал, понимая, что наставник сейчас в пух и прах разнесет мою уверенность. Куда мне с ним тягаться…
— А теперь рассмотрим другие факты. Шестая спасла город от черной лихорадки. Шестая безумна. Давай-ка, построй причинно-следственную связь. Ну же, давай.
— К чему это? Вы же прекрасно знаете, что все не так!..
— В том-то и дело, Кысей, что я не знаю! И ты не знаешь. Никто не знает! Но раз ты отказываешься, то я свяжу эти два факта объяснением. Шестая спасла город от черной лихорадки, потому что Шестая безумна. Она — чудотворница.
— Довольно!
— Сядь. И успокойся. Факты таковы, что по отдельности ты можешь их связать, выбрав те из них, которые наиболее полно отвечают твоим убеждения. Ах, она колдунья? Да, она колдунья, потому что… И тут ты вспомнишь и перечислишь те факты, что подкрепляют твои доказательства. И ты будешь поразительно слеп ко всем тем фактам, которые противоречат выбранной гипотезе. Так и в той бесконечной библиотеке всех знаний мира ты будешь выбирать, что читать, а что нет, сообразно своим интересам. Ты будешь выстраивать собственную картину мира и искренне верить, что она истинна.
— Хорошо, — согласился я. — Но Шестая не чудотворница!
— Вот! — почему-то обрадовался старик. — Ты уже начинаешь понимать!
— Она колдунья, чудовище, убийца!
— Кысей, ну пойми же. Она не чудотворница, но она и не?.. — он вопросительно уставился на меня, как будто принимая экзамен по логике.
— И не колдунья? — медленно произнес я. — Но как так?
— Человек не знает. И не понимает. Уясни это. Истинное познание возможно через признание собственного невежества. И только сообща. Ты не в состоянии прочесть все книги в той библиотеке, но если рядом с тобой посадить еще тысячу послушников, ваши не-знания о мире сузятся. Понимаешь?