Тени «Желтого доминиона»
Шрифт:
Убедившись, что агент внял всем его советам, Мадер процедил сквозь зубы:
– Как видите, мой эфенди, мы вам доверяем. Теперь надо оправдать это делами! Предупреждаю, не вздумайте сбежать. За вами однажды такое замечалось… У нас руки длинные и беспощадные. Мы отыщем вас даже на дне хазарском. И еще один совет: не пытайтесь ухватиться за две лодки. Мы это разгадаем сразу. Утонете иначе, мой эфенди!..
Спустя недели полторы, по дороге из Астрабада в Мешхед, в толпе богомольных паломников, с нищенской сумой на шее шагал Нуры Курреев. Его губы что-то бормотали. Но не молитву, которую должен творить странствующий дервиш, направляющий свои стопы к святой гробнице, а советы и наставления
Отпрыск древнего рода, барон, он гордился тем, что его предки, рыцари-крестоносцы, присягали Тевтонскому ордену, ходили крестовыми походами на Русь. В роду Мадера не было ни по отцовской линии, ни по материнской даже худородных французов и испанцев. Его далекие пращуры, огнем и мечом прокладывавшие путь «воинству Христа», брали себе жен лишь из родовитых кланов. Да, Мадер мог поручиться за чистоту генеалогии. Людям, впервые встречавшимся с ним, он не упускал добавить, что весь его род издревле исповедует католицизм.
Спустя несколько лет Вилли Мадер сочтет за благоразумие не заикаться о своей приверженности к католической вере. Почему? Фюрер был против католицизма, так как ревновал людей к Богу, не хотел делить с ним их любовь, считая, что в Германии, а затем и во всем мире должно быть только одно божество – он, Адольф Гитлер. Об этом Мадер знал давно. Но пока Гитлер, ходивший под своей фамилией – Шикльгрубер, выкрикивал бредовые лозунги в мюнхенском пивном погребке «Мюнхенбрауэнкеллер», барон не обращал внимания на истеричные речи какого-то там безвестного ефрейтора. Когда же Германию стала захлестывать ядовитая волна фашизма, то в ее мутной пене Мадер разглядел неряшливую, засаленную челку фюрера. И барон сказал в кругу военных на дипломатической службе: «Немцам нужен такой пророк. Каждый народ достоин иметь своего вождя. Само небо послало его Германии…»
Изрекая это, обер-лейтенант Мадер был не очень-то искренен: им руководил голый расчет, надежда, что сказанное им дойдет до Гитлера и его заметят. Но, видно, Гитлеру доносили только крамольное. А ведь Мадер, ходивший в любимчиках Вальтера Николаи, шефа разведывательной службы рейхсвера, привык быть всегда на виду. Какой теперь прок из того, что Николаи некогда прочил Мадеру блестящую карьеру разведчика, – имя этого грозного шефа разведки теперь называли не иначе, как с приставкой «бывший». Того же, кто составил Мадеру протекцию, уже давно не было в живых. Близкий родич Вилли Мадера – белогвардейский генерал, барон Роман Унгерн фон Штернберг, один из злейших ненавистников советской власти в Забайкалье, почил в бозе.
О родственнике своем Мадер мог говорить лишь высокими словами. Это его идеал, кумир, которому он подражал, по стопам которого следовал. Барон Унгерн, заглядывая в будущее Германии, лелеял голубую мечту о создании Срединной Азиатской империи. Авантюрист до мозга костей, он верил, что сильная личность сможет своей властной рукой объединить территории Китая, Маньчжурии, Монголии, Тибета и Туркестана.
Вилли Мадер бредил идеями своего родича, но ему казалось, что границы будущей «империи» тесноваты и их надобно расширить. А что, если взять на вооружение девиз старого феодального права – где прошел мой конь, там моя земля?
В родовом имении Аренсдорф, что под Берлином, в семейном архиве барона хранился как дорогая реликвия черновик письма Унгерна одному влиятельному китайскому генералу: «Смысл своей жизни вижу в цели “Азия для азиатов”, в неустанной организаторской работе по образованию Срединного Монгольского царства… Сейчас пока возможно только начать восстановление такой империи и возрождение народов,
Вилли Мадер своей рукой жирно подчеркнул синим карандашом слова «киргизами, туркестанцами, с их влиятельными деятелями». Кто они, как их зовут? О, Мадер дорого бы дал, чтобы узнать их имена… Барон Роман Унгерн, бесславно закончивший свою жизнь в Гражданскую войну, видно, с целью конспирации не назвал тех, с чьей помощью надеялся «восстановить» «Срединную Азиатскую империю».
Молодой барон, шагавший в ногу с жизнью, не мог не модернизировать теорию Унгерна. Вилли Мадер предрекал гибель старому Западу, «породившему учение коммунизма», предсказывал крушение всех европейских стран, в том числе Советской России. Все они, утверждал новоявленный пророк, лишь за исключением Германии, будут повержены в прах, а на их руинах вырастет новое немецкое государство. Великая, Вечная Германия! И под кронами этого гигантского платана суждено родиться цветнику – Срединной Азиатской империи. Известно, однако, что в тени деревьев цветы не растут, они хиреют и погибают, становясь удобрением для сильных и больших растений.
Потому Мадер, веря в свое высокое предназначение, с радужными планами отправился в далекий Китай, избранный им самим по доброй воле. Но жизнь опрокинула все его прожекты, которым не суждено было сбыться, как не суждено было сбыться и планам его родича.
Года два назад разведчика отозвали в Берлин и направили оттуда в Иран: то ли шефы разведки рейхсвера сочли, что успехи китайской революции весьма ощутимы и сводят на нет все потуги германского империализма подчинить себе экономику этой далекой страны, то ли стало видно, как одряхлел британский лев и Туркестан уже становится ему не по зубам, что пришла пора заменить льва германским орлом.
Германия, потерпевшая поражение в Первой мировой войне, заметно оправилась, восстановила свой военно-промышленный потенциал. Немецкие толстосумы, реваншисты, которым снова не давала покоя мечта о «жизненном пространстве», рьяно стали вмешиваться в мировую политику, уверовав, что пришло время встать на равную ногу со своими вчерашними победителями и даже сменить их в колониях и метрополиях. Для этого требовалось прибрать к рукам их агентуру во всем мире, и прежде всего в Советском Союзе. Немцы не могли простить англичанам, что те в четырнадцатом году одним ударом ликвидировали у себя германскую разведывательную сеть, и теперь взялись за ее восстановление, чтобы завладеть военными секретами коварного Альбиона, вернуть себе, где только можно, лавры непревзойденной разведки. Мадер тоже был одержим этой идеей…
Перед Вилли Мадером, прибывшим в Иран с особыми полномочиями, были поставлены далеко идущие цели: создать в Средней Азии широко разветвленную разведывательную службу; сколотить из германских военнопленных, не выехавших на родину, а также из местных буржуазных националистов, бывших баев, кулаков и мулл подпольные организации, которые после вторжения интервенционистских войск должны поднять в тылу Красной армии вооруженный мятеж. Ему также вменялось в обязанность активизировать басмаческое движение и, используя противоречия среди его вожаков, выявить английскую агентуру и перевербовать ее.