Тени
Шрифт:
— Мы сделаем это во время обряда передачи, — говорил один, — это самое простое решение.
— Согласен. — другой закивал. — Если мы изолируем свои силы, ей не хватит энергии.
Глупцы! Ей хотелось и смеяться и плакать. Думают, что избавившись от нее, получат власть. Как же они заблуждаются. У нее нет власти, нет силы, нет сущности. Она только портал, а не источник, и без нее двери закроются. Престол заберет обратно все то, что отдал в прошлом. Заберет медленно, постепенно, а от того более болезненно. Сущность начнет покидать мир. Но они об этом не знают. Никто не знает, кроме Девы-хранительницы,
— А как быть с Фьори? — вступил третий. — Мы так и не смогли перетянуть его на свою сторону. Он может все испортить.
— В одиночку против нас ему не выстоять. Кишка тонка.
— Ты забываешь, что он хранитель. Пфф, и испарился. — второй щелкнул пальцами, имитируя жест фокусника.
— На него можно воздействовать через Даймар, — неуверенно предложил первый.
— Нет, я сестру не трону.
Она улыбнулась и подумала, хоть что-то святое осталось. Это удивило и порадовало. Значит, не все потеряно, и ее мир, возможно, сможет выжить. Нет, не так. Он выживет, многое потеряв, выживет и возродиться. Она всем сердцем надеялась на это.
— Хватит, — изображение исчезло. — Предатели. Столько времени вместе, а они … женщина вздохнула, усталым жестом потирая лоб. — Почему ты никогда не ошибаешься? Зачем показал мне? Проще было не знать! — Она вновь опустилась на колени, склонив голову на престол. — Мой…. наш народ будет страдать. Из-за чего? Жажды власти кучки безмозглых идиотов? Где справедливость? — ее голос сорвался. — Столько всего, за что?
На этот вопрос ответа не существовало даже для Девы-хранительницы. Скрипнула дверь, и почтительный голос отвлек ее
— Госпожа. Звали?
— Да.
На пороге стоял мужчина. На его небесного цвета мантии прыгали зайчики, играющие с золотом рисунка. Он склонил голову, подавая пример своей спутнице, но девочка проигнорировала этот немой призыв. Выдернув пальцы из его ладони, она поспешила вперед.
— Арел, ты такая красивая! — женщина раскрыла объятья.
— Спасибо за комплимент, дорогая, — поцеловала ребенка в лоб. — Привет.
— Ты давно ко мне не приходила, — надула губы девочка. — Я скучала.
— Я тоже скучала, малышка. У меня для тебя подарок.
— Какой? — глаза ребенка заблестели в предвкушении.
— Вот такой.
Женщина сняла с шеи украшение и протянула девочке.
— Аконит, мне? — та прижала кулон к груди. — Навсегда?
— Навсегда, — дева улыбнулась. — Иди пока, поиграй, а я с папой поговорю.
Дважды просить необходимости не было. Девочка тут же бросилась на балкон разглядывать подарок в лучах заходящего солнца. На тонкой витой цепочке покоился кулончик. Она уже играла с ним и потому знала, что нужно три раза повернуть ушко в одном направлении, и тогда верхняя часть ромба откинется, обнаруживая сокрытый внутри цветок пятилистник из лазурита. Его верхний лепесток выгибался в виде шапочки, а в центре венчика поблескивал небесно-голубой полумесяц.
— Вы не должны, госпожа… — обратился мужчина к Деве-хранительнице, но она только покачала головой и приложила указательный палец к губам, призывая к молчанию. Фьори посмотрел на нее и расстроено вздохнул. Первые следы приближающейся старости уже коснулись ее благородной красоты. Сеть мелких морщинок
— Летописец уже давно закончил нашу главу и обратил свой взгляд в другую сторону. — Сказала женщина, — Так что не стоит говорить о том, что я должна или нет. Все решено, — она печально улыбнулась и продолжила: — Ты должен отвести Шалар к матери. Пусть они отправятся в Маринел на время. Здесь будет неспокойно.
— Как же обряд? Вы же посвятили Шалар престолу!
— Передача не состоится. Эпоха Девы-хранительницы завершилась. Настало время мужчин.
— Но как?
— Не спрашивай меня, Фьори. Я не смогу ответить, просто сделай то, о чем прошу.
— Хорошо, — он нехотя согласился.
— Иди. — «Мое последнее распоряжение», — подумала она. — Потом собери амикалисов.
— Мы будем ждать вас в зале совета, госпожа.
— Нет, здесь, приведи всех сюда, — она потрепала ребенка по голове. — Храни мой подарок, Шалар. Никогда никому не отдавай. Аконит всегда должен оставаться в твоем роду. От матери к дочери. Поняла?
— Да, Арел, поняла, — девочка прижалась к ее ногам, спрятавшись в складках одежд. — Ты грустная, Арел. Что-то случилось?
— Нет, Шалар. Все хорошо. Все так, как должно быть. — И про себя: «так, как я не хочу». — Идите.
Она смотрела вслед своей несостоявшейся приемнице. На цепочку кулона зажатого в ладошке — символ престола света — единственную связь, что останется у ее народа с вековой сущностью. И думала о том, что должно будет произойти, прежде чем он поймет это и призовет Деву-хранительницу обратно. Если призовет?! Во всяком случае, она оставила ему шанс. Остальное не в ее силах.
Они вошли по очереди, один за другим, все двенадцать, склоняя головы. Она ждала их на последней ступени каменной лестницы, босыми ногами ощущая легкую вибрацию. Остался один шаг, последний.
— Совет явился на ваш зов, госпожа.
— Спасибо, Фьори, — она улыбнулась. Единственный, кто до конца остался верен ей. — Ты будешь благословлен, в отличие от остальных. — Голос стал жестче, в нем зазвучал металл. — Кое-кто из вас предал меня, другие собираются предать. — Она обвела взглядом собравшихся, задерживаясь на каждом на долю секунды. — Вы думали, я не знаю об этом? Вы ошиблись! Я дам вам то, к чему некоторые так стремятся. Но это не принесет радости, ни вам, ни вашим сыновьям, ни их потомкам. На много поколений вперед вы будете обездолены, будете терять, а не приобретать. Чтобы сохранить то, что имеете сейчас, вам придется убивать, обманывать и красть; красть сущность у себе подобных, у своих близких.
В ее глазах блестели слезы. Хранительница оплакивала будущее.
— И последнее — надежда есть всегда.
С этими словами Дева шагнула на престол. И он взорвался, ослепляя находящихся в комнате людей, заставляя их прятать глаза от нестерпимо яркого света. Стены задрожали, по полу пробежала легкая дрожь. На какую-то долю секунды, женщину, стоящую на алтаре подняло в воздух, ее спина прогнулась, голова откинулась назад. На сияющей коже проступили черные нити сосудов, и уже безвольное тело рухнуло на камень. Престол забрал дарованную им жизнь обратно.