Тени

Уорд Дж. Р.

Да. Селена стояла в дверном проеме, бледная, как привидение.

— Ты женишься? — тихо спросила она. — Через три дня?

айЭм тихо выругался. Получилось все именно так, как ни в коем случае не должно было.

И даже хуже, когда Селена шагнула вперед, ее походка была такой, словно ноги отказывались ей служить.

— Что ты… — Она остановилась перед Трэзом. — Ты собираешь взять в жены ту женщину через три дня?

Пора уходить, подумал айЭм. Этим двоим определенно было о чем…

— Нет, — произнесла Селена, когда он прошел

мимо нее. — Останься.

Словно хотела, чтобы он заполнил пропуски, если ее мужчина что-нибудь предусмотрительно опустит в своем рассказе.

— Что происходит? — потребовала она ответа.

Даже если Трэз и выглядел застигнутым врасплох мгновение назад, то сейчас он казался спокойным как бетонное изваяние.

— Это неважно.

— А я слышала совсем другое. И прежде, чем вы обвините меня в подслушивании, скажу, что вы двое орали так громко, что вас невозможно было не услышать.

Потерев коротко стриженую макушку, он заходил кругами.

— Селена…

— Ты женишься?

— На нас с тобой это никак не повлияет.

— Напротив. Еще как повлияет.

Когда последовало тягостное молчание, айЭм подумал «да похрен на все»:

— Его продали наши родители, когда мы были совсем младенцами, Королеве Территории… в качестве принца-консорта для наследницы престола. Так было предначертано в его астрологической карте. Он сделал все возможное, чтобы этого избежать, и злится на меня, потому что я — его ахиллесова пята. Он просто на волосок от помешательства, вероятно, потому, что реально очень сильно о тебе беспокоится, и ничего не может с этим сделать.

Когда они оба посмотрели на него, он пожал плечами.

— Какая разница. Я смотрю Доктора Фила, когда долго не могу уснуть.

— Это правда? — спросила Селена.

— Да. — Трэз подошел и сел на кровать. — Я не рассказывал тебе, потому что… если честно, как он сейчас сказал, не важно, что они сделают за эти три дня, я не собираюсь жениться на незнакомой мне женщине, чтобы помочь ей проложить путь к престолу. Этого просто не произойдет, независимо от того, есть ли ты в моей жизни, проживешь ли ты со мной еще сто дней или тысячи лет.

Он хлопнул в ладоши, словно закрывая тему.

— И точка.

Селена какое-то время молчала.

— Ты должен был сказать мне.

— Мне даже думать об этом не хотелось.

— Это точно, — айЭм закатил глаза.

— И, Селена, я серьезно. Я не сделаю это, ни через семьдесят два часа, ни через семь миллионов. — Трэз оглянулся. — Ты видел наших родителей, пока был там?

айЭм покачал головой.

— Я был только во дворце.

В камере.

— А они лишились своего положения, так что были по другую сторону стены. Естественно, я не искал с ними встречи. Они мертвы для меня. Плевать я хотел на них.

— Я тоже. — Трэз посмотрел на Селену. — Моя жизнь здесь. Вот моя жизнь — эти люди, это место, мой бизнес… а главное — ты. Я никому не позволю отнять это у меня, особенно потому, что какой-то астролог однажды

взглянул на небо и что-то там увидел.

Селена обхватила себя руками.

— Жаль, что ты не рассказал мне этого раньше.

— Я бы так и сделал, если бы это было важным для меня.

— А этот твой бизнес… ты все еще торгуешь женщинами?

айЭм уставился на дверь. Направился к выходу.

— Они сами себя продают, — возразил Трэз. — Я просто даю им место для этого, но они сами за себя в ответе. Они выбирают, кто, сколько, как часто. Моя работа заключается в обеспечении их безопасности.

— В то время как ты зарабатываешь на них.

— Они платят клубу, не мне.

— Но клуб принадлежит тебе.

— айЭм, — резко произнес Трэз. — Я хочу, что бы ты остался.

Он закрыл глаза.

— Я другого мнения.

— Нет, — сказала Селена. — Если ему нечего скрывать, пусть скажет это перед аудиторией.

Отлично. Этого ему только не хватало. Работа посредника.

Нет.

И майкен до сих пор была в Коммодоре.

— На самом деле, я действительно должен идти. — айЭм посмотрел по очереди на них обоих. — Я никогда не был в отношениях, так что не могу дать никакого совета. Но, Селена, я думаю, ты должна быть в курсе двух вещей. Одна из них заключается в том, что вся его жизнь — восстание против с'Хисбе и наших родителей. И вторая: с тех пор, как он познакомился с тобой, почти год у него не было ни одной женщины. Он был верен тебе, даже когда вы были не вместе. Не казни его, если считаешь, что человеческие женщины, которые работают на него, каким-то образом имеют к нему отношение. У меня все.

Он не дал им шанса снова втянуть его в драму. Ему своей хватало. Он оставил обнаженную майкен в своей постели и волновался, что она уйдет, не дождавшись его.

Бросившись вниз в фойе, он пронесся через вестибюль, выпрыгнул в ночь и дематериализовался к Коммодору.

Он принял форму на террасе, дернул стеклянную дверь и бросился по коридору, который вел к спальне.

— майкен, — позвал он.

Как только он вошел в спальню, послышался ее голос:

— Да?

Он сделал глубокий вдох, когда увидел, что она лежала на подушках, и ее голые плечи выглядывали из-под складок одеяла.

— Слава Богу, — произнес он.

— Ты в порядке? — Она села на кровати. — айЭм?

Он молча скинул обувь. Он не мог ей ответить. Слишком много надо было рассказывать, о том, что он не мог изменить и о том, что так сильно ненавидел.

Вместо этого он откинул простыни и лег с ней рядом полностью одетым. Ее тело было теплым, голым и таким податливым, когда он прижал ее грудь к своей.

Когда он обернул свои руки вокруг нее, и она погладила его затылок, айЭм вздрогнул… понимая, что за все годы, прожитые на этой планете, впервые в жизни у него появилось место, куда он мог и хотел прийти в те моменты, когда мир казался дерьмовей некуда, и время представляло из себя пытку, которую надо перетерпеть.