Тени
Шрифт:
— Сейчас я могу присоединиться к голубкам? — пробормотал с’Экс.
— Ты знал, что моя мать объявила войну Рофу, сыну Рофа? Из-за Нареченного и нашей свадьбы?
Палач застыл как вкопанный, порывы ветра развевали мантию вокруг него.
Встретив ее взгляд, он серьезно покачал головой.
— Если это правда, то решение крайне необдуманное.
Глава 75
Иииииииииии именно поэтому не стоит жениться в Лас-Вегасе на следующий день после знакомства, —
Когда женщина, которую он считал простой служанкой, а на деле оказавшаяся наследницей долбаного престола, открыто выступила против палача своей матери, айЭму хотелось поставить происходящее на паузу. Единственный светлый момент в этом безобразии — хотя он умудрился стать первым любовником нареченной его брата, по крайней мере, это не заденет его брата.
Нисколько не тронет.
Небольшое утешение.
Великая вещь, эта жизнь.
И хорошие новости? Проблемы с женщинами очень долго не потревожат его: после подобного опыта он снова подружится с левой рукой. Целибат неплохо работал до этого, и айЭм с радостью вернется к истокам, образно выражаясь.
с'Экс полностью вошел внутрь и закрыл за собой дверь.
— Что еще за война?
айЭм закатил глаза.
— Только не втирай мне, что Королева вынесла угрозу без твоего участия. Ты — генерал ее армии. Ее головорез. Я тебя умоляю.
— Могу заверить тебя, — пробормотал с’Экс, снимая капюшон, — что я бы сказал ей своё «нет». Мы — способные войны, особенно моя стража, в нашем распоряжении оружие, о которым вы даже не слышали. Но это не означает, что разумно — провоцировать гнев Рофа. Его репутация говорит за себя.
айЭм посмотрел на парня. При других обстоятельствах он бы поверил с’Эксу, но после того, как его провела майкен… точнее, Принцесса… он больше не был так уверен в своей интуиции.
— Они не выдадут моего брата вашим людям, — сказал айЭм. Потом перевел взгляд на Принцессу. — И за их спиной стоят симпаты. Не важно, чем вы угрожаете и что сделаете, куда направите войска и на кого нападете, Роф и Братья не выдадут его.
— Ты говоришь так, будто он мне нужен, — ее голос стал хриплым. — Это не так. Я не приму никого — в свое тело и в свое сердце.
Он пожал плечами.
— Было бы поэтично. Если бы ты не доказала, какой выдающейся обманщицей можешь быть.
Он решительно проигнорировал вспышку боли в ее взгляде. Черт, да она всего лишь расстроена, что ее поймали за руку.
Господи, если бы она вышла замуж за его брата, то ожидала бы, что их потрахушки продолжатся…
Прекрати. Просто завязывай с этим дерьмом, приказал он своему мозгу. Судя по длинному списку вещей, которыми он обоснованно мог изъедать себя, не было смысла добавлять к перечню всякие гипотезы.
— Как вы узнали об этом? — спросил с’Экс. — Об объявлении войны?
айЭм посмотрел на мужчину.
— Поступил
Интересно, как он использовал «они».
Да. Он начинал чувствовать себя вампиром, а не Тенью, вне зависимости от ДНК. С другой стороны, Роф и Братство предложили им еду, кров, дружбу и преданность.
с'Хисбэ были полны требований и цепей.
— Когда вы вернетесь туда, — сказал айЭм, — то можете передать им, что мы с братом больше не живем у вампиров. Роф с Братьями не в курсе, где мы. Мы исчезнем, и никто из вас… — он выразительно посмотрел на Принцессу — не сможет нас найти.
Еще один плюс в ее принадлежности к королевской семье?
Единственное, что разбивало ему сердце при мысли о побеге, единственная связь с городом исчезла.
Покинуть Колдвелл, покинуть Штаты, раствориться и нигде не светиться — наверное, так будет лучше для него.
Видит Бог, у них достаточно денег на целый век, даже если они больше никогда не станут работать. И как бы ни было больно расставаться с Королем, Братством и всеми домочадцами, но если это поможет избежать войны, то он был готов покинуть их.
Они с Трэзом исчезнут.
Навсегда.
***
Когда айЭм подошел к стеклянной двери, Катре удалось только внутренним криком удержать себя на месте и не броситься за ним. Все это казалось ужасным сном, весь вечер.
Он ушел, не оглядываясь назад. На нее.
И хотя она не могла винить его, ей все же хотелось плакать.
Закрыв глаза, она склонила голову, дыша в свои ладони.
— Только не говори, что ты в него втрескалась, — мрачно сказал с’Экс.
Заставив себя опустить руки и обратиться к палачу, она твердо посмотрела ему в глаза:
— Почему ты здесь? Ты не мог проследить за мной — я была осторожна.
Он отвел взгляд:
— Я хорошо знаком с этим местом.
— Ты бывал здесь раньше?
— Ты не единственная, кто время от времени стремится к свободе. За этими двумя числится определенный… должок, скажем так.
Больше с’Экс ничего не сказал, и она ощутила, что в нем жила боль. Сильная боль. И она задумалась, что, возможно, он оплакивал смерть своей дочери в этом месте, оплакивал потерю, предопределенную звездами.
Смотря на гордого мужчину, Катра чувствовала, как между ними образовывалась определенное родство. Она никогда бы не подумала, что он был несчастлив и недоволен своей долей, и возможно, все было наоборот. Но ему пришлось пожертвовать своей плотью и кровью ради традиций… и ради ее матери.