Теория и практика магического права
Шрифт:
– Спасибо, - благодарно кивнул он и набулькал себе еще порцию.
Он грыз широкий чубук большой грубой трубки, и весь дом провонял крепким табаком с вишней и черносливом.
– Что случилось?
– спросила я напрямик и заглянула в кухонный шкафчик.
Надо перекусить, а потом поспать хоть немного.
– Да ничего, - Нюр вздохнул, потер лоб и проговорил устало: - Память - страшная вещь, девочка. Можно годами корить себя за ошибки, которых уже не исправить.
– Нюр лихо хлопнул стаканчик
– Ладно, пойдем на боковую. Все проходит, пройдет и это.
С этим сложно не согласиться...
ГЛАВА 9. О верных приметах, методах защиты и презумпции невиновности.
Госпожа Громова не зря говорила, что любопытство меня погубит. Первым делом с утра я подняла газетные подшивки за лето. С помощью Абхея поиски нужных заметок не затянулись...
Стэн не соврал. Стоило госпоже Громовой объявиться в Степи в качестве невесты хана, как князь скоропостижно отрекся от трона в ее пользу и удалился в поместье выращивать огурцы. Заодно он сочинял мемуары и, кажется, был вполне доволен такой жизнью.
Мачеха госпожи Громовой то ли не разделяла страсти мужа к сельскому хозяйству, то ли всерьез опасалась за свою жизнь... В общем, она исчезла вместе с дочерью и самым преданным из телохранителей.
В желтой прессе муссировалась версия тайного убийства княжеской семьи, однако фактами она не подтверждалась. Вместе с Летти и ее матерью пропали не только драгоценности, но и кое-какие платья, личные мелочи и вроде бы бумаги. Камеристки сознались, что приказ собрать вещи им отдала лично княгиня. Так что побег выглядел реальнее.
Только зачем? Опасались мести?
Хм, а вот интересно. Если невеста судьи - и правда Летти, то куда подевалась ее мама? Может, они разделились?
Каким ветром ее занесло в такую глушь?
Понятно, титул беглой княжны - не слишком завидное приданое. И все же, зачем аристократке выходить за провинциального судью вдвое ее старше?..
Я рылась в архиве, когда в дверь настойчиво затрезвонили.
Нюр по обыкновению куда-то запропал, зато секретарь бдел. Так что я спокойно продолжила ковыряться в ворохе старых папок.
На пороге возник Абхей.
– Доброе утро, госпожа де Лакруа!
Я вздохнула. Просьбы быть попроще секретарь пропускал мимо ушей.
– Да?
От пыли зачесалось в носу, и я звонко чихнула. А потом еще раз.
– Будьте здоровы!
– пожелал Абхей, деликатно выждав минутку.
– Там клиенты. Примете?
– Какие клиенты?
– спросила я рассеянно, роясь по карманам в поисках носового платка.
– Платежеспособные, - пожал плечами секретарь и уточнил: - Звать?
Я вздохнула. Финансы не то, что пели романсы - они
Просить в долг у Поля мне гордость не позволяла, а Нюр сам был немногим богаче меня. То есть мы выкрутимся, конечно, но траты надо ужать. И браться за любое дело.
– Зови!
Призрак просочился сквозь стену, а я торопливо поправила волосы и одернула платье.
И как госпоже Громовой удавалось всегда выглядеть аккуратной?..
Когда я вошла в кабинет, потенциальные наниматели уже рассаживались.
Двое: невысокая кругленькая женщина и черный кот.
Причем явно не хозяйка с питомцем.
От домашнего мурлыки его отличали размеры - в половину человеческого роста!
– а еще сапоги, пояс да шляпа.
И манеры - он вежливо помог спутнице устроиться, а потом запрыгнул в соседнее кресло и сел, закинув ногу на ногу. Шляпу он пристроил на подлокотнике.
– Мрр?
– произнес он вопросительно, заметив меня.
Я отмерла (застыла же на пороге столбом!) и очень постаралась не покраснеть.
– Здравствуйте! Я - Алевтина де Лакруа, помощник адвоката Громовой. Слушаю вас!
И уже почти привычно опустилась в кресло куратора.
Хотя иногда ужасно хотелось перебраться на место секретаря, где сейчас устроился Абхей с карандашом на изготовку.
Кот разглядывал меня с каким-то исследовательским интересом, а пышечка рассеянно жевала булку.
– Мряу!
– наконец произнес он, потянувшись.
– Даже не знаю...
Я вежливо улыбалась.
– Тринадцатый, хватит уже, - попросила женщина немного невнятно.
– Берем.
Жевать и говорить одновременно не так-то просто, но она справлялась с блеском.
Она и сама напоминала ту же сдобную булочку - пышная, румяная и мягкая.
– Думаешь?
– повернул к ней усатую голову кот.
– Я чувствую, - произнесла она загадочно, поднеся руку к виску.
И вгрызлась в румяный бочок булки.
– Тогда мурр!
– успокоился кот и наконец повернулся ко мне.
– Позвольте представиться, милая дама. Мы - представители фирмы «Пятница, Тринадцатый».
– Я - Пятница, а он - Тринадцатый, - уточнила женщина, ткнув себя в грудь перепачканным сахарной пудрой пальцем.
– Именно!
– важно кивнул кот.
– Фирма у нас небольшая, но преуспевающая.
В это легко поверить: на его шляпе поблескивает камнями золотая пряжка, а сапоги и пояс явно из первосортной кожи василиска.
– Слушаю вас, - повторила я.
И поняла, что невольно копирую интонации куратора.
– Видите ли, - Тринадцатый совершенно по-кошачьи развалился, выставив пушистое черное пузо, - мы занимаемся... хм, некоторой помощью... тем, кто в ней нуждается.