Теория и практика магического права
Шрифт:
По его приказу маленький паучок умчался к следователю с запиской, а я осталась ждать...
Бамбур встретил меня с распростертыми объятиями.
Я только пискнула, когда меня схватили и стиснули в сильных лапищах.
– Выросла-то как!
– заявил гном, разглядывая меня с умилением любящей мамаши.
– Говорят, замуж вышла... Что ж на свадьбу старика не позвала, а?
– Так получилось, - ответила я виновато.
– Я даже не ожидала...
Бамбур поднял брови и дернул
– Что, уже?..
Я покраснела, когда до меня дошел намек, и отчаянно замотала головой.
Только этого мне не хватало!
Дежурный наблюдал за нами с невозмутимостью истинно холоднокровного (в прямом смысле!) существа.
– Пойдем. У меня поговорим!
– решил Бамбур и затопал по коридору.
В его кабинете все осталось по-прежнем. Даже следы от горячей кружки на столе.
– Рассказывай!
– велел следователь, плюхнувшись на свое место.
– Каким ветром к нам? Я уж думал сам к тебе заглянуть. Да решил не компрометировать, хе-хе.
Он издал что-то среднее между кашлем и смешком.
– А зачем... заглянуть?
– ляпнула я и тут же поправилась: - То есть заходите в гости, конечно! Я буду рада.
Я сбилась и умолкла.
А Бамбур вдруг посерьезнел.
Настороженно огляделся и понизил голос:
– Я хотел зайти, потому что по делу той эльфийки... помнишь? Орки подали кассацию.
Бамбур не отрывал от меня взгляда.
– Какой еще...
– начала я и умолкла.
– Вот именно, - подтвердил он веско.
– Той самой эльфийки. И все бы ничего, но там среди судей - пифия. Заседание будет завтра.
А я до боли прикусила губу.
Расплывчатое «судья принимает решение, руководствуясь внутренним убеждением» в ее случае становилось буквальным.
Пифии - прорицательницы, и такой талант незаменим для судьи.
Ведь насколько проще, когда судье не нужно долго и нудно разбираться в обстоятельствах дела! Их не обманешь ложными показаниями.
Только пифий очень мало, иначе в судебно-правоохранительной системе не было бы надобности.
Да это же мне!..
Бамбур вздохнул и подпер щеку рукой.
– Вижу, поняла. Несладко нам придется, - он подумал и уточнил честно: - Хотя тебе хуже. Мне-то выговором обойдутся. В крайнем случае, уволят. А вот тебе...
Он махнул рукой.
А я сидела ни жива, ни мертва.
Как минимум, лишусь практики и всего, чего с таким трудом добилась. А как максимум светит мне уголовное дело за дачу заведомо ложных показаний.
– Я подгорным богам жертвы хорошие принес, - продолжил Бамбур так же негромко.
– Но помогут ли? Сама понимаешь!
– он посопел и вдруг спросил
– А? Что?
– я с трудом очнулась от мрачных мыслей. Встряхнулась и объяснила: - Я по делу «Пятницы, Тринадцатого».
Бамбур прищурился.
– Защищать будешь, значит?
– Нюр будет, - поправила я.
– Я же еще не могу вести уголовные дела.
«А может, уже никогда и не буду...» - закончила я малодушно.
– Да это детали, - отмахнулся Нюр.
– Так что?
– Ну да, - я не видела смысла отрицать.
– Вы правда думаете, что они виноваты?
– Хм...
– он почесал бровь.
– По-прежнему слишком прямодушна. Ладно. Я не думаю, что тут в них лело. Только вот все равно буду копать под них, понимаешь?
– Почему?
– спросила я тихо.
Сложила руки на коленках, распрямила плечи.
Надо предпринять все возможное, чтобы защитить клиентов!
Даже если это мое последнее дело.
Бамбур снова огляделся и объяснил почти неслышным шепотом:
– Оттуда приказали!
– он ткнул толстым пальцем вверх.
– Чем-то эти твои ему насолили. А тут такой случай отыграться представился. Понимаешь?
А я лишилась дара речи.
– Но это же...
– начала я запальчиво. Наткнулась на предостерегающий взгляд и закончила уже намного тише: - Нечестно!
Гном усмехнулся.
– Наивное дитя! Хотя...
– он поманил меня пальцем. Я придвинулась вместе со стулом, и Бамбур закончил мне на ухо: - Между нами, болен он был. Все равно скоро бы умер, да сильно помучился бы перед тем. Вот и... А этих твоих я помучаю да отпущу. Они тут ни при чем.
И уже громко заявил:
– Ознакомьтесь с постановлением о возбуждении уголовного дела!
Я вчиталась в подсунутую следователем бумажку.
Так-так... дата, обстоятельства, статья, подозреваемые, мотив...
– Это же бред!
– воскликнула я, дважды перечитав сухие официальные формулировки.
– Убили от отчаяния, чтобы не признавать дело провальным и не терять репутацию фирмы?!
Гном пожал плечами.
– Всякое бывает. И вообще, ты же защитник? Вот и докажи, что все не так!
Я молча кивнула и собрала свои документы.
Во рту было горько.
Какая еще презумпция невиновности?
Я уже не настолько наивна.
А спасение утопающих - дело рук самих утопающих.
***
Нюр рылся в записной книжке, рассеянно грызя кончик карандаша.
– Ну что?
– осведомился он, когда я заглянула в кабинет.
Я коротко пересказала, умолчав об истории с эльфийкой. Поделать все равно ничего нельзя, а жаловаться... смысл? Да и стыдно.