Теория квалификации преступлений
Шрифт:
Что же касается неофициальной квалификации, то, как отмечается в литературе, она также представляет собой уголовно-правовую оценку деяния, но дается иными субъектами – гражданами, научными работниками, авторами статей, монографий, комментариев, учебников, студентами, решающими предложенные им задачи по квалификации (казусы) [10] . Кроме того, такая квалификация не находит своего отражения в процессуальных документах и, что самое главное, не влечет никаких правовых последствий. Разновидностью неофициальной квалификации является квалификация доктринальная (научная), представляющая собой уголовно-правовую оценку деяний, даваемую учеными в комментариях, монографиях, научных статьях и иных работах, аспирантами и студентами, изучающими уголовное право и другие науки криминального цикла. По многим вопросам применения уголовного закона научная аргументация, основанная на устоявшихся в правовой науке воззрениях, воспринимается судебной практикой без каких-либо возражений.
10
См.,
В литературе выделяют еще один подвид квалификации – квалификацию полуофициальную, которая дается в постановлениях Пленума Верховного Суда РФ по определенным категориям дел и преследует цель достижения единообразной практики применения уголовного закона [11] . Этот правовой феномен деятельности высшей судебной инстанции заслуживает применительно к проблематике квалификации, по крайней мере, специального упоминания. Проблема правовой природы разъяснений по вопросам судебной практики является до настоящего времени дискуссионной и не получившей окончательного, общепризнанного решения: часть специалистов склоняется к оценке таких постановлений как играющих исключительно рекомендательную роль для судов при рассмотрении ими уголовных дел различных категорий [12] ; другие же, напротив, полагают, что им свойствен нормативный характер, в связи с чем их следует относить к источникам уголовного права [13] .
11
Гаухман Л.Д. Квалификация преступлений: закон, теория, практика. М., 2001. С. 25.
12
Рарог А. И. Указ. соч. С. 21; Павлов В. Г. Квалификация преступлений со специальным субъектом. СПб., 2011. С. 15.
13
Пудовочкин Ю. Е., Пирвагидов С. С. Понятие, принципы и источники уголовного права: сравнительно-правовой анализ законодательства России и стран Содружества Независимых Государств. СПб, 2003. С. 214–217; Ображиев К. В. Формальные (юридические) источники российского уголовного права: Монография. М., 2010. С. 167–181; Денисова А. В. Системосохраняющий механизм в российском уголовном праве: Монография. М., 2015. С. 130, 131.
Не вдаваясь в дискуссию по данному вопросу, следует признать очевидный факт: содержание некоторых положений, сформулированных в постановлениях, выходит за рамки интепретационной деятельности и обычного толкования. Почти в каждом из них можно выявить предписания нормативного характера. Учитывая практически никем не оспариваемый обязательный характер таких постановлений для правоприменителя, то, что они рассчитаны на многократное повторение, и то, что они участвуют в регулировании уголовно-правовых отношений, можно согласиться с тем, что отнесение указанных постановлений к формальным источникам уголовного права не лишено оснований.
В ряде постановлений Пленума сформулированы правила квалификации, которые не нашли своего отражения в уголовном законодательстве.
В качестве примера, и далеко не единственного, можно привести содержащееся в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. № 1 «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» правило конкуренции норм с квалифицирующими и привилегированными признаками. «Убийство не должно расцениваться как совершенное при квалифицирующих признаках, предусмотренных п. «а», «г», «е» ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также при обстоятельствах, с которыми обычно связано представление об особой жестокости (в частности, множественность ранений, убийство в присутствии близких потерпевшему лиц), если оно совершено в состоянии внезапно возникшего сильного душевного волнения либо при превышении пределов необходимой обороны».
Значение квалификации трудно переоценить, оно многообразно и проявляется в нескольких составляющих.
Во-первых, вполне правомерно подчеркнуть социальное (социально-политическое) значение квалификации:
Во-вторых, следует выделить уголовно-правовое значение квалификации. От правильной квалификации напрямую зависит решение многих вопросов, таких как назначение справедливого наказания, включая выбор исправительного учреждения, определение вида рецидива, освобождение от уголовной ответственности и наказания, исчисление сроков давности, применение амнистии и др.
В-третьих, очевидно и уголовно-процессуальное значение квалификации. Она является необходимой предпосылкой для реализации таких положений процессуального закона, как выбор формы
Глава 2
Уголовный закон как юридическая основа квалификации
То, что основанием квалификации преступлений выступает уголовный закон, следует из самого определения квалификации, ее сущности. В процессе квалификации выделяются два полюса: на одном находятся нормы уголовного закона, содержащие законодательную модель преступления, на другом – явление объективной действительности, а именно общественно опасное деяние.
Уголовный закон содержит исчерпывающий перечень общественно опасных деяний, признаваемых в качестве преступлений, сравнение и установление соответствия производится именно и только с законодательным определением преступного деяния, а не с научным или с каким-то иным, сложившимся в судебной практике определением. Именно уголовный закон содержит ту единственную модель, с помощью которой законодатель определяет наиболее типичные черты, свойственные тому или иному преступлению.
Точная квалификация преступления всегда предполагает ссылку на статью Особенной части УК РФ, а при необходимости и на статью Общей части. Если же статья состоит из нескольких частей, пунктов, то важно указать и их. При несоблюдении «технических» требований квалификация будет неправильной, а это влечет отмену соответствующих судебных решений. Приведем несколько примеров.
Отменяя Апелляционное постановление в отношении Г., Президиум Верховного Суда Республики Адыгея указал: «в соответствии с положениями п. 5 ст. 304 УПК РФ, вводная часть приговора должна содержать пункт, часть, статью УК РФ, предусматривающие ответственность за преступление, в совершении которого обвиняется подсудимый». Вопреки вышеуказанным требованиям, вводная часть приговора не содержит указания на часть ст. 314.1 УК РФ, предусматривающую ответственность за преступление, в совершении которого обвинялся Г. Не указана она ни в описательно-мотивировочной части приговора, ни в резолютивной его части. Таким образом, суд первой инстанции, вынося приговор и назначая Г. наказание, фактически не указал уголовный закон, который подлежит применению [14] .
Аналогичное решение было принято Президиумом Ставропольского Суда, который указал: «Суд апелляционной инстанции, переквалифицировав действия К. Р. с ч. 3 ст. 30, п. «а», «г» ч. 4 ст. 228.1 УК РФ на ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, не указал в резолютивной части определения пункт статьи, по которой следует квалифицировать действия К. Р. Нарушение положений ст. 389.28 УПК РФ, а также неправильное применение уголовного закона, то есть не указание пункта статьи Особенной части УК РФ, в соответствии с п. 2 ч. 1 ст. 389.18 УПК РФ является основанием для отмены судебного решения» [15] .
14
Постановление Президиума Верховного суда Республики Адыгея от 11.05.2016 по делу № 44У-6/2016.
15
Постановление Президиума Ставропольского краевого суда от 08.11.2016 по делу № 44У-238/2016.
Государственно-правовая оценка преступления, содержащегося в статьях УК РФ, сформулирована в виде состава преступления, с признаками которого квалификация связана неразрывно. В самом уголовном законе термин «состав преступления» упоминается лишь единожды – в ст. 8 УК РФ, где деяние, содержащее все признаки состава преступления, называется в качестве единственного основания уголовной ответственности. Содержание этой нормы адекватно и логически обоснованно определяет сущность и природу уголовно-правовой квалификации.
Состав преступления – категория абстрактная, содержащая в себе наиболее типичные, существенные черты и свойства модели преступного поведения.
Абстракция заключается в отсутствии в составе преступления нетипичных, несущественных признаков общественно опасного деяния.
Признаки состава преступления являются одновременно необходимыми и достаточными:
Создавая модель преступления определенного вида, законодатель не мог включить в это понятие всевозможные особенности отдельных, конкретных преступных деяний такого рода. Учитывая, что создаваемая им абстракция должна объединять в себе лишь минимально необходимые признаки, законодатель намеренно абстрагировался от нетипичных, частных признаков, присущих лишь некоторым деяниям. Только такой подход мог гарантировать ему создание общей, содержательной, емкой, но, в то же время, компактной конструкции, понятной для восприятия, как специалистам, таки простым гражданам. «Можно сказать, что состав является информационной моделью преступления определенного вида, закрепленной в уголовном законе. Эта модель образуется в результате обобщения признаков всех преступлений данной разновидности. В результате мы получаем экономное, простое и достаточно четкое описание их основных свойств», – совершенно справедливо пишет В. Н. Кудрявцев [16] .
16
Кудрявцев В. Н. Указ. соч. С. 60.