Теософические архивы (сборник)
Шрифт:
Могут ли махатмы быть эгоистичными?
Перевод – К. Леонов
В различных сочинениях по оккультным вопросам утверждалось, что отсутствие эгоизма – это sine qua non [необходимое условие] для того, чтобы достичь успеха в оккультизме. Или, говоря точнее, развитие чувства бескорыстия само по себе является первичным воспитанием, которое несет с собой, как необходимое дополнение, понимание того, что «знание – это сила». Оккультист работает, конечно, не ради того «знания», которое обычно имеют ввиду; оно приходит к нему, по сути дела, вследствие того, что он сумел удалить покров, который скрывает от его взгляда истинное знание. Основа знания существует повсюду, поскольку феноменальный мир снабжает нас в изобилии фактами, причины которых должны быть открыты. В феноменальном мире мы видим только следствия, поскольку каждая причина в этом мире является сама по себе следствием какой-либо другой причины, и так далее; и, поэтому, истинное знание заключается в отыскивании корней всех феноменов, и, таким образом, в достижении правильного понимания первоначальной причины, «необоснованной основы», которая, в свою очередь, не является следствием.
Правильно постигая что-нибудь, человек может использовать только те чувства или органы, которые соответствуют природе данного объекта. Таким образом, для постижения ноуменального, необходимым условием является
Все это относится только к той индивидуальности, центром которой является эгоизм, или, скорее, последний создает первую и vice versa [наоборот], поскольку они взаимодействуют и реагируют друг на друга. Ибо эгоизм – это такое чувство, которое добивается развития и преобладания своей собственной эгоистической индивидуальности путем исключения всего остального. Если, таким образом, эгоистичность превращает человека в узкую и ограниченную личность, то абсолютное знание невозможно до тех пор, пока он не избавится от нее. Однако, пока мы находимся в этом мире феноменов, мы не можем полностью отрешиться от чувства индивидуальности, сколь бы возвышенным оно ни было, – в том смысле, что не осталось бы ощущения личного преобладания или амбиций. По своему строению и эволюционному положению мы находимся в «Мире Относительности», но, признавая, что безличное и недвойственное является конечной целью космической эволюции, мы должны пытаться сотрудничать с Природой, а не становиться в оппозицию к присущему ей импульсу, который должен окончательно утвердить себя. Противостояние на этом пути неизбежно должно привести к страданию, поскольку более слабая сила эгоистично стремится выступить против всеобщего закона.
Все, что оккультист делает – это то, что он лишь ускоряет этот процесс, предоставляя своей воле право действовать в унисон с Космической Волей или Демиургическим Разумом; это может быть достигнуто путем успешного противодействия напрасным попыткам личности утвердить себя вопреки последним. И, поскольку Махатма является лишь выдающимся оккультистом, который в высшей степени может контролировать свое высшее «я» и в той или иной мере подчинить его Космическому импульсу, поэтому в самой природе вещей заключено то, что он не может действовать иначе, чем бескорыстно. Скорее он перестанет быть Махатмой, чем позволит «личному я» утвердить себя. Поэтому те, кто все еще находится в паутине иллюзий, приписывая Махатмам «эгоизм» постольку, поскольку они скрывают «знание», которым они обладают, – не понимают, о чем они говорят. Закон Космической эволюции постоянно действует таким образом, чтобы достичь окончательного единства и переместить феноменальный на ноуменальный уровень; Махатмы, будучи en rapport [связанными] с этим Законом, помогают осуществлению этой цели. Поэтому они знают лучше, какое знание более всего подходит для человечества на данной стадии его развития, и не существует никого другого, кто был бы столь компетентен в этом вопросе, поскольку только они овладели основным знанием, которое только и может определить правильность курса и произвести должное различение.
Для нас, барахтающихся до сих пор в болоте иллюзорных чувств, указывать Махатмам, какое знание они должны нам передать и как они должны действовать, было бы подобно тому, как если бы уличный мальчишка пытался обучать науке профессора Гексли или политике – м-ра Гладстона. Ибо очевидно, что как только даже самое малое чувство эгоизма пытается утвердить себя в Махатме, его духовное видение, которое является его единственным способом восприятия, закрывается завесой, и он утрачивает свою «силу», которую может создать лишь абстрактное «знание». Таким образом, мы должны постоянно осуществлять активное наблюдение за своей «волей», чтобы не дать выйти на поверхность нашей низшей природе, что именно и случается в нашем нынешнем недостаточно развитом состоянии; следовательно, не пассивность, а исключительно высокая активность является основным условием для того, чтобы начать обучение. Прежде всего, его активность направляется на то, чтобы противодействовать влияниям его «низшего я»; когда с этим будет покончено, его воля, не останавливаемая никакими препятствиями и располагающаяся в центре его высшего (истинного) «я», продолжит свою работу, действуя наиболее эффективным образом в унисон с космическим «Божественным Разумом».
Может ли вакцинация предотвратить оспу?
Перевод – О. Колесников
Ноябрьский номер «Journal of Science» («Научный журнал») (Лондон) содержит новую интересную работу д-ра Паркина под названием «Эпидемиология, или косвенные причины болезней животного и растительного происхождения», с которой весьма небесполезно ознакомиться читателю. Теория д-ра Паркина заключается в том, что «случаются определенные тлетворные периоды», во время которых мир регулярно опустошается эпидемиями, перемещающимися в определенном направлении из Центральной или Восточной Азии на запад Европы и даже в Америку; что во время этих периодов все заболевания, даже те, что не рассматриваются как передаваемые от одного человека к другому, усиливаются в своих проявлениях и жестокости; что эти периоды, кроме того, были отмечены эпизоотиями и «падежами» и широко распространявшимися заболеваниями растительного мира и сопровождались повсеместным усилением землетрясений, штормов, наводнений, засух, туманов, сезонов необычайной жары или холода и иными потрясениями неорганической природы. Подобные периоды, главным образом, сопровождались появлением новых болезней или повторением заболеваний, считавшихся исчезнувшими. Доктор Паркин считает, что последний пагубный период начался примерно в семнадцатом веке, и волна фатальностей или их течение безостановочно двигались на запад до начала восемнадцатого века. В этот временной период свирепствовал ряд эпидемий, и среди них – ужасающая моровая язва, или «черная смерть». В 1803 году эпидемия желтой лихорадки в Малаге унесла 36 000 жизней. Чума, обрушившаяся на Лондон в 1665 году, унесла с июня по декабрь 20 000 человек, или треть всего населения. Согласно утверждению Сиденхейма, [357] эта болезнь поражала Англию
357
Томас Сиденхейм (1624–1689) – английский врач, один из основоположников клинической медицины. – Прим. перев.
Однако мы обратились к этой теме не только для того, чтобы показать беспомощность западных ученых перед одной из этих загадочных волн смерти, которые время от времени охватывали земной шар. Непосредственная причина того, что мы обратились к этой теме, заключается в обязательной вакцинации в Индии. Перед нами находится весьма интересный общественный документ, [358] любезно переданный нам обладающим глубокими познаниями доктором Лейтнером, президентом Государственного университетского колледжа Лахора. Правительство Пенджаба запросило мнение андаманцев по поводу законопроекта о необходимости обязательной вакцинации. После продолжительных и пылких дебатов большая группа высказалась против пункта об обязательной вакцинации, особенно граждане, говорящие на хинди, и сам доктор Лейтнер подчеркнул, что если невежественные индусы когда-нибудь узнают, что вакцинальные лимфы добываются из язв на сосках коровы, то возможен более серьезный протест, а может быть, и активное сопротивление этому принудительному закону. Поскольку, тогда как все произведенное коровами, по законам шастр, считается священным, все прочее, включая кровь и ее примеси, считается самым грязным и нечестивым. И любой, кто сознательно позволит ввести что-либо из этого в свое тело, лишится кастовой принадлежности. Нам неизвестно, какие действия предприняли власти касательно вышеупомянутых пунктов, но если еще не слишком поздно, то, вероятно, лиц, занимающихся этим предметом, заинтересует следующая выдержка из статьи «Тысячелетие гигиены», напечатанной в том же «Научном журнале»:
358
Протоколы Анджамана-и-Панджаба в связи с предложенным законопроектом о вакцинации и т. д.
Среди заболеваний, ставших более редкими и менее серьезными, но по-прежнему носящими эпидемический и весьма опасный характер, заметное место занимает оспа, особенно когда среди политических вопросов наших дней встает вопрос об ее не внушающей доверия превентивной вакцинации. Нас уверяют, что, если это заболевание больше не уносит десятки тысяч жизней, как в средние века, то такая перемена к лучшему возникла благодаря вакцинации. Однако не может быть и тени сомнения, что оспа сделалась менее опасной еще задолго до того, как стало применяться на практике открытие Дженнера. [359]
359
Дженнер Эдуард (1749–1823) – знаменитый врач, открывший предохранительную силу коровьей оспы. – Прим. перев.
В 1722 году доктор Вагштафф писал, что детская смертность не превышала 1 % из всех случаев. С 1796 по 1825 гг. В Англии не случилось ни одной эпидемии оспы. И все-таки, согласно докладу, опубликованному Коллегией врачей в 1807 году, всего лишь около полутора процентов населения было вакцинировано. Теперь же, если мы признаем, что заработанный благодаря вакцинации иммунитет – абсолютный и постоянный, то как стало возможным, что трое вакцинированных из каждых двухсот защитили оставшихся 197 человек? Предполагается, что в настоящее время вакцинировано 97 % населения. И все же этого отнюдь не достаточно, чтобы защитить оставшиеся 3 %, ибо считается, что невакцинированные лица подвергаются опасности заражения из-за упрямства или невежества этого очень небольшого меньшинства. Перед нами прискорбная опасность того, что пока вакцинация не станет всеобщей, оспа может вновь появиться среди нас, и не в отдельных случаях, а в виде эпидемий, следующих друг за другом в очень короткие интервалы времени, причем каждая будет намного смертоноснее предыдущей. Так, во время эпидемии 1857-59 болезнь унесла 14 244 жизней; во время эпидемии 1863-65 – 20 059 человек, а в 1870-72 – 44 840. При этом за первый период количество смертей, вызванных оспой, выросло на 50 %, в то время как население увеличилось всего лишь на 7 %. Во второй период количество людей, умерших от оспы, увеличилось на 120 %, а население выросло только на 10 %. Другой неприятный факт заключается в том, что малое прежде количество вакцинированных, но впоследствии пораженных оспой людей неизменно увеличивается. В Хайтгейтской больнице, где лечили оспу с 1835 по 1851 годы, предварительно вакцинированные составляли 53 % от общего количества поступивших больных оспой. В 1851-52 гг. их количество возросло до 66,7 %; в 1854-5-6 – до 71,2 %; в 1859-60 – до 72 %; в 1866 – до 81,1 % и в 1868 – до 84 %. Как же подобные факты могут отвечать ортодоксальной теории, что вакцинация – это гарантия против оспы? Каким же будет вывод беспристрастного статистика, если представить ему эти цифры? Если а возрастает больше обычного, когда b увеличивается в количестве и повсеместном распространении, ни один человек, если он в здравом уме, не будет спорить, что b есть препятствие a. Выглядит более оправданным совершенно противоположный вывод, что b причинно связано с a. Неясно, как сохранить доверие к вакцинации. Мы не можем разрубить этот Гордиев узел, предположив, что современные практикующие врачи менее осторожны и опытны в исполнении операций или менее скрупулезны в отборе вакцинной лимфы. Выходит, остается простое заключение, что у оспы наступал период приостановки в течение последней четверти прошлого века и первой четверти настоящего; что явный успех вакцинации главным образом обязан ее совпадению с этим временным затишьем и что сейчас заболевание снова быстро достигает своей прежней вирулентности и принимает наиболее пагубные формы, которые оно имело во времена наших предков.
Но все же справедливо будет отметить, что наш уважаемый коллега, доктор Д.Э. Дадли, президент Бомбейского теософского общества, не соглашается с точностью вышеуказанной статистики смертности, и кроме слов о потребностях его быстро растущей практики, он добавил бы кое-какое замечание. Вероятно, он найдет для этого время в следующем месяце. Тем временем давайте же послушаем местных практикующих врачей, астрологов и пандитов, что вещают шастры касательно эпидемий и других неестественных явлений.