Теперь я Волан-де-Морт?
Шрифт:
Я почувствовал ментальную атаку. Видение смело, но я заранее подготовил следующее.
Я пытался транслировать ощущения поиска и радость от знания.
В этот раз мы были в Хогвартсе. Дамблдор сидел за столом и читал книги, что-то рисовал на пергаменте.
Только книги не были «Трансфигурацией сегодня». За любую из этих книг светил Поцелуй Дементора.
— Альбус, я предлагаю тебе всю полноту знания… — начал было я.
— Оставь себе! — ответил он.
И видение было опять развеяно, и я перешёл к следующему.
Я транслировал людское
Теперь мы очутились перед толпой, славящей Альбуса из видений за победу.
Боя, в котором Альбус одержал победу, неоспоримую и окончательную. Противник — естественно ради общего блага — превратился в кладбище мертвого металла и человеческих тел, раскинувшееся от горизонта до горизонта.
Альбус, внешне неотличимый от настоящего, стоял перед своими коленопреклоненными воинами.
— Тебя называют сильнейшим магом современности, — напомнил я. — Разве ты не хочешь, чтобы это никогда не кончалось? Мы сможем продлить себе жизнь до бесконечности. А смертные… К ним можно относиться как к веселой игре, направляя при этом миллионы мощью армий или интриг.
— Владыка Дамблдор! — скандировало человеческое море. — Альбус Белый!
Нет, не скандировали. Это было молитвой. Они падали ниц, рыдали и молили Альбуса уделить им хоть толику божественного внимания. Это было...
— ...неправильно! — прорычал Альбус. — Я никогда не пытался возвеличить себя и предстать перед людьми бессмертным и совершенным. Ты же вообще обречен и проклят! Я никогда не жил так. И не буду. — Убирайся!
Видение вновь сменилось другим.
Теперь я транслировал ощущение власти...
Двойник Альбуса сидел в Министрестве на кресле министра.
Ощущение могущества переполняло его, словно с каждым ударом по венам растекалась сила. Это была не смехотворная власть, даруемая бессмертием и наслаждением, но нечто гораздо лучшее.
Пусть он занимал кресло министра, но его власть была намного выше. Благодаря Тёмной Магии Альбус теперь видел вероятности с неимоверной точностью. Глупые люди считали, что он не слышит их шепота о его новых возможностях, о растущем могуществе. Что же, пусть восхваляют его втихомолку: ему ни к чему открытое поклонение.
Альбус откинулся в кресле, мысленно погрузившись в бесконечную пучину возможностей, чувствуя, как чужие судьбы разматываются у него под пальцами, подобно тысячам нитей. Каждая нить вела к определенному исходу, который разворачивался у него перед глазами, стоило лишь на секунду сконцентрироваться. Будущее было в его власти...
— ...Будущее не предопределено! — сказал Альбус и видение заколебалось.
— Я знаю, что грядущее подернуто туманом и зависит от нашего выбора. Но вместе мы сумеем найти способ видеть вероятности событий.
— Взгляни на дары Тёмной Магии! — яростно и отчаянно взревел я. — Посмотри на ту силу, что я тебе предлагаю! Не упускай свой единственный шанс...
— Отправляйся в бездну! — ответил мне Альбус.
И тут я почувствовал, что я теряю контроль над видениями. А было заготовлено ещё много всякого…
Я
— Понеслась! — подумал я, преобразую своё тело.
Альбус встретил меня, не пытаясь уклониться от нападения. Он принял колючие красные очертания перекати-поля, имеющее вкус сливочного пива, и прорвался сквозь мои ментальные защиты. Я отшатнулся назад, ощутив многочисленные колотые раны, оказавшись таким же беззащитным, как мидия, чью раковину взломали за обеденным столом.
Ощущая зловоние собственных ментальных ран, я восстановил свою броню и снова схлестнулся с Альбусом, вонзая вертела ментальной энергии в его красно-золотую форму феникса. Они утыкали его, словно перья.
Дамблдор взвыл.
От ударной волны заходили ходуном деревянные скамьи дома Дамблдоров и вылетело несколько окон. Я вогнал вертела еще глубже, превращаясь в ежа с метровыми иголками. Феникс запел и вырвался из моего захвата, ломая иглы. Он взмыл под самый купол неба.
Я же принял очертания какого-то крылатого создания, смутно напоминающего убитую хвосторогу гнилостно-зелёного цвета, но для описания которого явно не хватало четырех измерений. Я выпустил длинные, волокнистые щупальца, которые хлестнули по Альбусу, сдирая впопыхах поставленные защиты и сминая края его сознания.
В ответ на меня посыпались слёзы феникса, причиняющие жгучую боль.
Я превратился в летающий ритуальный нож и вонзился в феникса. Тот осыпался пеплом, из которого встал Альбус в человеческой форме.
Его тело била дрожь. Из его глаз и носа струилась кровь. Он напряг своё сознание, сжимая свои очертания до крошечной золотистой точки, а затем разворачивая ее в сложную меняющуюся геометрическую фигуру. Фигура эта начала множиться и заполнять пространство своими копиями со скоростью, возрастающей по экспоненте. И каждая из этих фигур гремела раздражающей меня песней феникса...
Я пытался увернуться, стараясь найти место для отступления. Но они были повсюду вокруг меня. Раздался неистовый треск, и мне показалось, будто весь мой мирок сжимает неведомая сила, точно плод, срываемый с ветки. Странные геометрические фигуры, количество которых уже достигало нескольких сотен, постоянно меняющиеся, стали стремительно сходиться вместе, сжимаясь вокруг моего сознания, подобно зубам дракона. Но этот дракон не кусал, а сокрушал. Я оказался зажат между мечтами геометра, за которые Риман и Лобачевский отдали бы душу.
Я их жег, вымораживал, растворял в кислоте. Иногда мне удавалось что-то уничтожить, но десятки других всегда были готовы занять место уничтоженных.
Что-то это мне напоминало… Не так давно я анализировал прессу магической Англии. В одной из газет, «Придира», я нашёл ребус, в котором было нечто похожее. Но тогда я не придал этому значения — мало ли что курит редактор?
Сейчас я думал, ежесекундно трансформировался, но и пламя, и песок времени оказались бессильны. Я попробовал обернуться Арианой.