Теперь я Волан-де-Морт?
Шрифт:
— Так что там происходит? — спросила она.
— Сфера Истребления — заклинание, разработанное фанатиками чистоты крови, — начал Руквуд. — Идея очень проста: огораживается какая-то местность. Прошедший платит за вход каплей магии. Если магия не обнаружена — начинается выкачка жизненной энергии. Это заклинание создавалось для борьбы с маглами, но слишком сложное, дорогое и капризное. А как завысить порог так, чтобы сильный маг при прохождении умирал… Я вообще не представляю.
— Я пойду, — сказал Эдвард Лестрейндж.
—
— Пап, два слова, — начал Рабастан.
— Давай позже, — ответил Эдвард.
— Очень надеюсь, что я правильно поступаю, — сказал Рабастан.
Тут Эдварда мгновенно свалил Круциатус от Рабастана, а потом пара заклятий отсроченной боли, что сделали того недееспособным на пару ближайших часов.
— Ты что творишь, придурок? — раздался хор голосов, и палочки направились на Рабастана.
Лили с ужасом поняла, что она делает то же самое.
— Сам схожу, а он пусть полежит.
— Все мы на всё готовы ради повелителя, — начал Малфой. — Но он бессмертен! А наша бессмысленная смерть ему не поможет!
Но пока Люциус разговаривал, Рабастана свалил Круциатус, а потом несколько Империусов и ментальных атак от других Пожирателей.
— Гриффиндорство взыграло! — начал Мальсибер. — Хозяин, Эдвард, да и сам этот пацан нам ещё спасибо скажут за сохранение чистой крови!
А ведь если там Дамблдор, то, скорее всего, там её сын! Если он ещё жив…
— Я пойду! — сказала она почему-то вслух.
— Не надо! — начал Снейп, но его тут же уронил на пол Круциатус Алекто Кэрроу.
— Разумеется! Иди! — говорил Мальсибер. — Тёмный Лорд щедро наградит тебя! Кто я такой, чтобы противиться воле Королевы оборотней?
«Каких оборотней?» — подумала она.
Но вместо этого она подошла к барьеру.
Это было просто. Даже проще, чем открыть дверь. Это было, как открыть глаза. Ничего не потребовалось колдовать — просто пройти.
Она оказалась на другой стороне. Там её ждали магическое истощение и боль во всём теле. Наколдовав Плеть Крови, она пошла дальше.
Вскоре она увидела их. Ритуального зала больше не было.
На полу лежала бледная и бессознательная Беллатриса, словно луковица в разных защитных заклинаниях. Рядом с ней — мумия.
Альбус Дамблдор и Волан-де-Морт, словно две статуи, стояли друг напротив друга. От Альбуса к его врагу вилась серебристая лента.
— Где мой сын? — вслух сказала она.
Но никто ей не ответил.
Она ударила Альбуса Дамблдора Плетью Крови, но та мгновенно опала.
— Авада Кедавра! — сказала она, целясь в старика.
Авада прошла защиту Дамблдора и уперлась, словно в стеклянную стену — трансфигурированную материю. Сама она упала на пол. Такое ощущение, что из неё вырывали жилы — в ней оставалось слишком мало магии.
Неужели она не может сделать Дамблдору ничего,
А серебристая лента всё росла. До Волан-де-Морта оставался какой-то метр. Нет, кое-что она сделать может.
Ведь быть не таким как все — это значит не Бузинная Палочка, не крестражи, не Дары Смерти, не сила десятков магов и не множество должностей.
Она подбежала под заклятие, которое почти соединило двух величайших магов современности.
Перед тем, как заклятие коснулось её тела, она услышала голос Дамблдора в своей голове: «Нет!». Самого старика она не видела, но вместо этого разглядела улыбку Волан-де-Морта.
Конец POV Лили Поттер.
Почему, почему при встрече с Дамблдором я раз за разом чувствую себя жертвой изнасилования?
Это проклятое заклинание уже почти упирается в меня, а потом — бац и прощай мозги. Как ему сопротивляться без мозгов? Одна надежда — после моей смерти мозги и память ко мне вернутся.
В помещение вбежала Лили.
Проклятье. Я бы больше радовался кому-нибудь другому или толпе оборотней. Курят они там что ли все? Если выживу и найду в их действиях злой умысел — велю Беллатрисе их наказывать. Хотя та же без магии… Ладно, палача я всегда найду.
Лили начала нести какую-то дичь про Гарри, а потом ударила Альбуса Плетью Крови. Подняла с пола гоблинское лезвие и пыталась проковырять защиту Дамблдора — ноль эффекта. Как и Авада.
А ведь если она сейчас попытается заавадить меня, то она меня убьёт, пусть ценой жизни себя и ребёнка. А Альбус сможет пленить мой дух. Грустно всё получилось.
Вместо этого Лили пошла тараном на меня. Смысл? Вообразила себя галерой древности?
Смысл я обнаружил, когда заклинание Альбуса ударило её в спину. Старик что-то мысленно кричал и в последний момент успел уменьшить мощь своего заклинания.
Я попытался улыбнуться, но не получилось.
На какую-то долю секунды мне показалось, что я влюбился.
Лили, если ты выживешь… Я вставлю тебе мозги со стразиками.
Лили лежала между нами. Наша ничья с Альбусом могла длиться долго, но Альбус всё больше выдыхался. Итог один — что толку стоять статуями? Рано или поздно сгоришь в прямом смысле слова, или сюда вломятся мои.
Старик разорвал наш клинч. Вновь мы перешли на дуэль заклинаниями. Его Бузинная Палочка теперь напоминала трансформатор, а сам он — облезшего и обгоревшего туриста от загара, да ещё и вся кисть правой руки была чёрной.
Тогда Альбус одновременно применил каскад Светлых и Тёмных заклинаний и одну мощную Песнь Тьмы и Света. Моя защита стремительно распадалась, он бы мог меня убить, но ему это было не нужно.
Оставив меня практически без защиты, тот попытался ударить меня правой рукой.