Теплица (сборник)
Шрифт:
– Губернатор, я должен поговорить с вами наедине.
– Разумеется, Подписывающий, но позвольте сначала закончить одно срочное дело, - сказал губернатор, распластав гребень.
– Мне очень неприятно, но в туземном районе появился опасный сумасшедший. Мои люди стараются его выследить, а я должен ехать в больницу. Может, составите мне компанию? Вы, конечно, слышали машины скорой помощи на улице.
– Разумеется, слышал, - осторожно сказал Синворет, обменявшись взглядами с Ройфуллери.
– Они ехали за бедным землянином, безобидным Вторым Смазочником
И Синворет с растущим интересом и неуверенностью поехал с Губернатором в больницу, где увидел человека, у которого не так давно нашел сердечный насос. Человек этот без сознания лежал на кровати, и Синворет снова почувствовал стыд. Внутренний голос шептал ему, что, кромсая это беспомощное существо, он испытывал удовольствие, что наблюдение за его страданиями доставило ему какуюто сладострастную радость. Усилиями воли Синворет заставил этот голос умолкнуть: в конце концов, он выполнял свой долг.
Однако за этот краткий миг задержки он потерял инициативу, заколебался и дал противнику шанс довести свой блеф до конца. Теперь он уже не мог признаться, что сам виновен в этом нападении.
– Эти двуногие - несчастные, хрупкие создания, - сочувственно сказал Пар-Хаворлем.
– Что с вами произошло?
– спросил Синворет.
Пар-Хаворлем объяснил, что больница является одной из самых современных в секторе Вермилион и, благодаря использованию отвратительного устройства, взятого у тайной полиции, врачи могут поддерживать постоянный контакт со страдающими пациентами. Благоговейно рассказывал он о сложных болезнях этого пациента, у которого болезнь горла была связана с серьезными отклонениями в психике, и о том, как он реагировал на лечение, во время которого автоматически регистрировался его пульс и деятельность нервной системы, а пациент, независимо от местонахождения, оставался под непрерывным врачебным контролем.
Это был убедительный рассказ.
Потом Подписывающего провели в другой зал, где врачи нулы и люди - склонились над аппаратами, считывая данные о пациентах вне больницы.
И это тоже было убедительно.
Пар-Хаворлем и Терекоми работали быстро и точно. Синворет, если не полностью переубежденный, был во всяком случае обманут и винил самого себя в слишком поспешных выводах.
– Что будет с этим двуногим?
– спросил он, когда демонстрация закончилась и они вышли, оставив позади мерцающие экраны и белые халаты.
– Мы надеемся, что он выздоровеет. К сожалению, двуногий перенес серьезный нервный шок, был без сознания, когда его нашли, и до сих пор не пришел в себя. Хуже того. Наши инспектора нашли доказательства, указывающие на то, что на него напали партассианцы, скорее, даже вдвоем. Мне так неприятно, что это случилось во время вашего визита. Заверяю вас, когда мы поймаем этих опасных преступников, они будут наказаны со всей строгостью. Я не потерплю насилия в отношениях между расами.
–
Чувствовал он себя неважно. Было уже слишком поздно, и дело слишком осложнилось, чтобы пытаться что-то объяснить.
Впрочем, он не был наивен, и ему пришло в голову, что Пар-Хаворлем блефует, хотя его история, подкрепленная доказательствами, выглядела вполне убедительно. Но если он молча примет ложь, то тем самым отдаст себя в руки Губернатора, а если сделает что-то, Губернатор может позаботиться, чтобы двуногий умер, а имена были названы. В далекой Партассе все выглядело бы очень неприглядно, и Синворет умер бы с запятнанной репутацией.
Впрочем, эти мысли недолго занимали его. Демонстрация, устроенная в больнице Пар-Хаворлемом и Терекоми, была идеальна.
– Я был несправедливым относительно Пар-Хаворлема, - сказал себе Подписывающий, пока они ехали через город. В глубине его подсознания росло чувство вины за свое отношение к землянам, и подавить его можно было, лишь признав их не заслуживающими жалости. Именно так действовала психика поработителей.
С этой минуты его ориентация изменилась, и он все более становился жертвой Пар-Хаворлема.
Они добрались доохотничьих территорий в Северном Районе Кумбенд. Территории эти принадлежали влиятельному семейству ПарДжант, дальним родственникам Пар-Хаворлема. Гостей приняли щедро, относительно к Подписывающему заботливо и вежливо. За день они застрелили более трехсот диких африззиан.
Поздним вечером, возвращаясь в Город, Синворет был очень доволен и пошел спать рано, забыв о Тоулере.
Однако Пар-Хаворлем не забыл о назначенной встрече. Ознакомившись с событиями дня, он позвонил Главному Переводчику.
Тоулер пришел бледный, но не побежденный.
– У меня нет никаких сведений о мисс Фоллодон. Она исчезла бесследно. Лучше бы вам спросить о ней своего Маршала Терекоми - может, он держит ее в одной из своих камер.
Гребень Терекоми свернулся в виток.
– Думай, прежде чем говорить, двуногий, - сказал Маршал.
– Знанит, ты не можешь или не хочешь нам помочь, - констатировал Пар-Хаворлем.
Он повернулся к охраннику.
– Приведите пленника.
Задняя дверь открылась, нул внес какого-то человека, привязанного к столбу, и поставил его так, что тот, хочешь - не хочешь, держался на ногах. Сквозь стекло шлема Тоулер разглядел испуганное лицо мясника, и сердце его забилось, как безумное.
– Ты знаешь, кто это, - сказал Терекоми Тоулеру.
– Видели, как вчера он шел с тобой к твоей квартире.
– Это мой коллега, - сказал Тоулер.
– И, несомненно, хороший коллега. Поговори с ним на своем языке, спроси о Фоллодон.
Тоулер повернулся к мяснику, его душила злость.
– Я втянул тебя в это по своей глупости. Что мне говорить теперь? Что делать? Уж лучше бы мне быть на твоем месте.
– Не повезло... Это не ваша вина, - с трудом ответил мясник.
– Эти чудовища убили меня, наверное, отбили желудок. Вы же не знаете их способов допроса!