Тепличный цветок
Шрифт:
Ни за что на свете, я не стану растить своих детей подобным образом. К черту.
Я смотрю на своего отца в течение длительного мгновения. Он никогда не изменится. Он так офигенно верит в свою правоту. Так что вопрос в том, приму ли я его таким, какой он есть, или попытаюсь напрочь забыть о его существовании.
Он еще сильнее открывает передо мной эту дверь.
– Ты готов похоронить эту чушь между нами, или все еще хочешь держаться за хреново прошлое?
Я снова замираю. Прилипаю к полу посреди камеры. У меня на языке не крутится ни одной резкой реплики.
Хочешь ли ты держаться за хреново прошлое?
Я будто бы проживаю все снова. Тот момент, когда мой папа бросает маму. Когда я лгу в течение нескольких лет о том, кем являюсь. Когда чувствую себя потерянным, не понимающим, кто я такой.
Но боже, сколько всего есть у меня на данный момент. Бля, у меня есть больше, чем я когда-либо смел мечтать.
У меня есть девушка, которую люблю.
Есть брат.
Мать, которая любит меня, даже несмотря на ее ошибки.
У меня есть отец, который хочет быть рядом ради меня... Я поднимаю на него взгляд. Он здесь ради меня.
И я - Рик Мэдоуз. Я - альпинист, практикующий сольные восхождения. Я - знаменитость. Я - чертов спонсор для алкоголиков. У меня есть личность, я знаю, кто такой. И никто не заберет у меня этого.
Я снова поднимаю взгляд на отца и хочу увидеть в нем злодея, но думаю, возможно, все это время злодеем был я сам. Потому что не оставлял прошлое в прошлом, не осознавал, что он тоже человек и может совершать ошибки. Я не знаю, готов ли прямо сейчас ему все простить, но он и не просит меня об этом.
Он дает мне все то чертово время, в котором я нуждаюсь.
Я глубоко вздыхаю и говорю:
– Я никогда не мог увидиться с тобой с глазу на глаз.
Он кивает.
– Я бы предпочел драться с тобой во время каждого воскресного обеда, чем снова разговаривать, - он пожимает плечами.
– Это гребаная правда.
– Так ты любишь меня настолько сильно?
Чертовы слезы наворачиваются мне на глаза.
– Сильнее, чем ты можешь себе представить, сын.
Невидимый груз еще сильнее давит на меня, когда я спрашиваю у него то, что никогда бы не стал у него спрашивать. Я просто всегда думал, что знал ответ. Сейчас же я не уверен.
– Ты бы бросил пить ради меня и Ло?
После минуты напряженной тишины, одинокая слеза катится по его щеке. Сейчас я вижу, что вероятно, он ведет внутренний бой, такой же неистовый, такой же болезненный, как у Лорена, как у меня самого.
И то, что сейчас он делает, изменит все.
ГЛАВА 60
РИК МЭДОУЗ
– Я все еще не могу в это поверить, - говорит мой брат, пока я веду авто к дому отца. Лили и Дэйзи сидят на заднем сидении моей Infinity, которая несется по дорогам, пока я не торможу перед задними огнями другого авто. Девочки молчат, глядя каждая в свое окно.
– Я тоже, - говорю я.
– Это кажется офигенно сюрреалистичным.
– Он потратил тысячи долларов на выпивку, - Ло качает
– У него был скотч двухсотлетней выдержки, который он планировал подарить мне в день свадьбы, ты знал об этом?
Я бросаю на него взгляд.
– Он хотел подарить тебе выпивку, тогда как ты не пьешь?
– Ло навещал отца почти каждый день с тех пор, как тот начал этот долгий путь. Прошла одна неделя с того момента, как в тюремной камере он заявил, что больше не будет пить, и как ни странно он все еще не отступил от этих слов.
По словам отца "Он не чертов слабак."
– Нет, он сказал мне, что собирается выпить его сам на моей свадьбе. А для меня у него был дополнительный стакан, - на секунду Ло отводит взгляд, а затем улыбается.
– В результате мы полили этим скотчем растения в саду, - он смеется и добавляет: - Знаешь, этому сукиному сыну требуется три спонсора, чтобы поддерживать его, помогая не сорваться?
Я слышу счастье в голосе брата, и это поднимает меня на новую высоту. Я горжусь отцом, потому что он наконец проходит этот путь ради нас. Это непростое решение. Нелегкая дорога. Это то, что Ло знает лучше меня, и он может сказать не понаслышке, как больно отказаться от этой слабости вместо того, чтобы прибегнуть к ней.
Но мы оба будем рядом с папой, ради него.
– Я ожидал, что потребуется чертова армия, - говорю я Ло.
– Если он не отправится на реабилитацию, то реабилитация придет к нему, - я бросаю взгляд на Дэйзи через зеркало заднего вида, она замерла в странной позе. От ее отстраненного взгляда мой желудок сжимается. После моего ареста она игнорирует свою мать. Это не то, чего я когда-либо хотел для Дэйзи.
Я еду через закрытый поселок прямо в пригород Филли и паркуюсь возле подъезда дома отца. Отстегаю свой ремень безопасности, а Лили и Дэйзи выскакивают из машины до того, как мы с Ло успеваем даже открыть дверцы. Я поворачиваюсь к брату, надоедливый вопрос так и грызет меня, пока мы здесь.
– Я хотел кое-что у тебя спросить, - говорю я себе под нос.
Он отводит взгляд от Лили, которая нервно грызет ногти. Она была более нервная, чем обычно, но я не собираюсь говорить об этом с братом. Прямо сейчас ее здоровье - не основная из моих забот.
– Да?
– спрашивает он.
– Лили много раз разговаривала с Джонатаном наедине?
Однажды я задавал ей этот вопрос. Когда впервые повстречался с ней. Она ответила мне, что старается избегать поездок в дом Хейла, и поэтому я понял, что они с Джонатаном виделись обычно вне стен этого дома.
– Ты спрашиваешь на счет слухов?
– удивляется Ло, хмурясь.
Слухи о домогательствах. СМИ все еще распространяет их... они растут и нагнетаются. Имя Лили тоже в них замешано, но она публично заявила, что все это бред, что Джонатан не имеет ни малейшего отношения к ее зависимости.
Добавьте сюда мое "почти" задержание за изнасилование, плюс неожиданное консультирование нашего отца по вопросу его пристрастия, и в результате наша семья кажется похожей на семейку из мыльной оперы.