Теплота во льдах
Шрифт:
На что я не рассчитывал, так это на то, что моя так называемая подруга появится в доме Руби и испоганит нашу дружбу. Она не уважала меня. И самое главное, она не уважала отношения, которые я строил с Мэгги.
Мария немного заблуждалось в том, что касалось нашей дружбы. Я знал, что пока мы были в «Грэйсон», она влюбилась в меня. Но я думал, что ясно объяснил ей все насчет своих чувств. Очевидно, я был совершенно не понят. И когда Мария приехала в Вирджинию, чтобы навестить меня после того, как я переехал ранее в том же году, она была невыносимой сукой. Из-за нее все стало каким-то неловким и некомфортным.
Мария создала бесполезную драму и напряжение, после чего исчезла без объяснения или извинения. С тех пор я не слышал от нее даже писка.
Мария судорожно вздохнула.
— Я была в ужасе, Клэй. Я полностью облажалась. Я чертовски долбнутая! — сказала она пронзительно, и мне чертовски захотелось прислушаться к своему первоначальному инстинкту и повесить трубку. Мне было достаточно собственных проблем, да и справляться с проблемами Марии — не было на повестке дня в этой жизни.
— Слушай, Мария, мне жаль, что у тебя было дерьмовое время, но нет ничего, что я могу для тебя сделать. Я пытался быть твоим другом. Очевидно, этого было недостаточно, — напомнил я ей резко.
— Я звоню не для того, чтобы ворошить все это, — произнесла она, защищаясь, что, в свою очередь, заставило защищаться меня.
— Ну, тогда какого черты ты мне звонишь? Кроме того, чтобы сказать мне, что я был прав, называя тебя запутавшейся, и говоря, что тебе нужно разобраться в своем дерьме? — рявкнул я.
Я услышал грустные, маленькие всхлипы Марии на другом конце и сразу почувствовал себя придурком. Мне нужно немного присмирить в себе козла.
— Слушай, Мария, это звучало отвратительно с моей стороны. Мне жаль, — произнес я, пытаясь притормозить. Мне нужно было закончить этот разговор около пяти минут назад.
— Нет, ты прав, Клэй! Я глупая и запутавшаяся, которая загуляла со старым мужиком, который мог бы быть моим отцом и оказался злостным засранцем. Затем мудак решил предложить меня всем своим друзьям, и я согласилась, потому что у меня нет чертовой гордости! Нет самоуважения! Что со мной не так? Почему я не могу принять решение, которое не было бы дерьмовым? — плакала она, и я не знал, что сказать.
Часть меня хотела заставить ее чувствовать себя лучше. Это та девушка, которая была моим другом, во время самого ужасного времени в моей жизни.
Но другая часть меня хотела сказать ей, чтобы она проснулась к чертовой матери. Мы все должны нести ответственность за решения, которые принимаем, и пока она этого не делает, она застревает на одном месте. Я учился этому медленно.
— Я возвращаюсь в центр «Грэйсон». Я разговаривала с доктором Тоддом вчера. Он устроил для меня заезд после Дня благодарения, — произнесла Мария до того, как я смог что-то сказать.
Я не ожидал, что Мария будет настолько инициативна. Сказать, что я был удивлен, было преуменьшением.
— Вау, Мария. Это замечательно! — ответил я ей искренне.
— Спасибо. Я чувствую, что на этот раз это должно помочь, — сказала она, и я правда надеялся, что так все и будет.
— Я бы хотела увидеть тебя, прежде чем отправлюсь туда снова. Знаешь, выпить кофе, или еще что-нибудь. Я испортила много вещей в своей жизни и пытаюсь сделать все правильно. Я разрушила нашу дружбу.
— Я не знаю, — ответил я нерешительно. Я беспокоился о том, что это будет означать для Мэгги. Я мог заверять свою девушку до посинения, что все будет хорошо, но знал, она чувствовала неуверенность и ревность так же, как и я. Если перевернуть ситуацию, и эта тупая задница Джейк позвонит ей и пригласит на кофе, я сяду на следующий рейс до Вирджинии, чтобы надрать ему задницу.
— Я понимаю, — грустно произнесла Мария. Дерьмо, от этого я стал чувствовать себя еще хуже. Называйте меня придурком, но я не хотел, чтобы Мария чувствовала себя плохо перед тем, как отправится обратно в «Грэйсон». Я не мог забыть, что она была просто девушкой с проблемами, которая пыталась привести свою жизнь в порядок. В этом отношении мы с ней были похожи. Мы просто действовали по-разному. Мария раздвигала ноги, а я резал себе кожу. Кто я такой, чтобы судить выбор, который она сделала?
— Вообще-то, да. Давай выпьем кофе. У меня занятия во вторник и в четверг после обеда, и я работаю утром в среду, но просто дай мне знать когда, и я все устрою, — сказал я ей.
— Правда? Это звучит потрясающе, Клэй! Спасибо тебе! Как насчет того, чтобы я написала тебе позже, и мы сможем назначить время и место, — взволнованно сказала Мария, и я чувствовал себя виноватым из-за того, что испытывал меньший восторг от этой идеи.
После этого мы попрощались, и я вернулся в комнату, чтобы взять свой рюкзак. У меня назначена встреча с терапевтом, а затем нужно идти на занятия. Я не лгал, когда сказал Марии, что у меня куча дерьма, которое нужно сделать в течение недели.
Между всеми этими занятиями, групповой терапией, встречами с терапевтом, лечением, моей работой на полставки у меня едва хватало времени на чертово дыхание. Но, вероятно, это было к лучшему. Чем больше я был занят, тем меньше у меня было времени сидеть на заднице и думать о дерьме. Возможно, в один прекрасный день, я смогу сидеть сложа руки и размышлять о своей жизни, не думая об ошибках, которые совершил.
Но этот день еще не наступил. Так что сейчас, я ценил хаос.
Десять минут спустя я остановился перед неописуемым зданием с грязно-белой обшивкой. Я вошел внутрь, написал свое имя в планшете в окошке приемной и сел.
Это место не имело ничего общего с офисом моего прошлого терапевта. Шэймус украсил свое место аквариумами с рыбками и комнатными растениями. Он говорил, что важно, чтобы пациенты чувствовали себя комфортно, словно заходят в чей-то дом.
Это же место было похоже на клинику. Оно было пустым. В нем вообще не было индивидуальности. Хотя думаю, люди, которые сидели на диванах в зале ожидания, были здесь не потому, что хоть как-то задумывались о декоре.
Женщина, которая сидела рядом со мной, одержимо дергала ноготь большого пальца. Ее пальцы были красными и ободранными, ее руки покрывали заживающие рубцы. Очевидно, что она была нервной. Через несколько минут, она перешла от своего пальца к губам. Она оттягивала кусок кожи раз за разом, пока не пошла кровь.