Теплый шоколад на десерт
Шрифт:
— Что ты себе позволяешь, Лайтман,— взвился агент Диллан.
— Я? Себе? — театрально удивился Кэл,— Это мой офис. Мой кабинет. Мой партнер. Что хочу то и делаю. А Фостер не подследсвенная,— уточнил он, разворачиваясь и устремляясь к двери,— вскинул вверх руку, проорав, — Фо-о-стер!
— Извините,— Джиллиан криво улыбнулась и развела руками, быстро проследовав за Лайтмном.
Стоило ей оказаться в коридоре, Кэл, не дав опомниться и коротко бросив «молчи», тут же ухватил за локоть и потащил за собой. Втолкнул в первую открытую дверь — оказавшуюся дверью
— Что это значит? — тут же набросилась Джиллиан на Кэла.
— Ты это читала,— он прижал папку Фостер к груди,— И не ври, смотри мне в лицо. Не читала. Увидела фоточку красавчика и успокоилась. А зря.
— Прекрати немедленно, Кэл,— Джиллиан попыталась сжать пальцы в кулаки, простейшей жест вновь не удался, добавив боли и разочарования.
— Помолчи,— швырнув папку на раковину, Кэл ухватил Фостер за запястья, разогнул ее руки, прижимая к бокам,— Значит симпатичный мальчик. Да? Развели тебя как последнюю лохушку,— его пальцы больно впились тело,— Мальчику на тот момент уже было почти шестнадцать. Не делай такие глаза. И он провел восемь месяцев в психушке до того как начал окучивать глупышку Джиллиан, купившуюся на голубые глазки.
— Не хами, Кэл, ты не знаешь и половины того, что произошло,— она попыталась освободиться от хватки.
— Но я прочитал вот это,— Джилл получила свободу. Кэл потряс перед носом Фостер папку с бумагами.
Джиллиан склонила голову, потирая кончиками пальцев лоб, затем подняла взгляд. Между бровей залегла глубокая складка.
— Подожди, Кэл, не перескакивай с одного на другое, ты меня запутал.
Джиллиан ощутила пульсирующее покалывание в виске, сигнализирующее о неотступно приближающейся головной боли.
— Ладно. Буду более популярным. Понимаешь ли, милая, я кратенько ознакомился с этими бумажками. У меня шерсть на загривке дыбом встала.
— У человека нет загривка,— уточнила Джиллиа, круговым движением растирая висок ладонью.
— Фостер, у тебя со слухом явно не в порядке.
— Прекрати. Миллионы старшеклассников занимаются репетиторством, чтобы заработать карманные деньги. И вряд ли кому—то придет на ум спрашивать документы и справку от врача.
— ОК! Дилан и его приспешники что—то скрывают. Что—то случилось, о чем ФБР не желает поделиться с нами. Думаю, ты заметила, что Рики Мартин вечно строящий тебе глазки, сидит как на иголках, а у Дилана разве что дым из ушей не идет от злости.
— Не слепая, Кэл,— со вздохом ответила Джиллиан.
— Эти бумажки тебе Бен нарыл?
— Зачем спрашиваешь, если знаешь.
— Зачем? Думаю, что он последний кто видел их оригиналы в ФБРовских архивах. Но вернее всего, предпоследний.
— Не смеши, Кэл, кому нужно удалять…. Ты думаешь, ОН имеет отношение к ФБР? — Джиллиан внезапно позабыла о головной боли, поразившись своим мыслям.
— Всего лишь предполагаю. Судя по его делам, он хорошо обученный специалист и мастерски подчищает за собой следы. Хладнокровная и наглая сволочь.
— Если мы предоставим федералам
— Не обязательно. Помимо него к архивам имеют доступ не один десяток человек. Да и мы же не идиоты выдавать свои источники. Как ты получила документы? Можно отследить способ их доставки?
— Нет. Когда я попросила Бена поискать сведения о погибших на пожаре в Нэшвилле, он оказался слишком дотошным. Видимо не прошли даром почти два года работы с тобой. Все что связано с прошлым Майкла Бен накопал по собственной инициативе. И привез документы мне домой.
— Соскучился.
— Ну что у тебя за мысли, а об языке я даже говорить не хочу. Бен был встревожен, пытался завести разговор о Майкле, но я его вежливо заткнула, напоила кофе и выпроводила.
— Фостер, порой ты меня удивляешь,— причмокнул Кэл, наморщив лоб.
— Я узнала, что хотела. Майкл мертв и не мог написать ту записку и тем более подсунуть ее в кучу с документами и почтой.
— Тогда кто же? Кто может желать тебе смерти. Кого ты обидела или разозлила настолько, что он начал эту смертельную игру с «невестами», делая отсыл в твое прошлое. Кто мог знать настолько хорошо о ваших отношениях с Майклом. О его мечтах и планах, связанных с тобой. У кого есть неограниченный доступ и возможность покопаться в тщательно скрываемых тайнах?
— Он мог поделиться с кем—то из друзей.
— Ты слепая, Фостер! Если бы у тебя была хотя бы десятая часть любопытства присущая мне, ты бы сунула нос в эту папочку и узнала бы, что через несколько недель после твоего отъезда в Принстон «очаровашка Майки» напал на свою мать и только чудом не свернул ей шею. Как там ее, Мэлоди провела в коме неделю и осталась инвалидом. А Майкла в невменяемом состоянии отправили в дурку. Он психопат. И его мамулька, покрывавшая сыночка, отстегивающая не мерянные бабки копам и врачам, не первая жертва. Он удовлетворяет свои сексуальные потребности душа жертву, наблюдая за ее агонией,— выдал Кэл, и замолчал, покусывая губы.
— И эти данные ты почерпнул в этой папочки?
— Догадался сам. Ни одна из женщин не была подвергнута сексуальному насилию. На телах нет никаких следов, вагинальные исследования чисты, ни спермы, ни следов латекса. Он вычищая тело с диким педантизмом, не утруждал себя обработать интимные места, зная что там ничего не найдут, кроме естественных выделений жертвы.
— Случается, что мужчина зацикливается на каком—то определенном способе совокупления и придушение сексуального партнера не такое уж редкое отклонение.
— Нет, Фостер, в нашем случае нечто другое. Я бы дорого заплатил за то, чтобы пообщаться с этим душегубом. Весь ужас в том, что внешне он ничем не выделяется и, черт побери, может быть кем угодно. Тот же Луис или кто—то из наших техников—лаборантов. Джилл, только ты можешь…
— Не могу, Кэл, не могу. Я знаю не больше вашего и если, предположить, что Майкл чудом остался жив, встретив, его я не узнаю. Прошло больше двадцати лет. Он был подростком, четырнадцать или шестнадцать лет разница невелика.