Теплый шоколад на десерт

primavera

В огромном файле пропавших без вести за последний год, оказалось несколько десятков женщин, чья внешность соответствовала типажу, выбранному убийцей.

От всей этой информации крутило живот, знобило, и Джиллиан нервно съёживалась, внезапно ощущая спиной злой сверлящий взгляд, вздрагивала и оборачивалась. Ругала себя за бессмысленный страх и новь углублялась в бумаги, с каждой минутой и очередным прочитанным документом чувствовала, как пропасть разверзшаяся у нее под ногами делается глубже и глубже, обдавая ледяным дыханием смерти.

Джилл окончательно уверилась в том, что пожелай маньяк её сию минуту и никто и ничто не защитит, не поможет. Он был неуловим

и невидим. Он был везде. Рядом. Постоянно в течение нескольких месяцев, никак и ничем не проявляя себя. Молчаливо стоял за спиной, наблюдая, фиксируя почти каждый шаг. И ощущение безнадёжности не имело ничего общего с разыгравшейся фантазией и чувством страха, базируясь на достаточно веских причинах и доказательствах.

И еще фотографии. Ее собственные фотографии. Тасуя их словно колоду карт, Джиллиан изредка замирала, вглядываясь в детали, кривила губы, замечая, как дрожат руки, а снимки липнут к вспотевшим пальцам. Она уже хотела сунуть в центр пачки очередное фото, но некая деталь привлекла внимание, швырнув на диван большую часть стопки, Джиллиан быстро перебирала оставшиеся и выбрала среди них три очень похожих кадра.

— Что? — вырвалось у нее.

Сердце подскочило к горлу, а во рту моментально пересохло. Откашлявшись, Джиллиан устремила взгляд на Кэла и, стараясь сохранять спокойствие, негромко окликнула:

— Кэл!

В тишине кабинета голос прозвучал неожиданно звонко, отразившись эхом от потолка и стен. Покусывая губы, Джиллиан ждала хоть какой-то реакции от Лайтмана.

После ухода ФБРовцев, он, не слушая протестов, до боли сжимая предплечье, протащил её по коридору и завел в свой кабинет, бесцеремонно толкнул, вынудив упасть на диван, выгреб из сейфа охапку бумаг и бросил их ей на колени. В его движениях и жестах таилось столько скрытой злобы и невысказанного бешенства, что Джиллиан не решилась возражать. А Кэл с тем же непроницаемым выражением лица, так и не произнеся ни слова, развалился в своем рабочем кресле.

Закинув ноги на стол и, подперев ладонью щеку, он уже не один час изображал спящего. Плотно смежив веки, и для пущей убедительности, изредка негромко всхрапывал. Озадаченная и встревоженная нетипичным поведением Кэла, Джиллиан делала вид, что верит ему, хотя не сомневалась в том, что и с закрытыми глазами, он внимательно и безотрывно наблюдал за ней, отслеживая малейшие мимические нюансы. Сперва, она пыталась «держать лицо», но чем больше погружалась в чтение, тем меньше у нее оставалось сил для внешней маскировки. И, в конце концов, плюнув на защиту от Кэла, перестала скрывать эмоции. Хмурилась, вздыхала и тихонько, себе под нос ругалась, не всегда употребляя приличные слова. Чем наверняка забавляла Кэла, но ей действительно было плевать на то, что он увидит и что подумает о ней. Обстановка не та, слишком уж все жутко и неординарно.

— Ты это видел? — Джиллиан повысила голос, она держала в руках два снимка, один лежал у нее на коленях.

— Я видел все,— не открывая глаз, успокоил ее Кэл, не шелохнувшись.

— Думаю, ты не все верно понял, Кэл,— голос Джиллиан сорвался,— Эти три снимка выбиваются из общей картины. Кэл!

— Да,— он приоткрыл один глаз,— Что в них такого мудреного?

— Они сделаны в доме. Ты понимаешь. В доме! А не на улице, как вся остальная куча, достойная руки мастера,— не удержавшись, Джиллиан смахнула часть снимков с дивана.

— Ты уверена? — Кэл с грохотом опустил ноги на пол.

— Более чем. Потому что я не хожу по улице в одном лифчике. Вот эти два портретных снимка. Они сделаны друг за другом и на одном видно мое плечо и лямочка...

—

Нда? — Кэл поскреб подбородок, сморщив лоб, старательно давя внезапный озноб,— У него отличная оптика,— успокаивающе проговорил Лайтман, хотя он скорее пытался уговорить себя, что ничего страшного в этом нет. Изучая и систематизируя снимки, Кэл основное внимание уделял тем, где можно рассмотреть городской пейзаж и, сопоставляя даты и время отследить маршрут преследователя. «Крупные планы» Джиллиан, Кэл откладывал в сторону, как не несущие никакой информации, оказывается зря. Он упустил крайне важную деталь. Страшную деталь. Маньяк побывал в доме у Фостер и вероятно установил камеру видеонаблюдения и может даже не одну.

— Оптика здесь ни при чем.

Полные отчаяния и боли слова Фостер, вывели Кэла из задумчивости. Но лишь безразличная ничего не выражающая ухмылка скользнула по его лицу.

— Тогда что? – изрек он.

Отрицательно покачав головой, Джиллиан обхватила себя за плечи. Снимки лежали у нее на коленях – глянцевые картинки, они казались ей непомерно тяжелыми, и обжигали кожу сквозь ткань платья.

— Я не очень хорошо разбираюсь в технике фотографии, но если бы он делал их через стекло, остались бы блики и тени, да и не держу я открытыми окна в гостиной,— она всплеснула руками,— Ты же сам видел, Кэл, тюлевые занавески всегда,— и днем и ночью отгораживают меня от любопытных глаз. Зажигая свет, опускаю жалюзи.

Джиллиан вдруг осознала, что ее колотит, как в лихорадке и, спотыкаясь на каждом слове, выдавила из себя:

— Получается, он пробрался ко мне домой и установил камеру …— она потрясла головой, резинка съехала с волос и пряди хлестнули ей по лицу. Джиллиан вдруг выпрямилась и застыла в напряженной позе, сжав левую руку в кулак, — Среди книг или дисков, идеальный обзор гостиной. Усаживаясь на диван перед телевизором, я сотни раз заглядывая в глазок видеокамеры, а значит и в глаза, следящие за мной,— Джиллиан вскочила и снова села, ноги отказывались держать ее.

— Ему достаточно было щелкнуть кнопкой и он, видя и слыша все, что я делала, представлял себя рядом со мной. И возможно попивал кофеек и...

Картинка, вспыхнувшая перед глазами, заставила содрогнуться. Застонав сквозь зубы, Джиллиан запустила пальцы в волосы, борясь с отвращением.

В своей практике Джиллиан сталкивалась с психопатами и извращенцами, воспылав страстью, они не шли на контакт, а молча, пускали слюни, мечтая как они когда-нибудь получат желаемое, преследовали ничего не знающую жертву, наблюдали за ней и занимались самоудовлетворением. Прижав пальцы к онемевшим дрожащим губам, Джиллиан пыталась унять захлестывающий её страх, то липко жаркий, то леденящий, готовый как приливная волна накрыть с головой, полностью лишив самообладания.

— Что мне делать? — она уставилась на Кэла вопрошающим взглядом,— Ты подозревал? Поэтому и не пустил меня домой, вынудив поселиться у себя? — она едва сдерживалась, чтобы не сорваться на крик.

Потерев кончиком пальца переносицу, Кэл покачал головой.

— Если бы я хоть на мгновение задумался об этом, я бы перерыл твой дом, перевернув всё вверх тормашками.

— Так что мне делать?

— Скажу этим идиотам федералам, пусть проверят твой дом.

Негромко кхекнув, Кэл прошелся по кабинету и, сунув руки глубоко в карманы, покачивался с пятки на носок, старательно не обращая внимания на панику Фостер. Она должна сконцентрироваться и самостоятельно справиться со своими эмоциями. Рыдающая в ужасе Джиллиан вряд ли окажется в состоянии трезво рассуждать и помочь ему разработать стратегию защиты.