Теранезия
Шрифт:
9
Прабир снова спал на палубе, позабыв про бессонницу. Проснулся он с первыми лучами солнца, с болью во всем теле, но наполненный беспричинной радостью, чего с ним не бывало уже много месяцев.
Он нырнул в воду и не торопясь сплавал до навигационного буя и обратно, просто, чтобы размяться. Люди в отходящих от пристани утлых рыбацких лодчонках что-то приветственно выкрикивали, а давящий жар приближающегося рассвета казался в воде совершенно неощутимым. В Торонто он некоторое время занимался плаванием, наматывая круги перед работой в бассейне, полном фанатиков с противотурбулентной депиляцией по всему телу и часами с модулем псевдо-ИИ [21] ,
21
ИИ — искусственный интеллект.
На середине пятого заплыва к бую, он заметил появление Грант.
— Я думала, тебя похитили, — шутливо прокричала она.
— Простите. Я увлекся.
— Я не виню тебя. Здесь невероятно красиво!
Они как раз находились над красным коралловым выступом, украшенным фестонами анемонов, вокруг которого кишели крошечные яркие рыбки — все это находилось метрах в шести под ними, но просматривалось настолько отчетливо, будто это были шесть метров воздуха, а не воды.
Прабир внезапно почувствовал желание рассказать ей все начистоту — независимо от того, насколько важным окажется его рассказ о бабочках, он устал от стоящей между ними лжи. Он доказал, что полезно, когда он под рукой, пусть даже больше в роли технического помощника ad hoc [22] или мальчика на побегушках, чем специалиста по межкультурным связям. И, конечно же, она должна понять его нежелание раскрыть всю историю семьи незнакомке.
22
Ad hoc (лат.) — по месту.
Он пытался придумать, с чего начать.
— Как ваша семья отреагировала на ваши вчерашние новости?
Он не подслушивал — она разговаривала с сыном, сидя прямо перед Прабиром, когда он направлялся спать на палубу.
Грант нахмурилась.
— Новости? Ты имеешь в виду результаты по голубям? Я не могу рассказывать им об этом — в моем контракте есть специальный пункт о неразглашении.
Прабир был шокирован.
— Но вы…
— И ты тоже не должен никому об этом рассказывать. Особенно это касается твоей сестры.
Прабир собрался было возразить, что он-то не связан никаким контрактом, но ему показалось не слишком хорошей идеей, убедить ее в том, что она поступила неразумно, доверившись ему.
— Что же случилось с сотрудничеством между учеными? — сказал он.
— Добро
— И вам это нравится?
— Я просто без ума. Мне нравится, когда мне затыкают рот.
Грант раздраженно смахнула какую-то букашку с рукава своей футболки.
— Тогда зачем вы делаете это? Зачем подписали контракт? Разве вы не могли вместо этого присоединиться к университетской экспедиции?
— У меня нет соответствующего образования. Каждый, кто участвует в экспедиции, где-то получает зарплату — подневольный студенческий труд, как в случае с твоей сестрой — это исключение. В том маловероятном случае, что мне вообще разрешили бы в ней участвовать, я должна была бы платить за эту привилегию. Мне нравится то, чем я занимаюсь, но если я не занимаюсь этим в благотворительных целях. У меня есть семья, которую мне надо содержать.
Прабир не собирался делать вскрытие чьим-либо карьерным решениям.
— И как долго он будет действовать? Кляп?
— По-разному. Некоторые вещи юристы могут разрешить опубликовать уже через пару месяцев. А некоторые — через годы.
До него внезапно дошло, что его родители ничего не опубликовали за все годы пребывания на острове. Они взяли деньги у «Силк Рэйнбоу». Они, должно быть, заключили такую же сделку.
— Ты в порядке? — нахмурилась Грант.
— В боку закололо.
— Ты не собираешься с отвращением покинуть меня?
— Вряд ли.
Это не должно было так сильно его задеть. Они пошли на небольшой компромисс, чтобы сделать что-то, что в противном случае вообще не было бы сделано. Когда он начал думать о них, как о не имеющем никаких изъянов, безукоризненном идеале?
Грант направилась назад к лодке.
— Новые правила. Первый, кто вылезет из воды, готовит завтрак! — прокричал Прабир ей вдогонку.
Для сбора образцов Грант выбрала шесть небольших островов, расположенных вдоль дуги, проложенной от юго-восточной части островов Банда до островов Кай. Все они были необитаемы, если только там не было поселений настолько незначительных, что они укрылись от внимания официальных картографов. Третий остров находился всего в семидесяти километрах на северо-восток от Теранезии, немного ближе, чем острова Танимбар на юг — если бы он был нанесен на карту во времена Прабирова детства, то они с Мадхузре, возможно, в итоге пристали бы его берегу.
Когда он присоединился к Грант в Амбоне, то вообразил, что он каким-то образом сможет «вырулить» ее к источнику мутаций — черта с два! Но маршрут, который она выбрала, должен был привести их почти так же близко, как ему хотелось. Ему оставалось только надеяться, чтобы это не выяснила экспедиция биологов, ведь тогда они направятся в тот же район; было бы наивным полагать, что Мадхузре — низшая из низших в академической иерархии — своими теориями и планами сможет повлиять на маршрут корабля, полного специалистов.
Они вышли из бухты Банда сразу после полудня и к закату прибыли к первому из островов. Они бросили якорь в сотне метров от берега и весь вечер расслаблялись, выискивая развлечения в сети. Прабир с удивлением выяснил, что Грант, как и ему, нравится музыка Мадагаскара, но знает она о ней значительно больше. Через некоторое время он бросил соревноваться с ней в знании имен и названий, и просто позволил ей поразить его своими познаниями.
Вдруг Грант вздрогнула.
— Без четверти десять! Я обещала Майклу позвонить в обед.
Прабир вышел на палубу, чтобы оставить ее одну. Он уселся на поручни на корме, слегка покачиваясь, чтобы сохранить равновесие, все еще слыша звуки валихи у себя в голове.
Он знал, что никогда не сделал бы этого, если бы стал раздумывать. Вытащив свой планшет, он быстро нажал подряд три кнопки.
— Как дела? — усмехнулся Феликс с экрана.
— Поначалу было странно вернуться, — пожал плечами Прабир, — но я начинаю привыкать. Как работа?
— Тупость такая, что нет слов. Мне противно даже слышать о ней. Какие-нибудь признаки Мадхузре?