Терапия
Шрифт:
Я подхожу к качелям и сажусь на них. Легонько отталкиваюсь от земли и начинаю раскачиваться. Мысли о Джейсе и всех вещах, что произошли за последние два месяца, с тех пор как мы стали друзьями, заставляют меня улыбаться. Он сдержал свое обещание. Фотографии исчезли в тот же вечер и больше никогда не всплывали, хотя взгляды в школе стали намного хуже. Школа все еще не самое радостное для меня место, даже несмотря на то, что Элизабет и Хейли прекратили надо мной издеваться, они все еще смотрят на меня с ненавистью. Люди все еще думают, что я заразная, но никто ничего не говорит
— Привет, — тихий голос пугает меня. Я смотрю в сторону соседского двора и вижу маленькую девочку. Она машет мне, и я машу ей в ответ. Туда недавно въехала новая семья, но я не обращала на них особого внимания. Дети всегда бегают вокруг. Светловолосая девочка идет ко мне.
— Привет, — говорит она, останавливаясь передо мной.
— Привет, — я смотрю вниз и вижу, что на ней надеты фиолетовые резиновые сапожки и такое же фиолетовое пальто. Интересно, почему она так одета в солнечный день.
— Привет. Как тебя зовут? — спрашиваю я.
— Я Виви.
— Какое милое имя. Я — Джессика. Твои родители знают, что ты одна на улице? Сколько тебе лет?
— Я уже взрослая.
Я удивленно поднимаю брови и улыбаюсь ей. У нее маленькие веснушки, рассыпанные на щечках, и она невероятно милая.
— Хм, взрослая? Тогда взрослые девочки могут играть на улице одни.
— Да. А почему ты пользуешься окном вместо двери? — спрашивает она.
— Потому что я тоже взрослая девочка, и иногда мне не нравятся двери.
Она садится на соседнюю качель, будто она у себя дома.
— У тебя есть парень?
Очень прямая и любопытная девочка.
— Эм, нет. У меня есть друг, но не парень.
— Твой друг — парень?
— Да. А что?
— У меня нет парня. У многих девочек в школе есть, но у меня нет.
Она выглядит немного грустной, и мне некомфортно из-за того, что считала ее любопытной.
— Парни противные, Виви. Тебе он не нужен. У тебя еще будет много времени для мальчиков. Поверь мне, от них больше проблем, чем ты думаешь.
— А как же твой мальчик-друг? От него тоже проблемы?
Я улыбаюсь и качаю головой.
— Нет, он идеальный. И совершенно без проблем.
— Ты выглядишь счастливее.
Хм? О чем она?
— Виви, откуда ты знаешь, что я выгляжу счастливее? — тихо спрашиваю я.
— Я видела тебя раньше. Ты всегда выглядишь очень грустной. Иногда очень злой, но никогда не счастливой.
— Оу, — я не знаю, что еще сказать. Из-за этого я чувствую себя дерьмово. Это ужасно, что мое состояние так заметно, даже маленькому ребенку.
— Ну, сейчас я в порядке. В школе есть злые девочки, и они много раз заставляли меня грустить. Они все еще злые, но меня они больше не трогают. Мой друг присматривает за мной, что делает меня счастливее.
Она поворачивается и смотрит на меня.
— В моей школе тоже есть злые мальчики и девочки. Они не очень меня любят, но мне все равно. Я больше не позволяю им доводить меня до слез.
— Защитное поле? — спрашиваю я.
— Ага, эти резиновые сапоги и пальто — мое защитное поле. Мой брат сказал мне, что в них есть особая сила, и никто не может обидеть меня, когда я ношу свой любимый цвет. Мой любимый цвет — фиолетовый, — она улыбается и встает, затем кружится, широко расставив руки. — Видишь, много фиолетового.
Я улыбаюсь.
— Да, много фиолетового. И много защитного поля. Эти злые детишки ничего тебе не сделают!
Она дотягивается до лацкана пальто. К нему приколота маленькая блестящая снежинка. Она снимает ее.
— Держи, теперь у тебя будет моя особая фиолетовая снежинка. У меня много фиолетовых вещей, и ты можешь оставить себе эту снежинку. Мой брат говорит, что эта снежинка может работать в одиночку, если на мне больше нет ни одной вещи моего любимого цвета. И ты можешь носить ее собой, и эти злые девочки больше никогда не расстроят тебя.
Она протягивает мне свою маленькую ладошку, ее невинность и доброта трогают мое сердце. Какая храбрая маленькая девочка.
— О, спасибо, Виви. Но ты не обязана отдавать мне свою особенную снежинку. Оставь себе.
— Нет, ты не можешь отказаться. Это грубо говорить «нет» кому-то, кто дарит тебе подарок. Ты должна принять его.
— Ну, тогда хорошо. И я совершенно не хотела быть грубой с тобой. Ты правда-правда супер-пупер, уверена?
— Ага, я уверена, как могу быть уверена в уверенности. Может, ты однажды поможешь мне.
Я смеюсь.
— Договорились.
Я улыбаюсь ей, беру маленькую снежинку и прикалываю ее к своей футболке.
— Ну, мне пора идти к Леди Гаге. Еще увидимся, Джессика. Мне понравилось разговаривать с тобой.
Я снова смеюсь.
— Леди Гага?
— Да, моя ручная свинка. Она, наверное, уже скучает по мне.
— Виви?
— Да?
— Почему ты назвала свою свинку Леди Гага?
— Я люблю музыку, и Леди Гага — моя самая-самая-самая любимая певица. Она — мой герой. У нее самое больше защитное поле в мире. У нее тоже есть злые девочки, но ей все равно. Каждое Рождество я очень хотела получить свинку. Моя мама всегда говорила «нет». Но наконец-то я ее получила, и она — самый любимый мой питомец. И я назвала ее как свою любимую певицу. Я как-нибудь принесу ее. У нее очень красивый ошейник с блестками.
Она скачет домой и машет мне. А я улыбаюсь сама себе. Ручная свинка по кличке Леди Гага — вот умора. Я поднимаю руку к снежинке, моему новому защитному полю. Если бы все было так просто. Как здорово быть маленьким ребенком и верить в это. И снова я думаю о том, насколько храбрая эта маленькая девочка, и я рада, что у нее есть такой замечательный брат.
***
Прошло много времени с последнего раза, когда я резала себя. Я знаю, это из-за Джейса, но на самом деле он не пилит меня этим каждый день. Он заставляет меня чувствовать себя в безопасности и быть любимой, даже если я никогда не услышу этих слов от него. Мой мир стал менее темным.