Терапия
Шрифт:
Она раздражается и пыхтит, пока хватает свою сумку.
Я не двигаюсь из своего расслабленного положения на стуле. Я ухмыляюсь и наклоняюсь немного назад. Она так разозлена, но все, что я хочу сделать, это смеяться. Это было слишком просто. Она, возможно, была в состоянии скрыть ото всех всю жизнь, но я не слепой к тому, что под этой внешней стеной она нуждается в самопознании.
Я прятался внутри себя в течение года. Я знаю, как выглядят люди, которые притворяются, что все хорошо, и она сейчас выглядит именно так.
— Ты действительно собираешься там сидеть
— Да, я такой. Я думаю, ты совершенно очаровательна, когда злишься. Я не могу помочь, но улыбнись прямо сейчас. Нужно просто успокоиться, черт возьми, не воспринимать все так серьезно, и вообще, научись принимать комплименты. Твой гнев здесь не к месту. И не надо никуда убегать. Я могу подвезти тебя домой. — Я спокойно жду, пока она обдумает мои слова.
Она закатывает глаза и резко выдыхает, когда снова опускается на стул.
— Без разницы, — говорит она, скрещивая руки на груди, — думаю, я позволю тебе отвезти меня домой, но не жди, что я приглашу тебя, когда мы доберемся. И я по-прежнему считаю тебя сволочью, — фыркает она.
— О, я никогда бы не ожидал. Я бы даже не попросил, — говорю ей, поднимая обе руки в воздух, сдаваясь.
— Ладно, ну давай, потом. Я устала, и сегодня вечером должна работать. — Она все еще немного недовольна, но я вижу, что ее истерика прошла. Должен признать, я рад, что она не просто ушла. В течение минуты я не был в этом так уверен.
— Ах, да? А где ты работаешь? — прежде чем спросить, я потягиваю остатки своего напитка.
— Я работаю в центре в спорт-баре «Rookies».
— Я знаю «Rookies». Бывал там раз или два, но никогда не видел тебя там.
— Да, я долго там не была. На самом деле, в большинстве случаев я не торчу на рабочем месте слишком долго.
Мы выходим на стоянку, я хватаю шлем и отдаю ей. Морщась, она хватает его.
— О, успокойся и надень его.
— Ты всегда такой властный? — спрашивает она.
— Да, довольно часто. Не волнуйся, с тобой это будет только расти, — говорю с ухмылкой.
Она закатывает глаза, и я очень стараюсь не улыбнуться.
***
Довожу ее до дома ее дома и выключая двигатель. Я могу сказать, что она беспокоится о том, что я захочу подняться.
— Ну, надеюсь, я не отпугнул тебя слишком сильно. Мы должны снова встретиться в ближайшее время, — говорю я, не отходя от мотоцикла. — Могу ли я получить твой номер телефона?
Она смотрит мне в глаза, ее взгляд опускается вниз на мой телефон, который я держу в руках.
— Думаю, да. — Она берет мой телефон, набирает на нем номер, прежде чем передать его обратно ко мне.
— Ты действительно не собираешься зайти? — говорит она, выглядя недоуменной.
— Нет. Ты сказала, что не собираешься приглашать меня. Все нормально, не беспокойся, — говорю я, надевая шлем. Она все равно не знает, что я на самом деле еще к этому не готов.
Она стоит там, смотрит на меня, как будто понятия
— У меня никогда не было парня, который не хотел бы зайти. Это впервые.
Я закрепляю ремешок шлема под подбородком и хихикаю:
— Ну, все бывает в первый раз.
Я отъезжаю на своем байке и выезжаю на дорогу. Оглядываюсь назад, и она по-прежнему стоит там, просто смотря на меня. Мне нравится, что я удивил ее, застал врасплох, и показал ей, что не все парни предсказуемые. Есть намного большее, чем просто Джессика, и в первый раз, после того как Лили умерла, я чувствую желание познакомиться с другим человеком. Ощущение мне чуждое, но не все так плохо. На самом деле, это своего рода волнующе. Мы встречаем людей не случайно. Они предназначены, чтобы пересечь наш путь по какой-то причине. В глубине души я знаю, что она пересекла мой путь по какой-то важной причине, и я решил выяснить по какой именно.
21 глава
«Мне нужен кто-то, кому я мог бы отдать всего себя — всё свое свободное время, всё свое внимание и заботу. Кто-то зависимый от меня».
— Чак Паланик
Джессика
Кингсли — это чрезвычайно непонятный ублюдок. Я понятия не имею, что думать о парне. Я бросаю ключи на столешницу и ложусь на диван. Смотрю в потолок и думаю про наш совместный день. Одну минуту он был милый и чертовски сексуальный, в следующую вел себя как сволочь.
Фу, мужчины так чертовски запутаны.
Я смотрю на телефон в тысячный раз. Сама на себя злюсь за то, что сразу не ответила на телефонный звонок Джейса, потому что теперь буду мучиться в ожидании его звонка. Я знаю, что сказала, что все кончено, и я действительно имела это в виду, но решаю идти напролом и все равно ему написать.
Потому что я слаба.
Я: Джейс, прости, что пропустила твой звонок. Я хочу с тобой поговорить. Пожалуйста, позвони мне, если сможешь. Надеюсь, твоя мама в порядке.
Лгунья.
Честно говоря, я не могу беспокоиться о его матери еще меньше. Я ненавижу эту женщину и все ее высокомерие. Я смотрю на телефон так, будто чем больше я пялюсь, тем быстрее заставлю его реагировать.
Да поможет мне Бог.
Я решаю написать что-нибудь в дневнике, чтобы удержать свой разум от него и этого странного дня с Кингсли. Клянусь, я понятия не имею, почему так сильно нуждаюсь в мужчинах. Они ничего не делают, но меня это злит и пугает.
Я встаю, иду в свою спальню, включаю лампу и достаю дневник из тумбочки. Включаю свой iPod и выбираю Пинк в плейлисте. Музыка заполняет тишину моей квартиры, наполняя меня энергией и вдохновляя. Я плюхаюсь на кровать, вынимаю ручку из ящика, пролистываю страницы своего дневника и начинаю писать.