Теремок-24
Шрифт:
Моя другая подруга Татьяна, с которой мы делились всем еще со школьных времен, ахнула и предложила меня проводить, чтобы я не таскалась с чемоданом по городу, а заодно подробно расспросить, как я дошла до жизни такой. По телефону доказать, что я сбрендила и пускаюсь в опасное приключение, клюнув на непроверенную информацию, ей не удалось.
– Поговорим по пути в аэропорт, – сказала она и назавтра стояла у меня под окнами на своем зелененьком ситроене, который она прозвала «Горошком».
Вырулили на Ленинградку. По дороге подруга, не закрывая рта, ругала окружающих водителей, особенно таксистов с иногородними номерами и блондинок.
– Слушай, – в который раз говорила Танька – ну зачем тебе этот Теремок? Ты вполне нормальная, а на эти деньги лучше купи стильную тряпочку.
– Следующего размера?
– Ну и что, ты же знаешь поговорку «мало мужчин любит толстых, большинство – очень толстых». Вот я «ваще» не комплексую. Если бы я была худой в свои метр семьдесят пять, меня за шваброй и не увидели бы. И лицо гладкое, ни морщинки. А так и Ленька меня любит, и дети не стыдятся, даже когда я в леггинсах.
Тут она посмотрела в зеркало заднего вида, увидела мое доброе лицо и затихла на полуслове. Я расположилась сзади, так как переднее пассажирское сидение было мокрым после того, как Танька пролила на него бутылку воды.
Честно говоря, я собиралась заказать Яндекс-такси в аэропорт, но подруга убедила, что она рада будет поболтать в последний раз перед долгой, в целую неделю, разлукой, рада будет отдохнуть от своих мужичков, выпить со мной в последний раз кофе с пироженкой в приличной обстановке после того, как сдам багаж.
– В «Шарике» теперь и парковки удобные, и я буду спокойна.
– Думаешь, я в Штаты, а не на Волгу? Проверяешь?
– Да ну тебя! В Штаты… У тебя виза закончилась, во-первых. Во-вторых, получить ее можно только за границей, а ты таких телодвижений не делала, я бы знала. Да и решится все как-нибудь, само собой. Согласна, тебе все равно надо отдохнуть. Лучше поезжай. Вернешься стройной, но помни, худая кляча средних лет несколько отличается от молодой козочки, так что не переусердствуй.
Мы с Татьяной дружим со школы. Она и тогда была полной, высокой и очень энергичной девушкой. Ее бабушка любила намекнуть на семейные дворянские корни, особенно когда требовала распрямить спину и не сутулиться. Я дразнила любимую подружку «баронесса фон Табуреткина» и снизу, а потому заискивающе, заглядывала ей в глаза. Пунктик про рост у меня появился позже, когда после летних каникул вернулись в выпускной класс орлы-молодцы и девицы-красавицы в большинстве своем годные в сборную региона по волейболу. А нас, малышей-кибальчишей, оказалось немного. Идя между своих высоких подружек на экскурсии по ВДНХ, я услышала радостный вопль одноклассника: «Катькааа, ты как маленький снопик между двух стахановок!». Может быть, ничего плохого он ввиду и не имел, но обиделись все трое и дружно погнались за обидчиком. Стахановки потом успокоились, а я отметинку на самоуважении получила.
Ксения
Я проснулась от скрежета лопаты под окном: хрр-хрр-хрр. Окно было темным и от него тянуло холодом: я всегда оставляю щель, контролируемую жесткой оконной гребенкой. Опять дворники нашего дома-колодца
Я скучала без сына, мне не хватало его шуточек, объятий и заверений в любви, его по-щенячьи веселого отношения к окружающему миру, его похвал моему рассольнику и блинчикам, его спокойной поддержки в моменты хандры, которые иногда накрывали меня с головой. Кстати, о рассольнике, некоторым хитростям в приготовлении этого незамысловатого блюда меня научила преподаватель кулинарии Светлана Никитична в период, когда я работала мастером производственного обучения в профтехучилище. Еще не существовало у нас в системе образования модного слова колледж, а уж академии были только военными или «-наук».
На календаре тянулись, а для кого-то громыхали, девяностые. Мой научно-исследовательский институт умирал, шли сокращения, и кто-то подсказал, если я не боюсь подростков, поискать работу в соседнем профтехучилище, вроде там были вакансии. Места преподавателя не было, но толстая краснолицая с хитрыми глазами директриса предложила занять вакантную должность мастера производственного обучения, на выбор: хоть повара, хоть кондитера. Я попыталась вежливо отказаться, так как знакома была с этой специализацией лишь в ранге посетителя столовой или ресторана.
– Ну и что? У меня в мастерах один водопроводчик, один бухгалтер, один военный отставник и четырнадцать специалистов общественного питания. Образование у тебя есть, твоя задача руководить пятнадцатью учениками, распределять по рабочим местам в производственных цехах столовой на практической неделе и быть классным руководителем на теоретической. Не справишься что ли? Пойди поднимись на второй этаж, пообщайся с другими мастерами и завтра можешь выходить, мне три ставки мастеров надо закрыть срочно.
Не стану ударяться в подробности, как после вопроса симпатичной девахи: «Ты хоть шинковать-то умеешь?» меня затошнило от страха, как спросившая взяла надо мной шефство, пожалела, наверное. Как я искала и находила подходы к своим подопечным, как училась профессии по ходу дела, как подружилась с этими кондитерами-водопроводчиками. Как позднее, когда и профтехучилища стали вымирать, мы с парочкой мастеров организовали свою кондитерскую, которая все последующие годы достойно выдерживала конкуренцию и не схлопнулась даже в период ковидных ограничений.