Терминатор 1965
Шрифт:
– Не беспокойтесь Виктор. А послезавтра когда вам будет удобно?
– Пускай в час дня заезжают ваши ребята, адрес знают…
Предтечи бушковского Лаврика довезли до дома, вежливо распрощались. Был бы в родных краях сибирских, сказал, что смеркалось. Но тут как-то внезапно навалилась на город чёрная-пречёрная южная ночь. Переживающих на крыльце Оприяна-младшего и Баскакова успокоил, продемонстрировав особистские четвертные, а в комнате отсиживающуюся Ольгу потащил в койку.
– Что ты, Вить, Михаил Петрович не спит же. Нет, я так
– Ладно, принцесса, приглашаю на романтическое свидание.
– Ой. А куда пойдём?
– На брег морской пустынный, я местечко укромное присмотрел, нагишом купаться будем.
– Фу! Развратник!
– Ещё какой. Скидывай, скидывай, одёжку, в одном плаще пойдёшь на голое тело. Незабываемые ощущения гарантирую.
– С ума сошёл?
– Надо, Оля! Надо пока молодые! Чтоб было что внукам потом рассказать.
Упоминание ли о внуках, которым ещё надо родителей заделать, подстегнуло мадмуазель Вишневскую, или решилась хлебнуть разврата до краёв строгая комсомолка, но мигом разоблачилась и достала из шифоньера тёмно-синий плащ, благоразумно предпочтя его двум светлым. Едва не овладел Оленькой у того самого шифоньера, лишь чудом сдержался.
Прошлись до городского пляжа, спутница старалась подальше держаться от фонарей и скулила, что на просвет наверное ВСЁ видно. Утешал оробевшую экспериментаторшу, коль девушке есть что показать, пусть смотрят и слюной захлёбываются завистники и завистницы. Пара молодёжных компаний с гитарами и бутылками вина, употребляемого из горлА, ни малейшего внимания на нас не обратила, но Ольга так перевозбудилась от осознания собственной распущенности – затрясло девчонку, идти не могла. Подхватил невестушку на руки и лёгонькой рысцой (всего-то полверсты до пляжа оставалось) доставил до будки, днём торгующей квасом и пивом. Сейчас строение запечатано солидных размеров замком, который впрочем, мне сломать ничего не стоит. Но затащить барышню в тесную сараюшку – какая в том романтика?
Нет! Мы пойдём путём иным!
Развернул даму сердца к стене сарая передом, к себе, соответственно, задом и резко рванул плащ вверх. – А-а-а-а, Вит-я-я-я-я-я-я!!!
Эх, как мечталось в космосе дальнем о женщинах: «Дайте мне женщину белую»! А тут такая фемина, просто богиня с третьим размером, задницей роскошной, в ночной темноте телом белым сверкает…
Когда спутница, для удержания равновесия, опёрлась о ларёк «Пиво-Воды», тут и слились в единое целое. Оленька начала кончать уже через полминуты, вот что значит богатая фантазия и предварительный разогрев!
Не стал сдерживать себя, излился в партнёршу всего через семь минут, но Вишневской и того было сверхдостаточно, – череда оргазмов сотрясала Ольгу всё время соития. Метрах в двухстах горел костёр, несколько человек плескались у самого берега, остальные выпивали и бренчали на гитаре. Когда я, сбросив одежду, на руках уволок обессилевшую красавицу в море, от костра пошли комментарии.
– Молодец, мужик. Как ты это делаешь?
–
– Ребята, как в воде охолонёте, подходите, выпьем.
– Да какая выпивка, у них там сейчас вторая серия начнётся!
– Завидуешь, Мариш? А то пошли и мы пошалим.
– Ай, с тебя какой шалун, так, шалунишка…
– Ах-ха-ха-ха-ха…
– Гы-гы-гы. Ну, Володька, уели тебя…
Прогноз Марины, нас касающийся, был точен как пророчества ещё не модной здесь Ванги. Зайдя в воду по грудь, сломил сопротивление Ольги и приступил к воспеваемому- трубадурами любви всех стран и народов, сексу в море. Оленьку снова затрясло и она вцепилась зубами в моё правое плечо. Больновато, но терпимо. Есть. Есть таки секс в СССР! Боже, как здорово-то, как охренительно!
Для меня нет разницы – день или ночь. Вижу одинаково хорошо и на порядок лучше среднестатистического человек с «единичкой» по зрению, потому момент когда та самая Марина, дама лет за тридцать с пышными формами и короткой стрижкой, подошла к нашим шмоткам и уселась на мои штаны, отследил, не прерывая совокупления в водах Чёрного моря. Не вполне гигиенично, но зато будет что вспомнить, да и море не так загажено как в 21 веке.
Вынес Ольгу, потерявшую способность соображать, накинул на подругу плащ, усадил на песок.
– Мадам, позвольте взять брюки, – обратился к рыжей бестии Марине, с интересом поглядывающей на мои причиндалы.
– Вам идёт наряд Адама, молодой человек, так и ходите.
– Далее не пытайтесь, мы молодожёны.
– Поздравляю, завидую вашей спутнице. Такой мужчина!
– Бросьте, вон сколько у вас кавалеров неподалёку.
– А, болтуны-теоретики. В отпуске исключительно о работе.
– Ну, значит работа интересная. Раз теоретики, поди какие секретные физики? Формулы на песке чертят?
– Секретные, но не физики. Про кибернетику слышали?
– А як жеж, читаем «Науку и жизнь», от корки прям до корки.
– Мы из Киева, приехали отделом на море.
– Случайно не в конторе академика Глушкова трудитесь?
– Угадали! А вы кем трудитесь?
– Это военная тайна!
Разговор прервала оклемавшаяся Ольга. Запахнувшись в плащ и отыскав босоножки, девушка молча взяла меня под руку и повлекла подальше от Марины.
– Мы в «Радуге» остановились, приходите вечером на танцы, – крикнула та вслед.
– Чего ты перед этой стервой х…м тряс? Не мог сразу трусы надеть?
– Солнышко, да эта, как ты говоришь, стерва, на штанах и трусах сидела. Пока не согнал, не оделся, пришлось трясти.
– Кобель!
– Брось, Ольчик. Я эту тётку в первый и последний раз видел.
– Как же, последний. Небось попрёшься завтра в «Радугу».
– Обидно слышать такие речи. Завтра же возвращаемся в Октябрьское. А нет, завтра не получится, послезавтра поедем, сразу как «починю» особиста, так и рванём до дома до хаты.