Термитник. Энтомологический детектив
Шрифт:
Тёма вернулся в редакцию и набросал несколько новостных баек из старых запасов. Добавил к ним красочную историю про Дрозофил и аварию на перекрестке. Божина, стуча каблучищами, подлетела к нему, и, хватаясь за кучерявую голову, прокричала:
– Ну, когда же я уже сдохну от таких новостей! Ты что, Тёмка, маленький? Или первый день в редакции? Мне нужны новости, а не сплетни! Новости! – Она закатила глаза и колыхнулась своим шарообразным телом на тонких ножках.
– Во вторник тебе надо сделать репортаж о демонстрации плодовых мушек, который пройдет на площади около мэрии. Они с большим трудом, но получили разрешение на проведение акции.
– Эти либералы дефективные? – Спросил Тёма, сдерживая жвалы, чтобы не зевнуть, – а сейчас-то
– Скорее всего, они и сами не знают, против чего митингуют, – выдохнула Катерина, – что-то там про безопасность и демократию. Паучьи сети, да какая разница! Твоя задача как раз и заключается в том, чтобы узнать даже то, чего не знают они сами. Новости нужны! Н-о-в-о-с-т-и!!!
Тёма уставился в свой блокнот, стараясь не поднимать глаза на орущую начальницу.
– В среду я хочу, чтобы ты был на празднике по поводу установки нового энергоблока на городской электростанции. Но, ничего не пиши, мне нужны твои рисунки. Больше отправить некого. Так что запиши себе и не забудь, где записал: в среду в первой половине дня на проспекте Метаморфоз. Статью я сама напишу. Беру интервью у мэра по заданию главного редактора. И если не хочешь лишиться гонорара и хоть что-нибудь получить в кассе в следующий понедельник, то сделай мне сегодня новости! Слышишь, НОВОСТИ!
Понять истерики Божиной было можно. Коллектив и так не особо уважал ее, считая не слишком одаренной. А когда Шиган, в открытую, предлагает мало известному корреспонденту ее место в редакции, и явно незаслуженно – тут по неволе начнёшь орать на всех и вся. Ладно бы ей светило повышение, но об этом главред даже не заикнулся. Рядом с ней муравей чувствовал себя подлецом и сволочью.
Тёма околачивался в редакции почти до вечера, обдумывая про себя рейтинг самых важных профессий и как выполнить задание главного редактора. Насобирав по телефону сплетней среди знакомых, он состряпал порядка пятнадцати баек для Божиной, из которых она отобрала для печати только три, обругала его бездельником и загремела каблуками в комнату отдыха пить соду от изжоги.
Выбежав из редакции, Тёма сбегал в отделение милиции, но малознакомый тощий дежурный старшина, мерзко ругаясь, прогнал муравья, не дав ему никой информации о несчастном учителе биологии. Тёма грустно понесся домой.
Подбегая к своему дому, он увидел соседа – пожарного Стрекозю Калверта 22 , который только что приземлился около их подъезда.
– Привет Тёман, – закричал Стрекозя, размахивая перепачканными в саже руками, – заходи попить чайку, я тебе про пожар расскажу.
22
Стрекозя Калверт, имя персонажа образовано от Стрекозы, лат. Odonata – отряд древних летающих насекомых. Принадлежит к Стрекоза кроваво-красная, лат. Sympetrum sanguineum – вид стрекоз-каменушек лат. Sympetrum, род Настоящие стрекозы. Самцы яркого красного цвета, за что в детстве мы называли их Пожарниками. Фамилия персонажу дана в честь Филипа Пэуэла Калверта (1871 – 1961 гг), американского энтомолога, преподавателя Пенсильванского университета, президента Американского энтомологического общества, ведущего специалиста в мире по стрекозам.
– Ого! – воскликнул Тёма, – был пожар? Круто! Лучше давай ко мне. Я-то думал завалиться спать, но теперь к паукам сон! Все расскажешь подробно, и посидим заодно. У меня в холодильнике коробка «Фиолетового Пенного». Кстати, есть еще пара пачек настоящих «Крошек печенья»!
Быть пожарным в Округе была большая честь и очень престижная работа с нехилой зарплатой. Набор в пожарные проводится по жестким требованиям среди определенных жителей Округи. Пожарные разделяются на наземные команды и авиаполк. Наземная команда состоит из двух категорий: огромные и быстрые. Огромные тащат
Тёмин сосед, был одной из самых быстрых и маневренных единиц пожарного отряда. Он и ему подобные, целыми днями висели над Округой и высматривали малейший признак дыма или огня. В случае выявления опасности они стремглав неслись к ближайшей пожарной вышке и называли координаты возможного возгорания. Туда с воем сирен отправлялись наземные силы, заливали пожар, если он был, спасали раненых, если их можно было спасти.
Стрекозя побежал к себе принять душ, отмыться от копоти и переодеться в домашнее. А Тёма ринулся по лесенке в свою квартиру и сунул нос в холодильник. Слава личинкам! В холодильнике действительно стояла целая упаковка «Фиолетового» – шесть больших бутылок. Ему было необходимо слегка промыть мозги после сегодняшнего странного дня. Пока он доставал пачки с печеньем, резал сыр и раскупоривал бутылки, в квартиру ввалился Калверт, в вишневом халате-кимоно с белыми рукавами, красными от мыла глазами и довольной улыбкой. Он бухнулся на кухне на стул и с ходу начал рассказывать.
– Тёмка, ты не поверишь, – выдохнул Стрекозя, – полыхало так что подойти было невозможно. А горела, биологическая лаборатория при городской больнице. Очевидно, она была напихана под самую крышу какой-то химической фигней и прочей опасной ерундой. Хорошо, что удалось обойтись без масштабного взрыва! Расплавились даже камни и части железной арматуры – такая была температура горения. Мы вообще сначала подлететь не могли, нас жаром уносило в самое небо, чуть не выше деревьев!
Стрекозя напрягся и вытащил из халата прозрачное крыло, в котором зияла дыра с кулак размером от попавшей на него искры, и многозначительно посмотрел на журналиста:
– Вот, глянь, теперь месяц затягиваться будет. Короче, пришлось вызвать роту мокриц. Так не поверишь, лили они воду, лили. Мы сверху ведрами поливали – без толку! Короче, капитан дал приказ просто лить на соседние крыши, чтоб не разнесло огонь. А здание лаборатории уже не имело смысла спасать.
Стрекозя перевел дыхание и с вожделением посмотрел, как Тёма наливает из бутылки в высокий стакан пенящуюся темную фиолетовую жидкость.
– Ни одного тела пострадавшего не было найдено. Но самое странное это то, что экспертов пожарной службы после ликвидации не пустили на место. Приперлась парочка страховых агентов из незнакомой конторы. Чудики, похожие на уродливых ос без жала, спокойно прошли через оцепление, за которое уже выгнали всех пожарных и начали копаться в грязи оставшейся после пожара. Я был последний из нашей бригады, кого взашей вытолкал какой-то рьяный мент из охраны. Но, я успел-таки углядеть, как этот полосатый что-то вытаскивал из грязи и пихал в пакет. А пакет засовывал в свой портфель. Готов побожиться, чем хошь – пихал он туда какие-то обгоревшие склянки или бутылки!
– Поджёг? – Ахнул Тёма.
– Кто знает, – многозначительно оттопырив губу, проговорил Калверт, – обычные процедуры были нарушены. Неспроста. Да и пламя было странным.
– Отчего может быть такая температура горения? – Тёма был не просто любопытным слушателем, а настоящим профессионалом, – ты говоришь, что даже металл горел?
Стрекозя задрал тощую ногу на ногу и растянулся на стуле. Он с благодарностью смотрел на полный стакан крепкого нектара с высокой шапкой фиолетовой пены и, выхватив его из Тёминых рук, приложился как самый настоящий пожарный. Несколько мощных глотков и муравей уже вынужден был опять откупоривать бутылку.