Термокварковый фюрер

Рыбаченко Олег Павлович

Вознесенский подтвердил:

– Не много, да осталось. У нас в артиллерии, перевес над немцами, тут конечно кое-что еще можно выделить, особенно если наступление вести не широким фронтом, а на относительно узком участке.

Сталин успокоился:

– Вот так! Поэтому Владивосток необходимо удерживать любой ценой, как и Ленинград! Что еще? Да видимо придется усилить нашу авиацию и на Дальнем Востоке. Иначе япошки все подходы и пути сообщения разбомбят. Что хмуришь брови?

Вознесенский вздохнул:

– С авиацией у нас проблема! После того как Америка решила поставлять

вермахту самолеты в кредит, а них после выхода из войны перепроизводство вооружений, и чтобы экономика не рухнула США даже выгодно часть своего жирка немцам сбросить. Не говоря о том, что они, конечно же, наши земли и недра делят.

Сталин перебил:

– Говоришь ты достаточно спутано! Какие факты?

Тут голос подал Берия:

– США обязались довести поставки под ленд-лиз, до двух тысяч самолетов в месяц. Учитывая, что выпуск авиации в США достигал в пике до двухсот самолетов в день, и продолжал увеличиваться, для них семьдесят машин поставлять Германии в день вполне реально. А суммарно это будет означать вместе с немецкими по сто пятьдесят самолетов в месяц! И это не считая того, что возможности Германии, наращивать выпуск, все еще не исчерпаны.

Сталин обратился к Вознесенскому:

– Сколько у нас самолетов выпускается в день!

Нарком ответил:

– Почти сто, а в июне мы превысим эту цифру, приложив максимальные усилия!

Сталин угрожающе шевельнул усами:

– Так это значит, что воздушное преимущество перейдет к Третьему Рейху. Тем более, что новые МЕ-309 и F-190 значительно превосходят наших соколов в вооружении и маневренности! На и истребители янки вполне удачные модели, или скоростной "Мустанг". А если еще добавить Японию которая производит... Сколько в день производят самолетов узкоглазые?

Берия охотно ответил:

– Около сорока машин в день, да и те в основном дешевенькие. Стратегической авиации дальнего действия у японцев нет, большая часть самолетов делается из дерева. Правда, истребители у японцев не такие уж плохие, легкие, маневренные, похожи на наши Яки. Фронтовые бомбардировщики, тоже похожи на П-2. Ну в принципе пока бомбить наши заводы на Урале и за Уралом страна Восходящего Солнца не может. Ну, а танки с 75-милиметровыми пушками, способные пробить броню Т-34, еще только проектируются!

Сталин перебил:

– Это двойное превосходство! Слушай Вознесенский, вы можете удвоить выпуск самолетов за три месяца, ну ладно хотя бы до конца года и довести до 200 машин в день из них не меньше 100 истребителей?

Вознесенский пожал плечами:

– Мы используем оборудование почти на сто процентов. Больше 120 самолетов к концу года нереально!

Сталин настаивал:

– А если построить новые авиастроительные заводы! И не только за Уралом, но еще и в Средней Азии. Там ведь еще есть резервы, в том числе людских ресурсов.

– И подростков -бездельников много!- Подсказал Берия.

Сталин кивнул:

– Вот-вот! Надо не ждать пока малолетка совершит, какое-нибудь, преступления, а если он не пристроен отправлять в трудовые лагеря. Займитесь этим Лаврентий Палыч. Да возраст уголовной ответственности, понизить до 10 лет, а нет до 8. Да особенно

в Узбекистане прошерстите, там много бездельников. Да и чеченцев высланных в Казахстан пристройте к работе. У нас еще достаточно населения, что строить новые военные заводы.

Вознесенский предложил:

– Можно кое-какие предприятия возводить и в Поволжье, это будет и удобнее и быстрее! Хотя они будут ближе к авиаударам, а если американца поставят свои стратегические бомбардировщики...

Берия жестко перебил:

– Уже поставляют, видели их, даже парочку сбили. Нет, Вознесенский предлагает фактически отдать небо!

Вознесенский вздохнул:

– Ну я могу! Ведь мы и так выпускаем техники, и танков, и самолетов, и пушек, больше чем Германия, на которую работает вся Европа. Ну, а Американцы и англичане такие мусаки, что стали сбрасывать свои ресурсы в бойню. А если учесть территориальные потери... Мы и так творим, чудеса, выжимая все соки из своего народа. Да и не стоит забывать, что у нас проблемы с поставками меди и ряда металлов, и много остального, включая краски. Часть меди и алюминия мы впрочем, в обход правительства США пытаемся закупить за золото у частных фирм.

Золотой запас у нас еще есть, но конечно, есть проблемы с доставкой. На и Тихом океане японцы, они охотятся за нашими конвоями, и Запада немцы. Теперь у нас проблемы с бокситами. Даже мы думаем о том, что отказаться от медной трансмиссии в пользу гидродавлической.

Сталин, затянувшись несколько раз и покашливая, предположил:

– Гидравлическая система хуже?

Вознесенский с видом знатока сообщил:

– Хуже и намного более громоздкая! Высота и вес танка вырастут. Надо сказать, что хотя Т-34 стала тяжелее, мы шасси совсем не меняли, так как 500 лошадиных сил вполне достаточно, а большая скорость танку ни к чему!

Сталин снова поставил акцент:

– И "тигр" и "пантера", уже держат в лоб удары пушки Т-34. Может пора перевооружить на 85 - миллиметров?

Вознесенский, несколько погрустнев, заметил:

– Это снизит выпуск Т-34, кроме того придется увеличивать башню и менять трансмиссию. Но если мы готовы временно снизить выпуск танков.

Сталин полушутя погрозил кулаком:

– К концу июня у нас должно быть в строю не менее 10 тысяч танков, так что снизить выпуск не дам. Если немцы не ударят первыми, мы начнем наступление не позднее июля. Так, что смотри ты у меня. Кстати довести выпуск танков до ста в день, в основном Т-34, для вас реально?

Вознесенский покачал головой:

– В ближайшие месяцы нет. Две тысячи танков и САУ в месяц, пока предел. Но если построить новые заводы...

Берия перебив, предложил:

– Можно полностью отказаться от выпуска тракторов, и перейти исключительно на военную технику!

Нарком тяжелой промышленности усмехнулся:

– Так это уже давно сделано! Мы и так почти не выпускаем сельскохозяйственной техники, а большая часть тракторов изъята для военных нужд. В сельском хозяйстве трудятся в основном бабы и ребята. Если вообще оставить без техники у нас будет голод. Не забывайте Лаврентий Палыч, что мы можем рассчитывать только на наше продовольствие.