Тернистый путь, или Я плачу болью за мою боль
Шрифт:
Я была совершенно растерянна и не знала, что мне делать. Внутри меня все словно сжималось и мне казалось, что я сейчас просто задохнусь. Я собрала все свое самообладание в кулак и спросила:
– Света, скажи мне, ради Бога, кто это были? Что им было надо и как это произошло?
– Они думали, что ты… это я… – тихо сказала она и уставилась на меня мертвым взглядом.
Внутри меня все перевернулось.
– Что ты имеешь в виду? – произнесла я и не узнала собственного голоса.
– Они думали, что ты – это я!!! – вскричала Светка и стала биться в истерике. – Я ненавижу тебя!!! – кричала она. – Это ты во всем
– Светочка, успокойся, пожалуйста, – взмолила я и из моих глаз брызнули слезы – Я ничего не могу понять…
– А что тут понимать?!! Да не писала бы ты свое долбанное заявление и вообще бы не связывалась с теми, кого нормальные люди обходят стороной и ничего бы этого не произошло!!! Я ненавижу тебя!!! Слышишь?!! Ненавижу!!!
Мне казалась, что мое сердце сейчас выпрыгнет наружу и разобьется на тысячи мелких осколков. Волосы словно встали дыбом от услышанного, а кожа рук и ног резко похолодела…
– Не может быть… – прошептала я глухим голосом. – Они сделала это из-за меня?..
В этот момент мне казалась, что я где-то растворилась и меня больше нет. Вернее мне хотелось, чтобы так оно было. Но колючая реальность была перед глазами и не дала отключиться от происходящего. Боже! Что же делать?!!
– Света, – глотая слезы, произнесла я. – Я звоню в полицию.
– Не смей делать этого, – отчаянным голосом прокричала подруга. – Я это не вынесу… И еще… Я очень боюсь… Эти головорезы сказали, что мне вообще тогда не жить, если я обращусь в полицию. Жанна, они не шутили…
– Сколько их было? – мертвым голосом спросила я.
– Трое, – еле выдавила из себя она. – Я не знаю как мне теперь жить… Не знаю…
– Света, прекрати! Это они еще попляшут, ублюдки!!! Я звоню в полицию!!!
Светка дала мне пощечину и сквозь зубы процедила:
– Я же сказала тебе, не смей! Я не хочу это никому рассказывать! Я не хочу, чтобы какие-нибудь холеные мужики в форме, выспрашивали подробности как меня насиловали. Это выше моих сил. Я представляю эту картину и мне становиться просто тошно… Представляю как они ухмыляются, смотря на меня… Нет, я этого не выдержу! Тем более я ничего не смогу им доказать… Кто я? Никто… А эти ублюдки небось непростые ребята, знали падлы, что им за это ничего не будет…
– Что же тогда делать? – отчаянье переполняло мою душу.
– Иди на кухню и достань из шкафа бутылку коньяка… Я смою с себя всю грязь… и приду…
Я вышла из ванной на ватных ногах, достала две рюмки и бутылку коньяка. Вообще я практически не пью, тем более крепкие напитки, но этот день был исключением. Мне все это время казалось, что я просто нахожусь в плену у страшного сна и все никак не могу проснуться. Вся жизнь в одночасье пошла наперекосяк… Что-то странное происходит со мной. Как же мне хочется побить себя по щекам и проснуться…
Налив себе полную рюмку коньяка, я выпила ее залпом и даже не почувствовала вкуса.
Просидев на кухне больше часа, я стала нервничать, что Светка не выходит из ванной. Может она решила покончить с собой?
Я побежала к ней и стала со всей силы бить в дверь. Дверь в ванную открылась и в ее проеме появилась бледное Светкино лицо.
– Ты что, с ума сошла? – уставилась она на меня.
Я обняла ее и всхлипнула:
– Я думала, что ты с собой что-нибудь сделала… Уж больно долго тебя не было, Свет.
Мы пошли на кухню, Светка села напротив
– В общем, – решила все-таки выговориться Света, тяжело вздохнув, – тебя долго не было… И… когда прозвенел звонок в дверь, я даже и не думала смотреть в глазок. У меня не возникло сомнений, что это ты. Я открыла, а на меня налетели трое парней. Один сразу дал мне оплеуху и прижал к стене, закрыв рот ладонью…
Света рассказала мне все, что с ней произошло. Пока я слушала, сердце мое вырывалось наружу, голова кружилась от волнения и просто хотелось умереть…. Моя подруга пострадала из-за меня. Возможно, этот случай навсегда искалечит ее душу и она просто возненавидит мужчин и не сможет иметь теперь с ними никаких близких отношений. Насколько я слышала, после изнасилования такое бывает. Жертва навсегда остается жертвой и не может жить полноценной жизнью, не хочет и боится взаимоотношений с мужчинами. А Света всегда так хотела любви, семью и детей…
Мы просидели на кухне пока не стало светать. Где-то в пять утра мы пошли спать. Я легла на кровать и просто смотрела в потолок, даже не пытаясь уснуть. Я слышала как тихо плакала Света, отвернувшись к стене. Она пыталась притвориться спящей, но ее выдавал горестный тихий плач. Когда, наконец, ее всхлипы прекратились, я встала с кровати и проверив, что она действительно спит, оделась и вышла на улицу.
В голове был какой-то туман.
Я тихо прогуливалась по парку и пинала ногой валявшиеся на земле желтые листья. Я села на лавочку и закрыла лицо руками. Я не понимала, что происходит с моей жизнью и в какую бездну она катится… И из-за чего? Просто из-за чьей-то прихоти? Зачем? Кем они себя считают?
– Нет, я просто так этого не оставлю, – прошептала я.
Я зашла в ближайший магазин хозяйственных товаров и купила небольшой острый нож…
В половине девятого утра я была совершенно не в себе, я стояла возле своего института и ждала. Я ждала эту белобрысую уродину. Глаза мои были налиты кровью, я хотела отомстить… Отомстить за все… Сама…
И вот я увидела ее… Она курила на крыльце универа со своей извечной подругой, выпуская вверх тонкие струи дыма. Как ни в чем не бывало она улыбалась, смеялась и что-то весело рассказывала… А я уже никого не видела кроме нее. Мои руки тряслись…
Я не могу точно вспомнить, что произошло дальше. Все было словно в тумане. Я набросилась на нее. Как я ее сначала била и что кричала, вспомнить потом было сложно. Когда я повалила Ларису на землю и достала нож, Ника попыталась оттащить меня от нее. Но в этот раз, как не странно, сил у меня было гораздо больше, чем тогда в ночном клубе, и я смогла отпихнуть мешающую мне девчонку. Замахнувшись ножом, я попала Ларисе в ключицу, она взвизгнула от боли и дернулась так, что нож выпал у меня из руки. Тогда я не растерялась и стала бить ее головой об бетонные плиты, пока не стихли ее крики. Я очень надеялась, что она сдохла. Не знаю, что творилась с моим рассудком, наверно я просто не отдавала отчет своим действиям. Поэтому когда я сидела в отделении полиции, я тупо смотрела вниз стеклянными глазами и молчала. Когда следователь начал оказывать на меня психологическое давление, я сначала встала и что-то хотела сказать, но сознание, вдруг, помутилось и я просто упала в обморок.