Тернистый путь Талкуацетла

Осинский Владимир

– Это - справка, - терпеливо внушали Талкуацетлу.-Смотри не потеряй. На Линиагамме без нее шагу не сделаешь!

Талкуацетл вспомнил о странном предмете под названием "справка" и поспешно протянул его дюжему линиагаммцу.

Тот сразу успокоился.

– Теперь другое дело,-удовлетворенно просигналил он.-Справка есть-значит все в порядке. На первый раз прощаю. Но в следующий...

Талкуацетл твердо решил сделать все от него зависящее, чтобы этого следующего раза больше не было.

Провожаемый кучей молодых линиагаммцев щеголеватого

и праздного вида, он опасливо заскользил на своем острие-ножке по улицам города.

Странный это был. город. На стенах домов во множестве висели большие и маленькие аппараты, излучавшие грозные запрещения, предостережения и поучения.

Здесь были: "Нс сорить!", "Не курить!", "Нe плевать!", "Не зевать!", "Петь и шуметь воспрещается!", "Во дворе злая собака!" и тому подобное.

Даже на дверях общественной уборной Талкуацетл с невольным трепетом прочитал; "Без доклада не входить!"

Все это несказанно его удивило. Даже ему, у которого был в голове ветер, не могло прийти на ум, что уважающий себя линиабеттец способен плеваться Нa улице, сорить или петь и горланить в общественном месте.

...Прошло время, и Талкуацетл постепенно освоился на чужой планете. Директор гостиницы, в которой он поселился, помог ему устроиться на работу. Это свое доброе дело он почему-то назвал непонятным словом "блат". В общем, было терпимо. Только по ночам мучила тоска по родине и раздражала атмосфера Линиагаммы, сильно засоренная кислородом, который выбрасывали выхлопные трубы картобусов (подобие наших автобусов) и заводы. Они по неизвестной причине дымили кислородом в самом центре города.

Водителем одного из таких картобусов и стал Талкуацетл. Ему нравилась работа. Добродушный по натуре, он с особым удовольствием распахивал каучуковые двери картобуса перед пожилыми линиагаммцами и матерями с детьми. Работа действовала на Талкуацетла благотворно. Все реже он просыпался с испуганной вспышкой светового излучения от того, что являлся во сне Старший линиабеттец и жестко сигналил:

– В двадцать четыре часа!

А горький опыт прошлых ошибок сделал его более дисциплинированным. Талкуацетл почти ничего уже не забывал и не терял. Всего дважды за месяц он столкнулся со встречным картобусом, впрочем, без всяких последствий каучуковые экипажи мягко отскочили один от другого, и все кончилось короткой перебранкой двоих водителей.

Но несчастья, от которых пытался удрать Талкуацетл, буквально наступали ему на пятки.

Началось с того, что какой-то руководящий линиагаммец из Управления общественным транспортом решил ввести на каждом картобусе этакую табличку с номером совершаемого рейса.

– Это поможет нам лучше контролировать работу водителей!-глубокомысленно заявил он.

Просигналено - сделано. Полкабины талкуацетлова картобуса заняли эти таблички. Двадцать рейсов за смену-двадцатьтабличек с номерами.

– Да не обману же я вас!-попытался возразить Талкуацетл.

Однако ему веско ответили, что "наверху

лучше знают, что делать, а также кто может обмануть и кто не может, и, вообще, нечего заводить партизанщину..."

Талкуацетл сдался. Он научился сидеть боком в каучуковом кресле водителя и кое-как управлять своим картобусом.

Однако в Управлении не дремали. Ведь водители могут схитрить и при наличии табличек. Что стоит какому-нибудь проходимцу выставить после номера восемь сразу одиннадцатый? Нет, в каждый картобус необходимо посадить специального контролера, который и будет заниматься табличками.

Посадили. Прошел месяц.

– Да ведь они могут договориться - водитель и контролер!-осенило кого-то в Управлении.

Что же делать? Ясно: нужен контролер над контролером. Правда, таким образом в картобус стало помещаться двумя пассажирами меньше, но тут уж ничего не поделаешь. Главное-порядок.

Между тем возникло осложнение. Три работника - уже аппарат. В аппарате должен быть руководитель.

Кого назначить старшим? Водителя, конечно, нельзя. Он - лицо заинтересованное, к тому же ему надо управлять картобусом. Первого контролера? Ни в коем случае. Он должен следить за водителем. Второй контролер тоже занят-он контролирует первого контролера.

Стало быть, выход один: назначить начальника, который сможет быть только начальником.

Назначили.

Тогда взбунтовался начальник отдела кадров Управления. Он не в силах справиться с учетом такого количества сотрудников! У него ум за разум заходит при одной мысли о том, чем живет каждый из них, что у него в голове, каков его моральный облик.

Ну, тут уж думать не приходится. Пусть в каждом картобусе будет свой отдел кадров. И не один линиагаммец, а именно отдел из троих работников. Чего проще! Отдел будет ездить вместе с водителем, двумя контролерами и начальником и наблюдать за их моральным обликом. А чтобы лучше организовать учет, в каждом картобусе следует создать свою бухгалтерию...

Уф, Достаточно, по-моему! Вы, разумеется, догадались, чем это кончилось. Все места в картобусе оказались занятыми обслуживающим персоналом. Талкуацетл не мог даже кричать, что картобус не резиновыйведь он и был как раз из каучука.

– Ничего!-заявили дяди из Управления.-Как-нибудь растянется.

Но тут возмутились пассажиры. Особенно старались представительницы прекрасного пола. Они не могут ездигь в такой давке. У них мнутся световые излучения, и им потом стыдно показываться на людях.

Так над Управлением возникла угроза финансового краха. Надо было срочно принимать какие-то меры. Управление совещалось семь часов. Постановили: сократить должность водителя, так как все остальные штатные единицы совершенно необходимы для нормальной работы транспорта.

Когда постановление было единодушно принято, кто-то вдруг сообразил, что картобус без водителя мертвое дело. Совещание пришло в ужас. Выхода не было. Руководящие линиагаммцы тяжело задумались. Говорят, они до сих пор не могут прийти ни к какому решению.