Терновая цепь
Шрифт:
Статуя сэра Джона Малкольма и барельеф со статуей Британии установлены в северном трансепте Вестминстерского аббатства. Саймон де Лангем был архиепископом Кентерберийским с 1366 по 1368 год; поскольку он оставил аббатству большую часть своего огромного состояния, он является единственным архиепископом Кентерберийским, похороненным в самом соборе. Его могила – старейшее захоронение духовного лица в Вестминстерском аббатстве.
Полперро – очаровательная рыбацкая деревушка на юге Корнуолла, а каменный коттедж, послуживший прообразом дома Малкольма, стоит на мысу, который образует естественную гавань.
Персидское
Смерть одна разлучит меня с тобою
рассказ о церемонии парабатаев Корделии и Люси
Апрель 1904 года
Теплый солнечный день был бы идеальным для церемонии, подумала Корделия. Но весна совсем недавно пришла в Лондон, и на улице, как это и полагалось в столице в это время года, было сыро и пасмурно. Она шла по дорожкам Хайгейтского кладбища, осторожно отодвигая низко висевшие ветки, и размышляла о той ночи, когда в последний раз была здесь. Почти год назад. Она последовала за Джеймсом в серое царство и нанесла Велиалу первую рану. Несмотря на спокойствие и тишину, царившие на кладбище в это утро, она невольно содрогнулась.
Когда Корделия вышла на поляну, в центре которой находилась статуя ангела, служившая входом в Безмолвный город, в облаках образовался просвет, и луч солнца позолотил кроны деревьев. На ветках уже появились зеленые почки, предвестники настоящей весны и цветения. Корделии показалось, что каменный меч ангела светится. Она прочла про себя слова, вырезанные на клинке: «Quis ut Deus?» – «Кто может уподобиться Богу?»
– Никто, – негромко произнесла Корделия. – Никто не может уподобиться Богу.
Статуя ангела отъехала в сторону, открылся вход в Безмолвный город. Девушка начала спускаться по лестнице. Звук ее шагов разносился по темному каменному коридору. Она вытащила колдовской огонь, и тусклый белый свет озарил ступени.
В Безмолвном городе, как и наверху, на кладбище, было спокойно и тихо, как будто сюда никогда не вторгались враги, как будто армия жутких Стражей не наводняла его коридоры. Корделия знала, что потомки будут читать об этом эпизоде в пыльных книгах, но он не покажется им ни выдающимся, ни особенно страшным. Всего лишь небольшая глава в долгой кровавой истории народа Сумеречных охотников.
Люси хотела провести церемонию в каком-нибудь другом месте, имевшем для нее символическое значение. У нее было множество идей: Маунт-стрит Гарденс, Риджентс-парк, середина Тауэрского моста. Но Брат Захария вежливо заметил, что всем, включая Люси и Корделию, будет полезно вернуться к традициям, а Брат Иеремия менее вежливо напомнил ей, что Закон есть Закон и люди не могут просто взять и проводить церемонии парабатаев, где им вздумается.
Корделия знала, почему Люси против Безмолвного города. Ее терзали тревога и страх. Она боялась, что Велиал даже после смерти может каким-то образом напомнить о себе. Корделия уже несколько недель уговаривала ее не волноваться, повторяла, что будет рядом каждую минуту.
Возможно,
Джеймс и Алистер должны были выступать в роли свидетелей Люси и Корделии. Девушка подозревала, что они намекнули Анклаву, что присутствие посторонних нежелательно. К ее удивлению, люди прислушались к этой просьбе. Когда Корделия приблизилась к массивным дверям, ведущим в зал для церемоний, – Город Костей освещали яркие факелы – никакой толпы в коридоре не было.
Джеймс и Алистер пришли раньше, чтобы получить инструкции от Брата Захарии. На церемонии также должны были присутствовать Сона, Джесс, Уилл и Тесса. Корделия могла бы пойти с ними, но ей хотелось проделать этот путь в одиночестве. Она считала его частью церемонии. Сегодня утром девушка проснулась в ожидании чуда, чего-то нового, удивительного – пожалуй, почти так же она чувствовала себя накануне свадьбы. Правда, тогда она была уверена, что, несмотря на церемонию и торжественные клятвы, серьезные изменения в ее жизни будут временными.
Это событие было не менее серьезным, но теперь Корделия знала, что это навсегда. И она хотела подойти к нему самостоятельно – не в качестве супруги Джеймса или сестры Алистера, не в качестве невестки Уилла и Тессы или друга кого-либо из Анклава. Она хотела прийти сюда как Корделия, свободная от каких бы то ни было земных привязанностей и уз, готовая предложить свою душу Люси.
Но когда она вошла в огромный зал, облицованный пестрым мрамором, на полу которого еще виднелись черные круги, оставшиеся от предыдущих церемоний, Люси там не было.
В зале царил полумрак. В красивых золотых светильниках, укрепленных на стенах, горели свечи, на полу лежали узорчатые тени.
У одной стены собрались родственники Корделии. Сона, державшая на руках младшего сына, с гордостью улыбнулась, когда дочь вошла в зал. Рядом с ней стояла тетя Нилуфар, которая махала пальцем перед носом у Алистера и, как показалось Корделии, сурово его отчитывала. Алистер кивал, но сестра поняла, что он не слушает. Он встретился взглядом с Корделией и подмигнул ей, что усилило недовольство Нилуфар.
У противоположной стены стояли Тесса и Джеймс. Муж послал Корделии воздушный поцелуй. В центре зала Джем и Уилл беседовали о чем-то; заметив Корделию, Безмолвный Брат поднял голову и кивнул. В зале присутствовали еще несколько Братьев; Брат Седрах помахивал кадилом, распространявшим сладкий, пряный аромат, а остальные застыли у стен, сложив руки.
Джем, в отличие от прочих Безмолвных Братьев, откинул с головы капюшон. Зная его, Корделия подумала, что он, вероятно, сделал это, чтобы успокоить присутствующих. В последние месяцы Сумеречные охотники Лондона нервничали при виде Безмолвных Братьев с капюшонами, опущенными на лицо. Он сказал что-то Уиллу, потом отвернулся и беззвучно направился к ней.